- Я из Москвы, - пробурчала Катя, хватая чернявого за шиворот. - Тамошние барышни отличаются бесчувствием и полным отсутствием моральных устоев. Так что я рассчитываю на menage a trois. Портки спускай, недоросток блудливый!
- Что?! - изумился поручик.
Терпение Кати окончательно лопнуло. Звякнула упавшая на пол шашка, в дальнейшем особого шума не последовало. Била Катя жестоко, но благоразумно. Высокий, получив в пах и горло, отключился сразу. Чернявый еще корчился на затоптанном ковре, пытаясь хватануть воздуху, острые носы полусапожек втыкались под ребра, жестоко выбивая дух.
- Убьешь, - сказал возникший в дверях Виктор Михайлович. - Да перестань в меня целиться. Пистолетик симпатичный, но ты меня сегодня уже и без ствола обломала.
- Очень нажать на спуск хочется, - прошипела девушка, наконец, опуская направленный в лоб напарнику 'Клеман'. Еще раз пнула потерявшего сознание поручика под дых. - Бля, как вы меня сегодня достали!
- Я раскаиваюсь, - сказал Виктор Михайлович, пряча кольт за пояс брюк. - Честно. Послушал, как ты с ними разговариваешь, и стыдно стало.
- Да пошел ты со своими извинениями! - Катя с яростью двинула одного поручика по почкам, вспрыгнула на грудь другому и коротким движением каблука сломала офицеру нос.
Виктор Михайлович приглушенно кашлянул:
- Мне выйти?
- Не обязательно, - Катя несколько раз глубоко вдохнула и попыталась расслабить сжатые челюсти. - Я закончила.
- Уже? Полагаю, нам нужно съезжать с квартиры?
- Не обязательно. До утра их вряд ли хватятся. В коридоре тихо?
- Никто не высовывался. Внизу орут, граммофон хрипит, думаю, никто не слышал.
Катя посмотрела на кровь текущую из носа поручика, скривилась:
- Это я зря. Ладно, сойдет.
Она скинула пальто, чтобы не испачкать, ухватила высокого поручика за плечи и потащила к кровати.
- Спортивная ты девушка. А ноги просто супер, - прокомментировал Виктор Михайлович. - Хорошее бельишко я подобрал.
- Не насмотрелся еще? - мрачно поинтересовалась Катя, взваливая на постель тяжелое тело, и сдирая с офицера сапоги и галифе.
- Ты не злись. Смотреть на тебя весьма приятно. Даже на бешеную. Особенно в таких чулках. Все, молчу! - майор без всякого труда подхватил вторую жертву, уложил на постель и умело раздел до белья.
Чернявый поручик застонал, но Катя моментально врезала ему основанием ладони в подбородок. Доброволец коротко всхрапнул и затих.
- Чуть шею не сломала, - поцокал языком Виктор Михайлович.
- Пусть дышат, засранцы. До утра не прочухаются.
- Они после тебя и через месяц не прочухаются. Роковая ты дама, Екатерина, - майор сплел руки бесчувственных офицеров, удобнее устроил голову чернявого на груди товарища.
Катя тем временем, яростными рывками содрала с поручиков кальсоны и с отвращением закинула на шифоньер.
- Все? - поинтересовался Виктор Михайлович. - Удовлетворена? Тогда пошли. Пыльник не забудь.
- Сейчас, - Катя выудила из глубокого кармана пыльника помаду и жирно намазала губы мелкому офицерику. Нос и рот его товарища были в крови, и обнявшаяся парочка производила жутковатое впечатление.
В своем номере Катя швырнула пыльник на кресло, надела блузку и плюхнулась на кровать. Ярость отступала медленно, но все-таки полегчало. Не зря злобу ногами вымещала.
Виктор Михайлович вернулся минут через пять:
- Лампу задул, дверь запер, ключ в замке изнутри, - майор сунул булавку в карман. - Пусть спят спокойно, малыши. Очнутся, я им не завидую. Хотя, боюсь, полностью твой чарующий облик из их памяти не изгладится.
- Да и хрен с ними. До утра осталось недолго. Пойдем гулять, пусть они здесь с портье разбираются.
- Ты сама-то как? - осторожно поинтересовался майор.
- А что? Я в норме.
- Ты знаешь что - ложись и спи. Я все равно разволновался, посижу, подумаю. Только ты, это - глоточек коньячку сделай.
- Паленый твой коньяк, - пробормотала Катя. - И сам ты, майор, дурак.
- Ладно-ладно. Я же осознал. Виноват. А ты, между прочим, садистка.
- Ну и что?! Предлагаешь меня отстранить от задания и сдать в лапы психоаналитиков?
- Не рычи. Фрейд далеко, иных психоаналитиков вряд ли отыщем. Я это к тому, что красота - страшная сила. Гм, ты ложись, ложись. Я в стороночке посижу, не потревожу.
Поспать Кате все-таки удалось. Проклятый граммофон умолк, перепившиеся постояльцы угомонились. Из-за распахнутого окна доносилось далекое потрескивание - на окраинах постреливали.
На вокзал выехали рано, но добирались не торопясь. Три раза меняли извозчиков. Позавтракали в каком-то подозрительном кафе, впрочем, яичница там оказалась вполне приличной. Виктор Михайлович успел приобрести элегантную трость и пребывал в отличнейшем расположении духа. Показывал достопримечательности - майор осматривался в городе в общей сложности три дня, но помнил уйму совершенно необязательных на взгляд Кати, деталей. Прямо краевед какой-то. Такой специалист, и на Марс шлепнувшись, через пару часов будет с видом знатока растолковывать достоинства и недостатки модификаций боевых треножников и щеголять нагрудным знаком ветерана вторжения на Юпитер.
На вокзале пообедали в крошечном буфете, из местных яств взяли только кипяток. Остальное у Виктора Михайловича было в чемодане. Настроенная снисходительно после роскошных бутербродов с салом и зеленью, Катя оглядела тесное здание вокзала, переполненное людьми, сидящими и лежащими на полу:
- Стоило весь геморрой затевать, чтобы получить свободу передвижения? Хм, принудительно- добровольную свободу. Судя по 'Анне Карениной', при проклятом царском режиме на 'железках' было уютнее. Экое грязное дело - революция.
- Люди, Катенька, мечтали заполучить светлое будущее. А получили наше. Оно в смысле света действительно поярче будет. Полная иллюминация, таджики на улицах метлами машут, стараются. И вшей куда как поменьше. В остальном... Черт его знает, может, мы и не прогадали.
- А мне кажется, ничего не меняется. Кроме экологии. Вечно все благие побуждения нас куда-то в задницу заводят.
- Ну зачем так мрачно? Народ живет, детей рожает, растит потомство, потом детишки с энтузиазмом убивают друг друга и уцелевшие начинают новый круг. Все как обычно. Везде так. Не расстраивайся. Кать, а что у тебя за татуировка на плече?
- Да так, сделала по случаю в одном приморском городке. Вы, Виктор Михайлович, когда-нибудь закончите меня разглядывать?
- Честно говоря, вряд ли. Ты слишком интересная. И татуировка интересная. Я немного разбираюсь. Это Китай? Кто-то из мастеров, работающий под период Эдо?
Катя хмыкнула:
- И близко не попали. Нужно больше самообразованием заниматься, умные книжки читать.
- Я читаю. У меня есть библиотека: сберкнижка, потом 'Гончар' Обломова и 'Возрождение'. 'Малую
