— Но что тогда? Что?
Через минуту, Даника шла ставить кофе и принять душ. Скоро станет светло. Она сможет открыть шторы и посмотреть на город. Включить телевизор. Может, даже поработать. Но спать она не станет.
Пока он не вернется к ней.
Глава 6
Морган начала чувствовать напряжение от ситуации в целом. Коллекцию на днях перевезут в музей, и это означало, что приманка будет в ловушке. Ни Макс, ни кто — либо еще не соизволили, сообщить ей, что была ловушка, и она не видела Куинна больше двух недель. Это было невыносимо.
Морган не обманывала себя, что это не Куинн заботит ее в первую очередь. Как только она преодолела ярость от подарка ей кольца любовницы — хотя и собиралась, конечно, основательно высказать ему при новой встрече своё мнение об этом — то вернулась к тому, чтобы проводить пару часов по вечерам, припарковавшись вблизи какого-нибудь подходящего музея или ювелирного магазина, надеясь, что удача снова ей улыбнется. Даже после неприятностей, в которые она втянула себя в прошлый раз, абсолютно сознавая, насколько это безрассудно и глупо, Морган продолжала еженощные поиски.
Но самый неуловимый вор в мире, казалось, без труда ускользал и от нее.
Девушка читала газеты от корки до корки, держала ушки на макушке в музее, и если Куинн кого-то и ограбил, очевидно, что об этом никто не знал. Не было никаких кричащих заголовков о всемирно известном воре, никаких сенсационных новостей по телевизору, и никто не сообщал о краже драгоценных камней или иных предметов искусства с тех пор как Макс, Вульф и Джаред захватили вора — психа, помешанного на желании убить Шторм.
На самом деле, не считая определенной затаенной напряженности между Вульфом и Джаредом, все было совершенно спокойно.
Морган говорила себе: что должна быть счастлива, раз дела обстоят именно так. Это было лучше для всех заинтересованных лиц. Куинн, скорее всего, вернулся в Европу, особенно после того, как получил предупреждение о ловушке.
Небольшой факт, о котором она не упомянула Максу.
Однако, несмотря на здравый смысл и логику, у Морган было чувство, что Куинн не уехал из Сан- Франциско. Он был где — то здесь, и если до сих пор не совершил кражу, то, скорее всего, потому, что ждал удобного случая, не смотря ни на что, захапать коллекцию Макса. Она говорила себе, что именно поэтому продолжает искать его. Так как, если первое предупреждение не сработало, возможно, она могла бы придумать то, на что он обратил бы внимание. В конце концов, ее обязанности заключались именно в охране предстоящей выставки от любых угроз, а Куинн, несомненно, представлял собой угрозу, против которой она должна принять меры.
Да, точно! Насмехалась над собой Морган.
Простая правда заключалась в том, что она не могла выбросить его из головы. Морган сказала Дани, что живет, для того чтобы увидеть его в дневном свете, и в какой — то мере это было правдой. Она видела его только ночью, окруженного темнотой, которую Куинн использовал с таким потрясающим расчетом. И, хотя, Морган смотрела на его лицо без маски лишь несколько минут в слабом свете, оно отпечаталось в ее памяти с фотографической четкостью.
Девушка могла бы обеспечить полицию очень точным описанием знаменитого вора. Он знал об этом? Конечно, знал. Волновался ли он об этом? Нет, потому, что очень хорошо понимал, что она не сообщит полиции ни слова.
Черт возьми.
Несмотря на особую красоту, Морган отказалась носить кольцо любовницы, но и не выбросила его в мусор. На самом деле, у нее появилась привычка каждую ночь перед сном доставать украшение из шкатулки и долго смотреть на него. Да, Фрейд был бы счастлив рассмотреть ее случай.
В этот четверг ночью, Морган с трудом, отговорила себя от обычного поиска Куинна. Она занялась документами и посмотрела позднее кино, затем приняла душ и переоделась в обыкновенную и удобную ночную рубашку. Девушка потратила немного времени, проверяя свою шкатулку с драгоценностями и изучая пылающий, квадратный камень кольца. Сказала вслух несколько сердечных слов о вероятной родословной Куинна, и, слегка выпустив пар, легла спать.
Когда она проснулась, светящийся дисплей ее будильника показывал 2:20 ночи. Было очень тихо, но Морган настороженно застыла под одеялом и напряженно прислушивалась. Что-то разбудило ее, она знала это. Что-то…
Вот. Слабый шум из прихожей. Царапающий звук, затем очень мягкий скрип, похожий на скрип половицы под чьим-то весом.
Девушка придерживалась радикальных взглядов на оружие, хотя и считала, что огромному большинству людей, владеющих оружием, вероятно, нельзя доверять и рогатку, полагая, что всякий, кто держал оружие и ребенка любого возраста под одной крышей — виновен в преступной небрежности.
Но Морган была самостоятельной слишком долго, чтобы глупо рисковать, и поэтому научилась у специалистов обращаться с оружием, а потом купила автоматический пистолет, чтобы хранить в квартире. Два раза в месяц она ходила в тир и старательно практиковалась в меткости. Фактически, девушка была первоклассным стрелком.
Так что, почти рефлекторно, она тихо соскользнула с кровати, бесшумно открыла ящик тумбочки, и достала оружие. Потом также рефлекторно сняла предохранитель большим пальцем и опытно крепко сжала пистолет двумя руками.
Конечно, было бы более умно прокрасться в ванную с пистолетом и мобильным телефоном, который также лежал на тумбочке около кровати, запереть дверь, и вызвать полицию. Но Морган даже не подумала об этом. Вместо этого она пошла на цыпочках к двери спальни, напряженно прислушиваясь и пытаясь действовать бесшумно.
Коридор был коротким, и она прижалась к стене как раз у гостиной, обшаривая взглядом, погруженную во тьму комнату, в поисках любого признака движения. Там… у окна. Это была только неясная тень, но раньше ее не было.
Прижимаясь к стене для укрытия, Морган зафиксировала взгляд на тени и жестким голосом предупредила:
— У меня оружие. И, поверьте мне, я его использую.
— Я верю тебе. — Голос был глубоким, мужским, и немного сухим. — И так как американские власти еще не назначили цену за мою голову… Я бы, предпочел, чтобы ты не делала этого. Стрельба в меня за награду имеет прекрасный смысл, но я не вполне готов к убийству из милосердия.
Она резко обмякла.
— Куинн.
— Не надо говорить с таким отвратительным облегчением, Моргана — укорил он её еще более сухим голосом. — Я, возможно, и не кровожадный злодей, но ты должна, по крайней мере, считать меня умеренной угрозой. Я — известный преступник, в конце концов.
? Ты — сумасшедший.
От облегчения она непроизвольно, опустила пистолет к полу дулом вниз щелкнув предохранителем. Морган вошла в гостиную и положила оружие на столик у стены, затем включила, стоявшую на нем лампу.
Минуту ее глаза приспосабливались к внезапному свету, но когда привыкли, девушка обнаружила Куинна около окна, его руки в перчатках, отдыхали на высокой спинке ее кресла для чтения. Более разочарованная, чем хотела признаться себе, Морган отметила, что его обычный абсолютно черный костюм взломщика включал лыжную маску, скрывающую лицо. Зачем он закрыл от нее свое лицо, она ведь уже видела его?
— Что ты здесь делаешь? — требовательно спросила Морган.
— Случилось так, что я был по соседству — пробормотал Куинн.
