выпада в свой адрес. Слезы подступили к его глазам от рвущегося наружу хохота.
Да, уж так его еще никто не называл.
— А как реагировали другие на подобное сравнение? — Марина явно не собиралась оставлять эту тему. От ее нервного движения ткань слегка опустилась, почти оголяя грудь.
Жадно следя за куском бесполезной материи, джинн кашлянул в кулак, и вполне честно слегка приглушенно ответил: — Хохотали.
Девушка, сбитая с толку, пару раз ошарашено моргнула.
Неизвестно, куда бы завел их этот разговор, но в этот момент ее желудок громко заурчал, напомнив и ему и хозяйке, что Марина не ела почти сутки.
— Тебе нужно поесть, — но вместо того чтобы направиться к столику, он сделал резкий шаг в ее сторону.
Шелковая ткань мягко оглаживающая плавные изгибы, приводила Таяра в исступление, то и дело норовя ускользнуть из рук девушки. Сердце Марины испугано трепыхнулось рядом с его ладонью и бешено застучало, когда он, настойчиво разжав ее пальцы, несколько раз туго обвернул вокруг нее злополучную простыню и закрепил ее сзади.
Джинн сам не ожидал, что это простое прикосновение дастся ему с таким трудом. Пальцы покалывало от зудящего желания разодрать последний клочок, скрывающий желанное тело, и насладиться Мариной, утолив хотя бы один сжигающий его голод. Но, как ни странно, именно стихия, последнее время подрывающая и истачивающая самоконтроль, выжгла дотла его необузданное страстное побуждение. Его сути было плевать на тело, ей нужна была душа, которая из-за его необдуманных поспешных действий могла замкнуться закрыться от него.
Либо все, либо ничего. Что ж затянувшаяся игра продолжалась, только ощущения стали острее, насыщенней и ярче.
Почувствовав, что способен контролировать себя, он вскинул голову и нарочито медленным критичным взглядом охватил сжавшуюся фигурку.
— Почти вечерний наряд, — с ухмылкой выдал он свой вердикт, галантно подавая девушке руку.
Марина с опаской недоверчиво переводила взгляд с его лица на ладонь и обратно.
— Вы опять смеетесь надо мной?
— Поверь, воробушек, даже и не думал.
Кто был достоин насмешек, так это он — джинн, пытающийся изобразить галантного рыцаря. И судя по выражению лица Рины, его потуги выглядели поистине жалко.
— Но, кажется, ты собиралась поесть, — Таяр обхватил плечи девушки и подтолкнул к кровати — единственному предмету мебели в этой комнате.
Ладони мужчины, обожженные, даже таким невинным соприкосновением с ее кожей, вынуждены были разжаться. Джинн медленно отвернулся и направился к столику, оставленному возле входа, рассчитывая, что увеличение дистанции между ними хотя бы немного отрезвит его. Употребление адского пьянящего коктейля, которым стала для него Марина, требовало умеренности и расчета, в противном случае он не мог ручаться за себя.
Как заправский слуга он подкатил столик с яствами к ногам девушки, которая напряженно сидела на самом краешке огромной постели. Она был голодна, но все же не решалась притронуться к еде, видимо глупая ожидая очередного подвоха. Таяр тяжко вздохнул и начал одну за другой открывать крышки, комментируя названия и составляющие блюд. Аромат от них шел восхитительный, но настырная девчонка, глотая слюни, все равно не спешила притрагиваться к еде.
— Рина, хватит упрямиться. Я не собираюсь травить тебя. — Произнес он, строго посмотрев на девушку.
Выражение подозрительности в невинных серых глазах, заставляло бесноваться его стихию.
— А вы сами разве не голодны?
Он был голоден, раздражающе чертовски голоден, его снедала жажда и не одна, но для спокойствия девушки ей лучше было не знать о характере его желаний. А потому, взяв кусочек телятины, Таяр демонстративно запихнул его себе в рот, тут же беря следующий и поднося его к губам Марины. Она попыталась перехватить кусок, но джинн не позволил ей этого, вынуждая девушку есть из своих рук.
Ощущение порхающего прикосновения ее губ к своей ладони было мукой, сладкой болью, которой он чертов адреналинщик наслаждался. Мимолетный внушающий доверие контакт — это все, что он мог позволить себе сейчас, не считая откровенного пожирающего взгляда, который не скрывал раздирающих его желаний.
Кожа девушки загоралась румянцем под его неощутимыми бесстыдными ласками, но не смотря на это Марина с охотой принимала угощение из его рук. И все же ее мысли по-прежнему оставались закрытыми от него.
Воспаленное воображение Таяра рисовало как ее игривый язычок, украдкой слизывающий сейчас фруктовый сок из уголка губ, подхватывает липкие сладкие капли с его пальцев…
Из груди вырвался не то рык, не то стон, приводя джинна в чувство. Чтобы как-то отвлечься от провоцирующих картинок, он заставил себя сосредоточиться на том, как провести время с девушкой, не кувыркаясь в постели.
Получалось паршиво.
Внезапно, словно читая его самые потаенные мысли, нежные пальчики Рины обхватили его ладонь и притянули к своим губам. Ее язык сначала дразняще повторил неровные свежие дорожки оставленные соком, но, не удовлетворившись этим, начал дотошно вычищать и высохшие засахарившиеся на пылающей жаром коже капли.
Таяр уже готов был взорваться и послать в пекло все свои «благие» намерения и планы, приняв действия Рины за страстное приглашение, когда притягательно-пухлый ротик втянул внутрь его пальцы, и острые зубки стали слегка прикусывать их в такт медленному посасыванию, но одного короткого взгляда в чистые серые глаза девушки оказалось достаточно, чтобы остудить пыл.
Марина наблюдала за ним с какой-то непосредственностью и интересом, словно он был подопытным кроликом, чьи желания она из любопытства милостиво решила исполнить.
«Вот тебе и воробушек!» — мысленно чертыпыхнулся он, сам до конца не понимая природы своего возмущения.
Но вместо того, чтобы показать девчонке, чем заканчиваются подобные эксперименты, Таяр, не задумываясь, как это будет выглядеть со стороны, выдернул руку из нежного плена и бросился к двери, на ходу бормоча что-то про необходимость дать распоряжения слугам.
Чем дальше джинн удалялся от собственной спальни, тем более комичным и непоследовательным ему казалось собственное поведение.
Чего он собственно ожидал? Взгляда искусительницы, томного наигранного приглашения прожженной шлюхи?
Ведь чувствовал, интуитивно, что Рина не очень сведуща в вопросах любви.
Но то, как уверенно она вела незнакомую игру спутало все мысли в его голове, одновременно возбуждая и подпитывая ярость, стоило ему представить, что девушка могла вот так же ласкать кого-то другого.
Может, увидь он в ее глазах отражение того же жара, что сжигал его пока он представлял, а потом получал желаемое, то не повел бы себя так по-идиотски, но нет, ей было просто интересно…
Таяр засмеялся, да уж, его уделали, и не кто-то всемогущий, а простая человеческая девчонка.
— Марина, Рина, Риночка, Воробушек, что же мне с тобой делать? — Все еще усмехаясь, произнес он в пустоту коридора.
И словно в ответ в голове зародилась решение его недавней дилеммы, он не умел ухаживать, поскольку ранее для того, чтобы завоевать девушку ему не требовалось прикладывать усилий, но, в конце концов, он был джинном и никто лучше его не мог воплотить любой каприз Рины в жизнь. Нужно было только подтолкнуть Воробушка саму подсказать ему, как завоевать ее душу, и у Таяра была отличная идея, как это сделать. Он предложит девушке сделку, от которой она просто не сможет отказаться.
Но прежде чем вернуться к ней и продолжить столь увлекательную игру, ему действительно необходимо было решить пару хозяйственных вопросов.
