— Судя по людям, которыми вы себя окружили… — Виктория замолчала, не видя смысла в продолжении спора. — Я уверена, что мистер Баумэн сможет порекомендовать вам на мое место кого- нибудь получше.
О'Хари задумчиво почесал подбородок, размышляя о колкости ее недоговоренного замечания.
— Эллиот, — сказал он негромко, — порекомендовал мне вас. Я вынужден считать это джентльменским соглашением.
Виктория парировала резко, отбросив в сторону все знаки уважения к самому престижному клиенту фирмы:
— Он ни за что не согласился бы направить меня сюда, если бы ему рассказали о том, что здесь происходит. — Фактически никто из владельцев фирмы не поставил бы под угрозу безопасность ее или любого другого своего сотрудника, независимо от важности клиента или содержимого его бумажника. — Мне очень жаль, — сказала она, — но я…
— Извиняться нет необходимости, мисс Кэмерон. Если только выводы, к которым вы пришли, не определяются поспешностью суждений.
Почувствовав себя неловко от осознания его возможной правоты, но не желая признавать этого, Виктория попыталась объясниться:
— Мы, очевидно, имеем дело с серьезным упущением с вашей стороны, — сказала она, собираясь отметить, что он не включил в пункт о «других могущих возникнуть обязанностях» возможность появления риска для ее жизни.
— С моей стороны?
— В ходе переговоров между мистером Баумэном и мною, — продолжила она, — была упущена либо эта степень риска, либо что-то еще столь же значительное.
— Оценка дипломатичная, — прокомментировал О'Хари. — А что именно?
Вопрос был, конечно, риторическим: О'Хари уже определенно решил, что наделен полным правом предъявлять к ней любые, даже самые безрассудные требования. Она не могла понять, что позволило Эллиоту посчитать ее и О'Хари совместимыми людьми, пусть даже на несколько недель.
— Не могли бы вы приказать своему шоферу отвезти меня в город? — вежливо спросила Виктория. — Я уверена, что можно будет договориться о других путях удовлетворения ваших желаний.
О'Хари улыбнулся, излучая уверенность сильного человека, имеющего в руках все козыри. В данном случае он еще и контролировал транспорт.
— Я не считаю наш разговор оконченным, — сказал он.
Виктория, однако, за последние пять минут выслушала достаточно много для того, чтобы понять, что из всех мест на Земле ей меньше всего хотелось бы оставаться в замке Крискерри. Ей также не улыбалось вести ежедневные баталии вокруг смысла слов с обладающим такой властью человеком, как О'Хари. Даже помышлять о том, чтобы вырвать победу у него, было глупо.
— Тогда, если учесть, что я пленная слушательница, — заметила она, — что еще вы хотели бы сказать?
Прежде чем ответить, О'Хари бросил на нее долгий взгляд.
— Начнем с того, — сказал он наконец, — и мы это должны зафиксировать, что никакая вы не пленница, мисс Кэмерон. Если вы предпочитаете столь невежливо завершить нашу встречу, то тогда у меня нет другого выбора, как приказать Чену отвезти вас в вашу контору.
Даже будучи прикованным к постели, О'Хари — и Виктория это чувствовала — обладал некоей внутренней первобытной силой, которая одновременно и интриговала, и пугала ее.
Она никогда еще не испытывала подобных чувств. Несомненно, что мужчины, с которыми она встречалась раньше, — будь то на романтической или деловой почве, — тускнели на фоне этого самоуверенного упрямца.
Кое-что из сказанного Эллиотом снова и снова проносилось в ее голове. Правда, мысли мелькали так быстро, что она не могла точно восстановить заинтересовавшие ее слова. Насколько Виктория помнила, он что-то говорил об Ахиллесе и о том, как высоко ценится сохранение тайны.
А у Хантера было множество секретов, решила она, и был тоже, по меньшей мере, один человек, желавший его смерти.
Может быть, она и должна выслушать О'Хари хотя бы из вежливости… К тому же ее эмоции были сейчас окрашены сочувствием к нему как к больному. При всей напористости и самонадеянности О'Хари операция вынудила его зависеть от ухода за ним других людей, сделала его уязвимым — к возможной радости врагов.
Эллиот говорил ей, что Хантер нуждается в человеке, которому мог бы полностью доверять. Совершенно очевидно, что круг кандидатов на такую роль в жизни О'Хари был очень ограничен.
— Ну а если я все-таки останусь и выслушаю вас? — произнесла Виктория, понимая, что — хочет она того или нет — ее уже вовлекли в сложившуюся ситуацию и что ей придется объясняться со своим руководителем, если она нарушит его личные обещания О'Хари.
Выслушав ее вопрос, Хантер поднял брови.
— Так быстро передумали?
— Просто стараюсь быть беспристрастной, — ответила Виктория, не желая, чтобы ее восприняли безответственной болтушкой. — Все-таки я хотела бы выслушать вас.
— Итак, если бы кто-нибудь еще, я полагаю… — О'Хари неожиданно понизил голос и отвел взгляд от Виктории. Он пристально смотрел на дверь за ее спиной.
Виктория молча обернулась вслед за ним, но там уже никого не было.
О'Хари заговорил мягким как бархат тоном, но в его голосе звучала сталь.
— Поскольку вы еще здесь, — обратился он к Виктории, — то прежде чем мы начнем беседу, закройте, пожалуйста, дверь.
— У вас, очевидно, много дел! — восхищенно провозгласила миссис Причард, вытирая руки, которые она держала перед своим розовым фартуком.
— И вам тут все интересно, да?
— Цветку нужен время от времени дневной свет, а то он засохнет, — резюмировал Нилли.
— Нилли-простофилли! — поддразнила старого камердинера миссис Причард, размахивая руками перед его лицом, словно отгоняя крылатого паразита. — Теперь вам остается либо собирать сухие лепестки, либо запугать девушку, которая не прожила здесь и недели.
— Мне все равно… — пробормотал Нилли и поднес ко рту чашку, явно уклоняясь от необходимости излагать окончательное мнение.
— Итак, вам у нас нравится? — спросила ирландка, отчаянно стремившаяся узнать подробности.
Между сообщенной Хантером О'Хари конфиденциальной информацией и продолжавшейся чуть ли не два часа записью под диктовку Виктории удалось впервые с момента ее прихода на нижний этаж остаться одной, подчинившись его приказу сделать заслуженный перерыв.
— Мистер О'Хари — вечный двигатель, — сказала Виктория. — Я только сейчас осознала, как много времени прошло.
— Но работа вам нравится? — повторил Нилли вопрос миссис Причард: он был не из тех, кто способен удовлетвориться абстрактными ответами или вежливо излагаемыми общими местами.
— Ее больше, чем я ожидала, — неопределенно ответила Виктория, не испытывая чувства вины за то, что говорит правду. — Но я хочу приложить все силы, и думаю, что справлюсь с ней.
— А вы знаете, что мистер О'Хари очень придирчив, если его задания выполняются не так, как надо? — снисходительно спросила повариха.
Нилли прищелкнул языком.
— Эй, миссис Причард, — оборвал он ее, — зачем так непочтительно?
Повариха ответила громким смехом.
— Наш босс настолько же свят, насколько и добропорядочен, — сказала она скорее Виктории, чем своему другу. — Господь знает, что Сам много работает, и это в похвалу ему, а не в критику. Он работает больше некоторых, — с намеком добавила она, — хотя я и не из тех, кто бросает камни в бесхарактерных.
