увековечивая своей камерой для потомков смену времен года. Тэтч и Джон часто подшучивали над ним, говоря, что он настолько завесил своими произведениями все стены, что не оставил места для благодарственных посланий.
Эллиот запечатлел, казалось, большую часть Европы и Дальнего Востока. Поездки по многим странам, которые он совершил с Рутой и тремя дочерьми, принесли обильный урожай снимков наиболее интересных видов Парижа, Лондона и Рима. В его кодаковских альбомах нашлось место даже для Алмазной головы и Вайкики Бич на рассвете.
Но больше всего Виктория любила снимок старинного замка — быть может, потому, что он не относился к знаменитым достопримечательностям. Замок примостился на обращенной к морю стороне скалистого утеса, и самым удивительным в этой средневековой постройке был переход от серого фундамента к белым цилиндрическим башням.
Чем больше Виктория смотрела на фотографию, тем сильнее ей хотелось знать историю замка. Было совершенно очевидно, что он построен в этом уединенном, обдуваемом ветрами месте с какой-то определенной целью.
«Не забыть бы спросить Эллиота, где расположен этот замок», — напомнила она себе.
Эллиот повесил телефонную трубку.
— Простите, — извинился он за прерванную беседу. — Так на чем я остановился?
— Вы только начали говорить, — сказала Виктория.
Эллиот откашлялся.
— Как вы знаете, — приступил он, — мы уже начали готовиться к праздникам…
В мозгу Виктории тренькнул предупредительный колокольчик. «Ага, — подумала она, — Эллиот собирается попросить меня подготовить рождественскую вечеринку». Опыт работы подсказывал Виктории, что практически уже стало традицией поручать новым сотрудникам разрабатывать программу рождественских праздников, возглавлять кампании «Одностороннего движения» и уговаривать сотрудников сдать рекордное количество литров ежегодно собираемой донорской крови. «Господи, не допусти этого», — молча помолилась она.
— … Я обсудил эту проблему с Тэтчем и Джоном, — говорил Эллиот, — и они согласились с тем, что работы на всех сотрудников не хватит…
На смену первоначальной мысли Виктории о том, что ее привлекли для праздничных дел, которыми она не хотела заниматься, появилось гнетущее подозрение, что ее собираются временно уволить.
— Простите? — прошептала она, подумав, что пропустила что-то важное, сказанное Эллиотом.
— Ваша профессиональная подготовка делает вас одним из тех ценных сотрудников, которых мы можем направить с чувством уверенности…
— Направить? Куда?
— Работать у мистера О'Хари, — закончил он. — Если вы, конечно, захотите этого.
— Он тоже адвокат? — спросила озадаченная Виктория.
Эллиот расплылся в улыбке, а затем разразился довольным смехом.
— Кто? О'Хари? Отнюдь нет! Но он действительно обладает выдающимися способностями, которые могли бы сделать его первоклассным прокурором. Порой я поражаюсь, почему человек с такими данными никогда не интересовался юриспруденцией.
— Может быть, вы изложите свои мысли с самого начала? — попросила Виктория.
— С начала? — адвокат добродушно откинулся в кресле. — Полагаю, что с нашей точки зрения начало следует искать пять лет назад…
— Итак, вы все-таки намерены сделать это? — спросил Тэтч, в руках которого был бокал со второй порцией шотландского виски с содовой.
Несмотря на сильные порывы ветра, он и Джон решили вызвать такси и, похитив своего административного помощника, через несколько часов заехать на ланч в пивную на набережной в конце Кинг-стрит. Но еще до того, как им вручили меню, адвокаты обрушили на Викторию больше вопросов, чем ей задавали во время экзамена на право вождения автомобиля. Уже были наполовину съедены порции салата, а она все трепыхалась в поисках ответов.
— Я еще не знаю, — замялась она, будучи в равной степени и польщенной, и смущенной, когда ей поручили выполнить столь странное задание человека, которого Эллиот называл мистером О'Хари. — Мне кажется, это несколько поспешное решение.
— Насколько я знаю, он хочет платить вам двойное жалованье, — заметил Джон.
— А это значит, — весело подытожил Тэтч, — что вы сможете уже сейчас оплатить наш ланч!
— Но почему он не прибегает к услугам службы занятости? — задумалась Виктория, зная, сколь большие выгоды приносит расширение сети агентств по трудоустройству в столичном округе, если они обеспечивают найм на временную работу. — Разве это не экономней?
— Не думаю, что все тут сводится к деньгам, — проворчал Джон, подливая соус в салат.
Виктория усмехнулась.
— Конечно, нет — если судить по тому, что вы рассказываете. Но только эти деньги можно было бы потратить разумней.
— И все же, — вмешался Тэтч, — вы должны признать, что О'Хари не откажешь в мужестве.
— В мужестве или самонадеянности? — уточнила Виктория.
— Как вам угодно. В любом случае это качество работает на него.
Виктории трудно было разделить их чрезмерное, как ей казалось, восхищение миллионером О'Хари. Она все еще не могла прийти в себя от того, что узнала утром.
То, что рассказал ей Эллиот, породило у нее лишь смутные воспоминания. Полностью поглощенная работой у конгрессмена Хофферта, Виктория несколько лет назад вряд ли обратила внимание на сенсационные сообщения о некоем виргинском миллионере, который перевез через Атлантический океан целый замок.
В то время как от восьмизначной цифры стоимости этой операции захватило дух у любителей посудачить во всем мире, для нее это значило не больше, чем, скажем, возможность увидеть призрак Элвиса Пресли.
Она, пожалуй, испытала лишь горькое чувство при мысли о том, что вульгарная эксцентричность подвигла кого-то оплатить такое никчемное дело, в то время как Соединенные Штаты переполняли бездомные.
Виктория отнюдь не была уверена в том, что хотела бы познакомиться с таким кичливым и эгоцентричным человеком, а тем более работать у него до конца декабря.
— Хантер — это его настоящее имя? — спросила она. — Или ему нравится забавы ради охотиться на дам?
Тэтчер взял еще одну булочку и передал хлебницу Джону.
— Не кажется ли вам, — спросил он его, — что ирландец Эллиота произвел на Викторию плохое впечатление?
— А вам это не показалось, Тэтч?
— Ирландец Эллиота?! — изумилась Виктория.
— Эллиот — единственный адвокат, с которым О'Хари согласен иметь дело, — пояснил Джон.
— Совершенно не верится! — еще больше изумилась Виктория, которая не могла представить рядом доброго и альтруистичного Эллиота Баумэна и надменного О'Хари.
— Да, вы правы. Первое впечатление действительно не из лучших, — согласился Тэтч.
— Скорее всего, при личной встрече этот человек понравится мне еще меньше, — мрачно предсказала Виктория.
Джон поднял седую бровь.
— Вы хотите сказать, что сегодня утром Эллиот не представил вас друг другу?
Виктория отрицательно покачала головой.
— Когда я пришла к Эллиоту, О'Хари уже уехал. Похоже, именно его машина вывела меня из себя.
— О! — отреагировали юристы.
