Искупление через грех

источника они почерпнули эту доктрину. Возможно, она явилась из воспоминаний тысяч марранов или была заимствована из печатных книг, будь то собственно христианских или еврейских, полемизировавших с христианством. Но возможно также, что эта доктрина родилась независимым образом в душах «верующих», столкнувшихся с парадоксом мессии-отступника, - подобно тому, как древние христиане, сформировавшиеся в иудейской среде, столкнулись некогда с парадоксом распятого мессии. Наконец, мы можем предположить, что в данном случае произвели действие все перечисленные выше факторы.

Сначала доктрина воплощения, вызывавшая острые споры между умеренными и радикальными саббатианцами, относилась только к образу самого Саббатая Цви. Распространилось мнение, согласно которому с началом эпохи Освобождения «Святой, благословен Он, поднялся наверх, а Саббатай Цви взошел на Его место, сделавшись Богом». Титул «Святой, благословен Он», используемый в еврейской традиции как одно из наиболее частых именований Бога, на языке саббатианской книги «Сод ха-Эмунa» («Тайна веры») равнозначен термину «Бог Израиля», в принятом у них понимании. Соответственно, цитируемый автор хочет сказать, что Бог Израиля скрылся в глубинах Первопричины, а Его место занял теперь Саббатай Цви, поднявшийся на ступень Малкa Каддишa (Святого Царя). Однако в таком варианте теологическая доктрина саббатианцев продержалась недолго, и уже обратившаяся в ислам община в Салониках сформулировала свой подход к вопросу богоявления: Малка Каддиша воплотился в теле мессии ради исправления мира (тиккyн) и упразднения Тора ди-Вриa. В таком виде доктрина была воспринята нигилистически настроенными саббатианцами в Подолии, от которых до нас дошел следующий молитвенный текст:

«Да будет угодно пред Тобою даровать нам успех в Торе Твоей, прилепить нас к заповедям Твоим и очистить помыслы наши, дабы [смогли мы] служить Тебе в истине… И чтобы были все наши деяния в Тора дэ-Ацилyт лишь во имя Твое великое, Сениор Санто , - познать величие Твое, поелику Ты есть Бог Истинный и Царь мира, наш Живой мессия, бывший в материи и упразднивший Тора ди-Вриa, и вознесся Ты на место Твое помочь всем мирам» (см. р. Р. Яаков Эмден, Сeфер ха-Шиммyш, лист 7а).

Используемое здесь обращение «Сениор Санто» (исп. «Святой Господин») подразумевает то же, что Малкa Каддишa. Как нам известно, этим титулом величал себя также и Яаков Франк.

Однако идеей одноразового воплощения дело не ограничились. Похоже, что в кругах радикальных сефардских саббатианцев получила развитие доктрина, согласно которой душа Саббатая Цви регулярно вселяется в человека, стоящего во главе секты «верующих». Мы не можем определенно сказать, приписывалось ли этим вождям божественное достоинство. Данный вопрос стоит особенно остро в отношении Брухьи Руссо, бывшего одним из первых выразителей новой доктрины. Но при этом мы можем со значительной определенностью утверждать, что всё учение Яакова Франка в первый период его деятельности как вождя подольских сектантов было заимствовано у сефардских саббатианцев крайнего толка. Франк лишь изменил в этом учении личные детали, дав своим адептам понять, что он сам является очередным воплощением Бога.

Таким образом, у франкистов оформилась еще более «последовательная» доктрина: трем лицам Божества соответствуют три мессианских воплощения: Саббатай Цви (его Франк часто называл просто Первым) соответствует Аттикa Каддишa, второй мессия (здесь Франк имел в виду самого себя) – Малкa Каддишa, а третье воплощение будет соответствать Шехине, отождествляемой каббалистами с сефирой Малхyт (Царство, Царственность) и именуемой ими также Матронита, Улэймта, Айалта (соответственно: «Госпожа», «Дева» и «Лань» или «Утренняя заря»). И здесь мы видим важное новшество, которое трудно не связать с влиянием мистериальных христианских сект в Восточной Европе: третьим мессией, еще не раскрывшимся и имеющим завершить дело Освобождения, будет женщина – Бетулa («Дева») на языке Франка.

У христианских «еретиков» того времени была принята вера в то, что трем лицам Троицы должно соответствовать троекратное явление Искупителя. У славянских и немецких сектантов с этим соседствовала вера в воплощение Софии – божественной Премудрости, отождествляемой ими со Святым Духом. С членами одной из таких сект, т.н. «филипповцами» [54], жившими в Румынии и на Украине, у франкистов были прямые контакты, причем один из бывших вождей филипповцев выступил как защитник франкистов перед польской католической церковью.

Мы видим, что, согласно франкистской доктрине, Освобождение представляет собой череду божественных воплощений. Пражские «верующие», оставшиеся в рамках иудаизма и пытавшиеся излагать свое учение в традиционных еврейских терминах, основываясь на еврейских источниках, приняли, тем не менее, эту доктрину. «Тайна воплощения» постоянно упоминается в их писаниях, несмотря на присущую им враждебность к христианству как институциональной религии. Обвинение в придании Богу плотских качеств, постоянно звучавшее в адрес саббатианства из уст всех без исключения критиков этого движения, соответствовало истине. Но то, что являлось, по мнению критиков, главным аргументом против саббатианства, рассматривалось самими саббатианцами как основное достоинство их религиозной доктрины! «Поскольку Божество в теле, ушла горечь смерти», - говорил один из саббатианских авторов. Учение об абсолютной духовности мира Ацилyт и учение о воплощении, выразившее страстную жажду узреть Божество во плоти, выглядят как противоречащие друг другу, но я думаю, что в свете всего сказанного здесь нетрудно увидеть их общий корень: новое ощущение жизни, которое ищет себе выражения в средствах, созданных этим иным ощущением. Связанные с этим проблемы всегда остаются только парадоксом.

Пять парадоксальных принципов, ставших устоями мировоззрения радикальных саббатианцев, были показаны мною выше:

а) необходимость вероотступничества мессии и святость пути, ведущего через ворота нечистоты;

б) недопустимость для «верующего» такой ситуации, когда его внешний и внутренний облик соответствуют друг другу;

в) Тора дэ-Ацилyт, осуществляемая через упразднение Тора ди- Вриa;

г) различение Первопричины и Бога Израиля, с сопутствующим заявлением о том, что первая эманация является богом религии, в отличие от бога разума;

д) воплощение Бога Израиля и даже всех «трех звеньев веры», тлат кишрей ди- мехейманyта, то есть трех лиц Божества.

Этого достаточно, на мой взгляд, для того, чтобы доказать следующее: сущностный мир иудаизма вдребезги разбился в саббатианском движении крайнего толка. В отношении этих людей к традиционным еврейским ценностям совершился полный переворот, который необходимым образом подготовил их к восприятию иных ценностей. Разве могли остаться вовеки тщетными те силы и чувства, которые были освобождены этим крушением? Разве могли они навсегда быть удержаны стенами этих парадоксов?

Верно: фундаментальный парадокс, бывший законом рождения саббатианства, стал законом его жизни.