такой хороший человек.
Но ребенок-то существует. От этого никуда не уйти! Если Рик ни при чем, с чего бы матери оставлять дитя на его крыльце, называя его отцом?
Она сидела, потрясенная до глубины души, когда в комнату вошел Рик.
— Ну что, я готов! — объявил он, но всмотрелся в нее и воскликнул: — Джоди? Джоди, в чем дело? Ты похожа на привидение! — И кинулся к ней.
Джоди слышала его словно издалека, не в силах поднять на него глаза.
— Солнышко, что случилось? — Он упал перед ней на колени и, взяв ее за подбородок, повернул к себе. — Джоди, говори же. Ты что, заболела?
Джоди молча протянула ему бумажку.
— Что это?
— Черт побери! — Пробежав глазами записку, он вскочил на ноги. — Какой-то бред собачий! Где ты это взяла?
— На дне корзинки, — резко ответила она. — Рик, как ты мог?
— Как я мог — что? — вскинулся он. — Я надеюсь, уж ты-то не веришь этой бредятине?
— Как я могу не верить? — поджав губы, спросила она. — Мать ребенка наверняка знает, кто его отец.
Чем больше Рик отрицал свое отцовство, тем сильней ярость охватывала Джоди.
— Что же ты сделал, когда она сказала тебе, что беременна? Просто вычеркнул ее из жизни, да?
Рик побагровел.
— До сих пор еще ни одна женщина от меня не забеременела, и я не собираюсь отвечать за ошибки других мужчин!
Он провел пятерней по волосам.
— Черт возьми, Джоди, если б ребенок был мой, я бы с радостью растил его, но девочка не моя, понимаешь? Не моя! И ни одна женщина не сможет меня убедить, что у нее от меня ребенок!
Джоди отметила слова «с радостью». Она глубоко вздохнула.
— Хорошо, — сказала она, изо всех сил стараясь говорить спокойно. — Даже если, как ты говоришь, ты не знал, что твоя подружка беременна, как ты можешь быть уверен, что ребенок у нее не твой?
— Потому что, во-первых, у меня нет «подружки», а во-вторых, я принял меры, чтобы ни одна женщина, с которой я вступаю в интимные отношения, не могла от меня зачать. Это называется контролем за рождаемостью — может, слыхала? — добавил он с сарказмом.
— Слыхала, — огрызнулась Джоди, — но слыхала еще и о том, что даже самые надежные контрацептивы могут оказаться неэффективны.
— Благодарю вас, доктор, — насмешливо поклонился Рик, — это для меня тоже не новость, и все-таки я знаю наверняка, что это не мой ребенок.
— Да? — вскинула она бровь. — И откуда такая уверенность?
Рик устало ссутулился, глубоко засунул руки в карманы.
— Очень просто, — сказал он. — Элементарная арифметика. Насколько я понимаю, сейчас начало ноября, верно?
Джоди кивнула.
— А чтобы плод созрел до готовности, требуется девять месяцев, так?
Джоди начала понимать, к чему он клонит.
— Д-да, — с запинкой согласилась она.
— Из чего следует, что дитя было зачато в начале февраля, а я в то время вел непорочный образ жизни.
Джоди сморгнула.
— Ты уверен?
Он горько рассмеялся.
— Кто может знать это лучше меня? Уж конечно, не ты. Ты даже не подозревала тогда о моем существовании.
Трудно было не признать, что смысл в этом есть.
— Но ребенок такой маленький… Даже доктор сказал, он мог родиться на неделю-другую раньше.
Рик вздохнул:
— Это не имеет значения. Черт побери, Джоди, неужели ты думаешь, что я такой негодяй? Поверь, я не занимаюсь любовью с каждой, кому назначаю свидание, и не практикую случайных связей.
Этого трудно было не признать. Но зачем бы женщине утверждать, что Рик отец ее ребенка, если на самом деле это не так?
— Что ты скажешь своим родителям? — озабоченно спросила она.
— Разумеется, правду, — просто сказал Рик. — Совершенно ясно, что кто-то пытается очернить мое имя или же хочет взвалить на меня ответственность за чужого ребенка. Мне только и остается надеяться, что мои земляки больше тебя верят в мою честь и достоинство… Пожалуй, надо поехать к родителям, рассказать им все, пока не пошли слухи. А слухи в таких городках, как наш, разносятся мигом.
Он повернулся и направился к выходу, и через несколько секунд Джоди услышала, как за ним захлопнулась дверь.
Джоди была выжата как лимон. Что на нее нашло? С какой стати она сразу поверила этой записке и накинулась на Рика как фурия? Отказываться от собственного ребенка — нет, это не в его характере.
Или же… Они знакомы всего три недели и большую часть времени провели врозь. Рик вел себя по отношению к ней как настоящий рыцарь, рыцарь без страха и упрека. У него была возможность соблазнить Джоди, но он честно сказал, что не хочет иметь детей. Не знай она об этом, неизбежно влюбилась бы в него без памяти и безо всякой надежды.
Впрочем, чего скрывать, к несчастью, она и так влюбилась, но по крайней мере он честно предупредил ее, что перспектив на будущее у них нет. Разве трудно поверить, что столь же порядочен он и по отношению к любой другой женщине?
Тяжко вздохнув, Джоди поднялась с дивана. Все эти раздумья только запутывают ее еще больше. Одна головная боль от них. Остается ехать к родителям Рика и надеяться, что Шон и Дороти все растолкуют, все расставят по своим местам.
Через несколько минут Джоди остановила свою машину перед домом Макбрайдов. Машина Рика уже была там.
Хотя у Джоди был ключ, она все-таки постучала, не в силах войти сама. На сей раз вряд ли ей обрадуются. Она чувствовала себя предательницей, не меньше.
Дверь открыл Рик.
— Входи, Джоди, — равнодушно сказал он. — Я только что рассказал маме и папе о том, что случилось. Если хочешь, присоединяйся.
Прозвучало это так, словно ему решительно все равно, будет она с ними в гостиной или нет.
— Только в том случае, если ты этого хочешь. — Джоди переступила порог.
Он закрыл за ней дверь и пожал плечами.
— Решать тебе.
Да, он правда на нее сердит. Лучшее, что она может сделать, — это подняться в свою комнату и дать семейству возможность разобраться с делом в тесном кругу.
Но Джоди знала, что ни за что так не поступит.
— В таком случае я бы хотела присоединиться к вам.
Дороти и Шон были просто потрясены свалившейся на них новостью.
— Рик сказал, ты нашла ребенка на крыльце, — удивлялась Дороти. — Не представляю, как может женщина бросить свое дитя? Да еще заставить Рика поверить, будто он — отец ребенка!
Из чего следовало, что Рик рассказал родителям все без утайки, хотя вполне мог попридержать при себе историю про записку. В конце концов, кроме Рика, о записке знала одна лишь Джоди.
Позже, за ужином, решали вопрос, как поступить с младенцем, и Джоди еще раз предложила оставить
