смотрят – там все гости сидят весёлые, поют песни, а водохлёб играет на скрипке.
Сидят опять джигиты в кунацкой, ждут, когда же хозяин распорядится снаряжать невесту. А чуткий человек наставил ухо в сторону хозяйского дома и говорит молодому джигиту:
– Опять не хотят отдавать нам красавицу: хозяин говорит, что мы должны отгадать час, когда встаёт его дочь и садится за шитьё.
Молодой джигит огорчился:
– Что теперь делать? Неужели я без жены уеду? Может быть, я и голову потеряю?
Но дальнозоркий только усмехнулся.
– Ничего,– говорит,– не бойся. Я всё увижу и выручу.
Вечером пришёл в кунацкую дядя красавицы, сел возле молодого джигита и говорит:
– Прислали меня послушать, как вы будете отгадывать время пробуждения нашей красавицы.
Вот сидят джигиты всю ночь, а с ними дядя красавицы. Перед рассветом дальнозоркий смотрит в сторону хозяйского дома и говорит:
– Красавица уже проснулась, ворочается в постели, хочет встать, но ленится. Вот зевнула, потянулась. Вот встала, ищет башмачки. Сердится – не может найти. Легла опять в постель, укрылась и заснула.
Так наступило утро. Дядя красавицы вернулся к хозяину и всё рассказал.ему. Хозяин позвал свою старуху, спрашивает:
– Вставала дочь? Шить садилась?
– Вставала,– говорит та,– а шить не садилась.
– Почему?
– Башмачок не нашла. Рассердилась и снова легла.
Тут уж делать нечего – отгадали джигиты все загадки. Надо сдержать слово. Снарядили дочь как полагается, передали молодому джигиту. Тот посадил невесту впереди себя на коня, и все тронулись в обратный путь.
Едут домой. Ехали, ехали и доехали до той реки, из которой водохлёб пил воду, а потом выпускал её обратно.
– Спасибо,– говорит водохлёб,– что вы взяли меня с собой, поверили мне как другу. Теперь я здесь останусь, должно быть, без меня много расплодилось в реке разной живности. Счастливой дороги, счастливой жизни!
Остальные поехали дальше. Едут, едут. Доехали до того места, где чуткий человек муравьев слушал. И тут он остановился и говорит:
– Спасибо вам за то, что вы оказали мне честь, доверились мне как другу. Теперь я останусь здесь, должно быть, у муравьев накопилось много новостей, мне не терпится узнать. А вам счастливой дороги, счастливой жизни!
Едут, едут. Доехали до того кургана, на котором стоял дальнозоркий и рассматривал всё вокруг.
– Ну, спасибо, друзья! – сказал дальнозоркий.– Я сделал для вас что мог. Теперь я останусь на своём кургане, буду рассматривать, что происходит в дальних краях.
Остальные поехали дальше. Ехали, ехали. Доехали они до того места, где скороход с жерновами на ногах пас хищных птиц.
– Спасибо тебе, славный наездник,– сказал скороход,– что ты поверил и я смог обогнать ту колдунью. Давно я слышал об этой старухе, а где живёт она, не знал. Желаю тебе счастья с молодой женой. Счастливого пути всем! Я останусь здесь – все мои орлы и соколы разбрелись, разлетелись. Мне надо собрать их.
Молодой джигит привёз красавицу в свой аул и устроил там семидневный пир, стали они жить да поживать счастливо и благополучно.
МЛАДШИЙ БРАТ АБОКОВЫХ
Давным-давно, говорят, жили на свете шесть братьев Абоковых. Пятеро старших были смелые джигиты, а шестой – смирный да тихий. Кроме своих шести сыновей, воспитал их отец ещё и приёмыша – осиротевшего сына одного князя, бия.
Старшие братья славились храбростью: они бесстрашно сражались ср злыми эмегенами, которые не давали покоя народу той страны: угоняли скот, пожирали людей и держали всех в постоянном страхе. А смелые братья выходили против них, отнимали награбленное добро и возвращали людям. Но эмегены были сильные противники. Одного за другим убили они пятерых братьев. Остались в живых только младший брат – скромный мальчик, которого почему-то считали дурачком, да приёмыш – сын бия.
Старик отец вскоре умер – не смог пережить такого горя, а сын бия привёл в дом жену, и возненавидела молодая невестка младшего сына старика лютой ненавистью.
– Видеть его не могу! Девай его куда хочешь,– твердит она мужу с утра до вечера.
И вот связали муж с женой младшего и бросили в глубокую яму, а соседям сказали: пропал, мол, наш младший. Где искать, не знаем. Соседи любили младшего брата за доброту и приветливость. Долго они разыскивали его, да так и не смогли отыскать. Но злой невестке и этого было мало. Думала она, думала и заставила мужа тёмной ночью вытащить младшего из ямы и отвезти в дремучий лес. Посадил его сын бия на клячу, сам сел на доброго скакуна и завёз его в такой дремучий лес, куда нога человеческая не ступала.
– Подожди меня здесь, скоро я вернусь,– сказал он ему, а сам ударил коня плетью – и был таков.
Много ли времени прошло, мало ли, решил сын бия съездить в лес, посмотреть – жив ли ещё младший сын старика или его уже волки съели? Прискакал в ту самую глушь, на то самое место, где оставил младшего, и что ж видит? Сидит младший брат на траве жив-здоров, рядом с ним лежит мешок – артмак, и кляча тут же пасётся.
Когда младший увидел приёмыша, он поднял артмак и взвалил его на спину своей лошади. Пошатнулась лошадь и упала.
– Видишь, брат мой, какого коня ты мне дал. Этой кляче даже артмак не под силу. Как же ей меня носить?
А потом достал младший из артмака богатую одежду, саблю и кинжал, оправленный в золото, оделся, снарядился и превратился в славного джигита. После этого вынул он из артмака колокольчик, позвонил, и примчался к нему осёдланный голубой скакун небывалой красоты.
Стоял приёмыш, молчал от удивления, а потом соврал:
– Я за тобой приехал, поедем домой.
– Что ж, садись, брат, на своего коня, а я на своего,– говорит младший.– Только кто из нас впереди будет, а кто сзади?
– Езжай ты первым,– ответил приёмыш.
И тронулись они в путь. Скакун младшего мчался словно огонь, лошадь приёмыша едва поспевала за ним.
Так ехали они долго, и, что ни день, встречались им табуны коней.
– Давай, братец, угоним этот табун! – говорил сын бия, как только видел какой-либо табун.
– Нельзя нам этих лошадей трогать. Я здесь бывал, знаю, чьи они. Угнать их – всё равно что у слабой женщины кукурузную лепёшку отнять.
А заехали они между тем уже далеко-далеко. Встретился наконец братьям зелёный луг, на котором паслись кони красоты невиданной.
– Вот этот табун – эмегена, мы можем угнать,– сказал младший. Вытащил он из/Своего артмака аркан и направился к табуну.
Не успели они подъехать поближе, как вырвался из табуна жеребец и поскакал прочь. Однако джигит не зевал: метнул аркан и поймал жеребца. Подвёл его к брату и спрашивает:
– Чего хочешь: табун гнать или жеребца вести? ,
– Поведу жеребца,– сказал сын бия.
