свету, отчего тот заискрился и засиял всеми цветами радуги.
— Я так и знала. — Девушка повернулась к Бэю. — Боюсь, что это подделка, сэр Майкл. К тому же низкосортная. Я надеюсь, вы немного заплатили за это ожерелье.
— Что?! — Бэй в два прыжка преодолел расстояние между ними и вырвал из рук Шарлотты украшение. — Нет!
Я говорил не об этой дешевке, а о рубиновом ожерелье с бриллиантами и огромным рубином в центре.
На минуту перед глазами Шарлотты всплыла картина прошедшей ночи, когда она с таким жаром отдавалась этому человеку. Но видение тут же погасло. Страстная женщина, каковой она была еще несколько часов назад, исчезла под уродливым серым платьем.
— Я… я не знаю. Деб брала с собой несколько коробок с украшениями. Но я не думаю, что она могла взять фамильную драгоценность.
— Неужели? — хмыкнул Бэй, открывая ящики в шкафу и туалетном столике. Все они оказались пустыми. Ему удалось найти лишь пару шпилек, порванный чулок и пачку романтических писем, которые он наивно слал, надеясь компенсировать ими свое отсутствие. — Черт бы меня побрал! Куда она могла его положить? Оно очень ценное.
— Может, она его запрятала в какое-нибудь безопасное место? — Шарлотта нервно теребила кончик косы. Бэй невольно представил, как волосы каскадом рассыпаются по ее спине. Эта картина на пару секунд отвлекла его от переполнявшей злости. Бэй подавил страстное желание схватить щетку для волос и высвободить эту черную шелковистую волну.
И потом эти седые прядки. Дебора Фэллон никогда бы не допустила на своей голове такого безобразия. Каким же он был глупцом! Просто осел! Настоящий осел!
— Я бы попросил вас, мисс Фэллон, немного повременить с отъездом и помочь мне найти ожерелье бабушки.
На этот раз Шарлотта выглядела испуганной.
— А что, если его здесь нет? — еле слышно прошептала она.
Никто в жизни не поверил бы, что эта Фэллон могла предпочесть сэру Майклу какого-то Артура Баннистера с его жалким имением в Кенте. Если только куртизанка не собиралась подправить благосостояние молодой семьи продажей практически бесценного ожерелья. Но в жизни у всего есть своя цена.
Будь оно все проклято! Эта маленькая ведьма знала, что Деб украла ожерелье. Она скорее всего сама и упаковала его в чемодан младшей сестренки. Они все продумали заранее и специально поменялись местами. Шарлотта играла очень убедительно. Настоящая актриса. И такая же шлюха, как и ее сестрица.
Бэй вплотную подошел к Шарлотте и угрожающе произнес:
— Значит, вам придется задержаться здесь до тех пор, пока ожерелье не найдется.
Шарлотта в изумлении приоткрыла пухлый ротик. Ему Бэй собирался найти применение чуть позже.
— Что, я не поняла?
— Вы слышали, что я сказал. Судя по всему, место моей любовницы временно оказалось свободным. Так что вам придется отрабатывать за младшую сестренку. Возможно, Деб захочет спасти вас и вернет мою собственность. Если нет, тогда мне придется обвинить вас в мошенничестве и воровстве, а затем сдать в полицию.
На глазах Бэя Шарлотта медленно осела на пол. Какая банальность. Да, Шарлотта — отменная актриса. Но сестрицы Фэллон недооценили его, сэра Майкла, устроив подобную комедию. Однажды в своей жизни он уже сильно обжегся, и у него на лице до сих пор, как вечное напоминание, красуется глубокий шрам.
Глава 2
Шарлотта неотрывно смотрела в потолок. Там тоже были нарисованы херувимы и купидоны, скачущие с кем-то, весьма похожим на сатану в белой меховой куртке. Она прищурилась и поняла, что все перепутала, приняв за Князя Тьмы намалеванное облако. Она потрогала затылок и нащупала на затылке увеличивающуюся шишку. Мама пыталась научить своих дочерей утонченному искусству красиво падать в обморок. Дебора отлично усвоила его и чувствовала себя в светском обществе как рыба в воде. Однако Шарлотта открыла для себя, что настоящий обморок вряд ли можно разыграть. Она всего два раза в жизни лишалась чувств и оба раза набивала шишку.
Шарлотта попыталась сесть. Нет, она все же ошиблась. Сатана был-таки здесь, рядом, разве что на нем не было меховой куртки. В сущности, на сэре Майкле Байяре не было ничего, кроме штанов буйволовой кожи, а мощный торс был слегка покрыт легкой порослью рыжеватых волос. Широкие плечи с рельефными мускулами, длинные ноги без сапог, а на лице — пугающая улыбка. Его глаза казались чернее самой преисподней, на какой-то момент они будто пригвоздили Шарлотту к полу. Зад сильно болел от удара об пол, старая ночная рубашка задралась, обнажив, словно специально, напоказ, каждый дюйм ее ног и даже несколько больше. Шарлотта одернула рубашку. Слишком поздно. Он и без того уже успел увидеть все. Эти самые ноги всего полчаса назад в экстазе обнимали его торс.
Ох!.. Да она ничуть не лучше Деборы. Даже хуже ее. У Деборы по крайней мере хватает здравого смысла заключать деловой договор, прежде чем падать в объятия мужчины. Сэр Майкл и прочие поклонники годами тратили целые состояния за исключительное право доступа к ее телу. Деб однажды объяснила непреклонной Шарлотте, что мужчины не ценят того, что достается им даром. С самого начала каждой своей любовной связи она требовала скандально огромную сумму, щедрое месячное содержание, конечно же, жилище, питание, платья и драгоценности, и что-нибудь еще, что могло вдруг взбрести ей в голову. Обе комнаты на втором этаже небольшого коттеджа Шарлотты были битком набиты излишками щедрости джентльменов — любовников Деб. Там были сундуки, полные нарядов на любой сезон, некоторые ни разу ненадеванные. Отделанный перламутром лорнет для оперы, хотя Деб терпеть не может оперу. А еще нелепый, чистого серебра канделябр. И даже чучело попугая, чьи блестящие перья уже начали засыхать. Если Шарлотта продаст всю эту мишуру и безделушки, этого хватит, поделом будет Деб за то, что втянула ее в такую историю.
Судя по всему, денег, массы подарков и даже возможного предложения руки и сердца оказалось недостаточно. Деб взяла именно то ожерелье, что привело Байяра в ярость. Шарлотта знала: она может перерыть весь дом сверху донизу, поднять каждую подушку и ковер, но все равно ничего не найдет. Деб любит драгоценности, и у нее наметанный глаз. Достаточно цепкий, чтобы понимать, что ожерелье, которое она оставила сестрице, было ничего не стоящей, никудышной подделкой. Шарлотта абсолютно не удивилась еще одному свидетельству коварства Деб.
Возможно, Деб посчитала, что ожерелье — это подарок. Или же увезла его по ошибке. Но это уж совсем невероятно. Только впавшая в полное отчаяние идиотка вроде нее может еще искать оправдания для своей сестры.
Баронет так и буравил ее взглядом, словно вдруг обнаружил слизняка на шелке своего персидского ковра.
Шарлотта поднялась с таким достоинством, которое только удалось наскрести.
— Вы не можете удерживать меня силой.
Он одарил ее самодовольной ухмылкой.
— Не думаю, что мое общество окажется для вас столь суровым испытанием. Ведь чуть раньше вы просто наслаждались им, мисс Фэллон.
— Не льстите себе! В первый раз я просто спала.
Его темные брови взлетели вверх.
— А во второй?
