Олег Романько
Крым под пятой Гитлера
Немецкая оккупационная политика в Крыму
Введение
Советская историческая наука освещала немецкую оккупационную политику на территории СССР крайне однобоко. Как правило, очень подробно изучались темы, связанные с преступлениями оккупантов против мирного населения, экономическим и культурным ограблением захваченных районов и т. п. Напротив, при всем многообразии литературы, посвященной проблеме оккупации, из поля зрения советских исследователей совершенно «выпадали» такие ее аспекты, как церковное возрождение в оккупированных областях, военный и политический коллаборационизм советских граждан, методы и средства психологической обработки нацистами населения. Даже в таких, казалось бы, разрешенных и хорошо изученных темах, как партизанское и подпольное движение, оказалось далеко не все так, как описывала официальная историография.
Национальный вопрос на оккупированных советских территориях в годы Второй мировой войны относился именно к таким, закрытым с идеологической точки зрения, темам. Между тем этот вопрос был тесно связан со всеми сторонами жизни каждого оккупированного региона. Коммунистическая идеология до войны, во время нее и после утверждала, что в СССР национальный вопрос был решен полностью, а национальным противоречиям просто нет места в советском обществе. Однако события войны показали несколько иную картину. Во всех республиках и областях, которые оказались под немецкой оккупацией и где национальный состав населения был очень пестрым, эти противоречия проявились с чрезвычайным накалом страстей. Как правило, они возникали либо между русскими или нерусским населением (как, например, имело место на Кавказе), либо между всеми сразу (как, например, было в Украине, где противоречия между украинцами и поляками сопровождались ужасной резней). Естественно, иногда эти противоречия, с определенными целями, искусственно провоцировались немцами. Но и наличие исторических, религиозных, политических и других причин этой национальной розни также нельзя отрицать.
Не оказался исключением и Крымский полуостров. Как известно, на его территории всегда проживало (и проживает) большое количество народов, каждому из которых в немецких стратегических планах отводилось определенное место. С другой стороны, между этими народами были и определенные противоречия (например, это касается славянского населения и крымских татар), которые только искусственно и на время были притушены советской властью. Это было тем общим моментом, который роднил Крым с другими многонациональными регионами. Тем не менее в период оккупации Крым одновременно и значительно отличался от других захваченных немцами территорий. Уникальность этого полуострова заключалась в том, что оккупационный режим здесь имел ряд особенностей. Во-первых, это параллельное функционирование нескольких оккупационных администраций (гражданской, военной и полицейской), каждая из которых имела свою точку зрения на решение национального вопроса. Во-вторых, следующая особенность — наличие довольно значительного партизанского движения, которое хоть и уступало по своим масштабам украинскому или белорусскому, но на такой важной с геополитической точки зрения территории приобрело в некотором смысле стратегический характер. А его политическую роль, как «длинной руки» советской власти, и вовсе трудно переоценить. Как известно, Крым долгое время был вообще изолирован от Большой земли, что делало местных партизан, по сути, единственными представителями законного правительства. Наконец, в-третьих, нельзя не отметить значительное влияние исламского фактора на крымские условия, чего, в таких масштабах и на такой срок, не было в других оккупированных советских регионах. Причем этот фактор имел двоякий характер. С одной стороны, немцы использовали настроения татарского населения для решения чисто оккупационных задач. С другой стороны, игра на исламском факторе была нужна им для нажима на позицию Турции. Все это, без сомнения, накладывало свой отпечаток на ситуацию в оккупированном Крыму и, соответственно, на теорию и практику решения оккупационными властями национального вопроса.
Сказанное выше — научно-историческая актуальность данной проблемы. И она не вызывает сомнений. Однако эта проблема не является чисто академической. В разряд таковых ей не дает уйти то общественно-политическое звучание, которое она приобрела за последние двадцать лет. Как известно, именно события 1941–1944 годов явились поводом для депортации с полуострова целого ряда народов. Так, например, весь крымско-татарский народ был обвинен в коллаборационизме с оккупантами и выселен в Среднюю Азию. Сейчас ясно, что никакого всеобщего коллаборационизма крымских татар не было. Это так же очевидно, как и то, что и среди других народов, населявших Крым, были свои предатели. Практически все они в свое время понесли заслуженное наказание. Тем не менее клеймо «народа-предателя» все еще висит над крымскими татарами (пусть неофициально, но во мнении определенных слоев населения). И на наш взгляд, только полностью научное и подтвержденное документами изучение данной проблемы, целиком лишенное какой-нибудь идеологической подоплеки, может способствовать тому, что этот стереотип массового сознания исчезнет навсегда. А вместе с ним исчезнут и всякого рода околонаучные спекуляции на эту и подобные ей темы.
Таким образом, в центре внимания данного исследования находится национальная политика гитлеровской Германии, которую ее оккупационные структуры осуществляли на территории Крыма.
Хронологические рамки работы охватывают период с ноября 1941 по май 1944 года, то есть период немецкой оккупации полуострова. Однако целый ряд событий, о которых идет речь в книге, либо начались раньше, либо имели свое продолжение в послеоккупационный период. Поэтому некоторые ее сюжеты выходят за указанные хронологические рамки.
Основным местом событий, исследуемых в монографии, является Крым. Тем не менее причинно- следственная связь этих событий потребовала от автора обращения к сюжетам, происходившим за пределами данного региона. А именно: на других оккупированных и неоккупированных территориях СССР, в гитлеровской Германии и в захваченных ею государствах Европы, и, наконец, в Турции.
Целью данного исследования является комплексное изучение немецкой национальной политики на оккупированной территории Крыма. В связи с этим автор поставил перед собой следующие задачи:
проследить процесс формирования нацистской геополитической и национальной доктрины относительно Крымского полуострова и населявших его народов в предвоенные годы и ее эволюцию в период Второй мировой войны;
проанализировать систему немецкого оккупационного режим на территории Крыма; показать, какие его структуры отвечали за осуществление национальной политики; выяснить мотивы, которыми они руководствовались при принятии тех или иных решений;
рассмотреть конкретные проявления немецкой национальной политики в политической, военной, культурной, религиозной и других сферах;
сравнить методы и средства немецкой национальной политики относительно разных народов Крыма; показать, как ее осуществление отразилось на межнациональных отношениях в крымском сообществе;
проанализировать реакцию советского военно-политического руководства в центре и местного партизанского движения на различные проявления немецкой оккупационной политики на территории Крыма;
Разумеется, ни автор, ни его книга не претендуют на истину в последней инстанции. Как ни парадоксально прозвучит, но, даже опираясь на самые редчайшие и достоверные документы, трудно быть беспристрастным исследователем. Чем же тогда является эта книга? Скорее, это приглашение к дальнейшему конструктивному обсуждению поставленных вопросов, к дискуссии, какой бы острой она ни была. Тем не менее автор надеется, что его исследование станет еще одним, пусть небольшим, но шагом к пониманию такой болезненной и многогранной проблемы, какой является национальный вопрос и все, что связано с этой сложнейшей сферой человеческих взаимоотношений.
