удалось определиться по звездам, ненадолго открывшимся на небосводе. Как оказалось, “Севастополь” был в 70 милях от прохода на внутренний рейд Порт-Артура. Вскоре начало светать, но к 6 часам видимость из- за утреннего тумана упала до нескольких кабельтов. Броненосец, по прежнему, следовал курсом на центральный створ порта. Корабль сильно осел на корму. Небольшой крен на левый борт устранили контрзатоплением. Было принято решение в случае появления противника вести огонь до последнего снаряда, и затопить корабль в случае невозможности вести бой. Часа через полтора, туман начал рассеиваться. Видимость улучшилась до 4 миль. Так как станция радиотелеграфа была разбита в дневном бою, то даже позвать на помощь бы не удалось. Минуты тянулись томительно. Все находившиеся на верхних палубах вглядывались в хмарь тумана. Неожиданно позади правого траверза из тумана выскользнули один за другим силуэты четырех истребителей. Дрогнули стволы орудий, нащупывая цели, но вслед за этим с первого миноносца фонарем передали свои позывные. Возвращавшиеся с ночного поиска миноносцы Максимова натолкнулись на “Севастополь”. Подойдя практически вплотную к борту броненосца, Максимов получил распоряжение от фон Эссена сопровождать броненосец, а если он начнет тонуть, то снять экипаж. В случае встречи с неприятелем немедленно его атаковать. Тем временем видимость продолжала улучшаться. Около 8.30 вновь пошел дождь, и видимость опять упала. Вскоре дождь закончился и подувшим юго-восточным ветром, быстро развеяло туман. На небе не оказалось ни единого облачка, видимость изумительная, шла небольшая зыбь. Вскоре с правого борта обнаружили дым. Фон Эссен распорядился готовиться к бою. Корабли Максимова держались в 10 кабельтовых позади правого траверза “Севастополя”. Спустя час, когда неприятель сблизился до 10 миль, были опознаны корабли 5-го боевого отряда. “Чин-Иен” сильно дымя, шел на сближение. Вслед за ним шли “Мацушима”, “Хасидате”, “Ицукусима”. Тем временем, на севере, на горизонте открылись скалы Ляотяшаня. Около 11 часов на северо-востоке вновь открылись дымы. Спустя 15 минут, когда дистанция до бывшего китайского броненосца сократилась до 6 миль, кормовая башня русского броненосца произвела пристрелочный выстрел. Выстрел, хорошо нацеленный по направлению лег с недолетом. Вслед за тем дала залп носовая башня. Ямада поначалу предположивший, что его противник беспомощен, был разочарован. Тем не менее, продолжил сближение с противником, рассчитывая повредить его градом снарядов из своих 120 мм и крайне редкими выстрелами своих крупнокалиберных орудий. Вскоре японцы сблизились на дистанцию 3 мили, легли на параллельный курс и открыли частый огонь, море вокруг “Севастополя” вскипело от разрывов. Парадокс в том, что то, что все японские корабли стреляли по одной цели, во многом спасло русский броненосец, так как японские комендоры мешали друг другу. Первое попадание последовало в русский броненосец в 11 ч. 50 мин., когда 120 мм снаряд взорвался на спардеке, вслед за этим последовали новые попадания. Разлетающиеся осколки ранили и убивали людей на открытых постах, вновь повреждали корабельные конструкции, рвали такелаж, дырявили вентиляторы и вызвали несколько пожаров, которые к счастью вскоре удалось ликвидировать. Тем не менее, японский огонь не оказался безнаказанным, так как, учитывая наличие четырех противников, фон Эссен распорядился рассредоточить огонь артиллерии по всем кораблям отряда. Кроме того также не удались попытки отжать “Севастополь” и шквальным огнем заставить отвернуть от Порт-Артура. Вскоре загорелся и окутался клубами дыма “Чин-Иен”. Сильно вильнул после попадания 12” снаряда и через 10 минут вновь вернулся в строй “Хашидате”. В это время, наконец-то на наблюдательном посту Золотой горы разглядели, что вдалеке появились дымы и сообщили об этом на “Новик”, стоявший на внешнем рейде, который около 12 часов снялся с якоря и последовал на сближение с обнаруженными дымами, в сопровождении 5 миноносцев по протраленному створу. Через полчаса с внутреннего рейда вышли еще 4 миноносца и тоже направились к месту боя. Перестрелка с японцами продолжалась еще час. При этом немаловажную роль в спасении броненосца сыграли русские истребители, дважды выходившие в атаку на корабли Ямады и выпустившие по ним все свои торпеды. Эти самоотверженные атаки срывали стрельбу японских артиллеристов по “Севастополю”, заставляя противника маневрировать. За храбрость пришлось заплатить достаточно дорогую цену. Все миноносцы получили повреждения от попаданий снарядов и близких разрывов. Погибло 12 человек и 27 получили ранения. Наиболее сильные повреждения получил “Бурный”, получивший не менее 12-15 попаданий, не менее двух-трех из которых были 120 мм, но тем не менее сохранивший управление и ход не менее 15 узлов хотя и ненадолго. Сблизившись с кораблями Ямады “Новик” обстрелял “Чин-Иен”. Тем временем со стороны Дальнего, появились японские истребители. Однако около 13 часов батарея Электрического Утеса дала залп по “Чин-Иену” с максимальной дистанции, и хотя залп лег с большим недолетом, контр-адмирал Ямада немедленно отвернул в сторону Дальнего, выходя из боя. Тем временем “Бурный” из-за распространяющихся затоплений потерял ход и стал тонуть, и “Бесшумный” снял с него экипаж. Подошедшие русские миноносцы атаковали японские крейсера, но были обстреляны и отвернули. В 14 ч. 45 мин. “Севастополь” встал на якорь на внешнем рейде. К нему через час подошли портовые барказы, и к 1800 броненосец ошвартовался в восточном бассейне.
Данные о боевом применении артиллерии и боевых повреждениях составлены на основе анализа русских, японских и британских рапортов, изученных в 20-е годы.
Повреждения полученные русскими кораблями в ходе сражения в Желтом море.
“Цесаревич”. В ходе сражения корабль получил достоверно 28 попаданий. 12” снаряд попал под левую кормовую 6” башню и разорвался в адмиральской столовой. Броня трубы подачи выдержала это испытание, и башня продолжала действовать. В борту корабля образовалась пробоина. Осколками были ранены три человека. Небольшой пожар немедленно был потушен. 12” снаряд ударил в броневой пояс и, скользнув под воду, разорвался на 1 метр ниже поясной брони в районе 29 шп. с правого борт судна. Результатом явились смятые флоры и стрингеры и вмятина глубиной до 0,6 м. Через выбитые заклепки и разошедшиеся швы между листами обшивки были затоплены 2 верхних и 2 нижних бортовых коридора между 23 и 37 шп. Корабль принял 155 тонн воды и получил крен 3 град., ликвидированный контрзатоплением. Другим последствием этого попадания был временный выход из строя реостата горизонтальной наводки 6” башни (от сотрясения). В течение 15 минут до его исправления башню вращали вручную. 12” снаряд взорвался при ударе об верхнюю часть задней дымовой трубы, при этом посыпавшиеся вниз осколки вывели из строя котел N 13. Два 12” снаряда поразили корабль около 17 ч. 45 мин. Первый ударил в фок-мачту на 0,7 м выше палубы переднего нижнего мостика, перебив ее на 9/10 диаметра. Второй, идя на пару метров ближе к корме, пробил коечные сетки и взорвался в воздухе перед радиорубкой, уничтожив последнюю и разрушив смежное с ней походное командирское помещение. Взрывами были убиты стоявшие слева от мачты командующий эскадрой контр-адмирал В.К.Витгефт, флагманский штурман лейтенант Н.Н.Азарьев, младший флаг-офицер О.Н.Эллис и 3 матроса. Старший флаг-офицер М.А.Кедров, младший флаг-офицер мичман В.В.Кушинников и несколько моряков были ранены и отравлены газами. Куски горящей оплетки электропроводов от перебитого при повреждении мачты элеватора посыпались в погреб 47-мм патронов, но были своевременно потушен. 12” снаряд буквально вскрыл уже поврежденную в 1-й фазе боя заднюю трубу, выведя из строя еще два котла (N 14 и 15). 12” снаряд сделал большую пробоину в передней трубе. Крепившаяся к ней стрела для постановки шлюпок на ростры была оторвана, переломлена и брошена на левую рамовую шлюпбалку. 12” снаряд ударил в край крыши кормовой башни главного калибра рядом с левым комендорским колпаком. Крыша выдержала благодаря поддержке вертикальной брони, но дала вмятину. Внутрь башни полетели срезанные болты и гайки отрывающейся рубашки, кусок угольника. Ими был убит стоявший под местом взрыва гальванер. Осколки снаряда повредили нижнюю кормовую рубку, убили 3 и ранили 8 матросов. Был разбит элеватор, подававший 47 мм патроны на задний мостик. 12” снаряд пробил палубу и разорвался в хлебопекарне. 12” снаряд ударил в срез борта у правого переднего якоря, разорвавшись сразу по пробитии обшивки, смял 10-й шп. и сделал пробоину 0,75х0,75 м. Якорь силой взрыва был сброшен за борт. Никто из людей не пострадал. Сразу по окончании боя пробоина была временно заделана койками. Кроме того, два 12” снаряда взорвались на броне, не нанеся существенных повреждений. Первый попали в броневой пояс рядом с форштевнем и носовым минным аппаратом, второй попал в главный броневой пояс на уровне фок-мачты, нанеся мелкие осколочные повреждения надстройке. 6” снарядом попавшим в топ фок-мачты, были сорваны все ванты и штаги, а также антенну радиотелеграфа. 6” снаряд влетел в спардек против носовой башни главного калибра и сделал пробоину между 23 и 26 шп. по правому борту, частично захватившую каюту шкипера в батарейной палубе. Взрывом (объем полного разрушения - около 1 м3) поврежден рельс подачи 75 мм снарядов, уничтожена мебель, ружейная пирамида и 2 ящика артельной посуды. Перебитым осколками штагом вывело из строя носовой дальномер. Находившийся при нем мичман Д.И.Дараган, отметивший в часы боя полугодовой “юбилей” производства в офицеры, под дождем осколков от рвущихся у борта снарядов, вместе с матросами, заменил испорченный
