Искупление через грех

Предлагаемое эссе было впервые опубликовано на иврите во II части сборника Кнессет в 1937 году. Это был первый значительный плод саббатианских исследований Гершома Шолема. Несколько позже связанная с этим работа приобрела чёткий замысел, включавший написание трёх книг: 'Саббатай Цви и саббатианское движение при его жизни' (вышла в 1954 году, в двух томах), 'Саббатианское движение и его ответвления' и 'Загнивание саббатианства'. Две последние книги так и не были завершены Г. Шолемом, но подготовленные для них материалы публиковались в виде отдельных статей ('Саббатианское движение в Польше', 'Моше Добрушка: карьера франкиста', ряд работ, посвящённых Натану из Газы, Аврааму-Михаэлю Кардозо и др.).

На иврите данное эссе называется ????? ???? ??????, митцва хаба'a б'авейра, т.е. дословно 'Заповедь, совершаемая через грех', но при переводе на русский язык предпочтение было отдано упрощенному английскому варианту Redemption through Sin, получившему одобрение автора. Сам Шолем объяснял, что выбор ивритского названия адресует читателя к свидетельским показаниям представителей общины Сатанова, приведённым в конце трактата, изданного р. Яаковом Эмденом в 1757 г. Словами 'заповедь, совершаемая через грех' (см. Вавилонский Талмуд, Берахoт 47б), р. Яаков Эмден описывает религиозную мотивацию саббатианцев. Данное выражение встречается в аналогичном контексте также и в другом его сочинении Сeфер ха-Шиммyш.

При публикации опускается большинство авторских примечаний и библиографических ссылок. В некоторых случаях информация, приводимая Г. Шолемом в примечаниях, даётся непосредственно в тексте русского перевода - заключённая в круглые скобки или без специального выделения. Примечания переводчика даны в тех случаях, когда они призваны компенсировать читателю возможный дефицит знаний общего характера или объяснить некоторые особенности в методологии автора.

Гершом Шолем

Искупление через грех

I

В еврейской истории двух последних веков нет более туманной главы, чем история саббатианского движения. Все исследователи согласны, как будто, в следующем: поразительное духовное пробуждение в стане Израиля и связанные с ним драматические события до вероотступничества Саббатая Цви в 1666 году представляют собой значительную главу нашей национальной истории. Признаётся, что эта глава заслуживает объективного изучения, в котором нет места проклятиям, огульному осуждению, злобной анафеме. Ученые понимают – и особенно хорошо понимают в последнее время, - что к этому взрыву духовной энергии в самом сердце народа нельзя подступаться, следуя априорным схемам, отражающим наш сегодняшний взгляд на мир или общий подход устоявшейся религиозной традиции. Неубедительные рассуждения о заурядном «мошенничестве» в связи с событиями 1665-1666 гг. постепенно уходят из серьезных исторических книг. И напротив, именно в нашем поколении, на фоне переживаемого возрождения Израиля, многим ученым стало понятным и близким это раннее, трагическое проявление воли к Освобождению и жажды Освобождения в еврейском народе. Но во всем, что касается саббатианского движения после вероотступничества Саббатая Цви, имеет место принципиально иная картина.

Здесь мы по-прежнему стоим перед глухой стеной не просто непонимания, но - нежелания понять. В исторических трудах последнего столетия наблюдается явная тенденция к преуменьшению, насколько это возможно, образа «еретического» саббатианства; его позднейшие формы, их духовные основания и та роль, которая принадлежала им в трансформации еврейского мира в XVIII веке, до сих пор не исследованы надлежащим образом. Трудно найти исторический труд, посвященный этому феномену, читая который, не поразишься обилию брани, низвергаемой автором на вождей и адептов позднейших саббатианских сект. Самым типичным примером такого рода является книга Давида Каханы «Жизнеописания каббалистов, саббатианцев и хасидов. При этом сердитое морализаторство, заменяющее и предваряющее любую попытку понять позднее саббатианство, не является характерным для представителей одной только школы, будь то Хаскалa [1], религиозная ортодоксия или какое-то «умеренное» направление. Данный подход является общим для всех, но это отнюдь не снимает значения и остроты стоящего перед нами вопроса.

Огромная трудность, с которой сталкивается любая попытка исследовать позднее саббатианство, носит двоякий характер. Она обусловлена состоянием источников и определенным психологическим подходом, причем оба этих момента теснейшим образом связаны между собой.

Как именно они связаны?

Саббатианское движение в виде различных доктрин, группировок, сект и т.п. упорно отстаивало свое существование, будучи распространенным в известных слоях нашего народа в течение примерно 150 лет после вероотступничества Саббатая Цви. В некоторых странах оно обладало огромным влиянием, но, по разным причинам, как внутренним, так и внешним, саббатианцы почти всегда выбирали тайную форму существования, избегая огласки и, в особенности, печатного предъявления свой религиозной позиции. Когда какие-то книги ими все-таки издавались, в них приоткрывалось совсем немногое; основное содержание саббатианского вероучения и в этих случаях оставалось сокрытым, будучи обозначено лишь намеком. В то же время у саббатианцев имелась богатая литература, предназначенная только для «верующих». Этим словом - мааминим («верующие, верящие») – называли себя адепты всех направлений и сект в саббатианстве, до последних дёнме [2] в Салониках и последних франкистов в землях Австрийской империи.

Рукописную литературу саббатианцев постигла следующая участь: пока саббатианство оставалось живой силой в стенах еврейского гетто, изнутри угрожавшей традиционным устоям иудаизма, его противники неустанно уничтожали любые писания саббатианцев, попадавшие им в руки. Эти писания сжигались «вместе со всеми упоминаниями святых Имен, которые встречаются в них», в соответствии с многократно провозглашенным в отношении саббатианства отлучением (хeрем). В результате этой борьбы были безвозвратно утеряны многие книги. Если бы исход данной коллизии полностью зависел от раввинов и охранителей, до нас не дошло бы вообще никаких свидетельств о «проклятой еретической секте», за исключением обличительных упоминаний о ней в полемической антисаббатианской литературе.

Далее, особенно богатой была религиозная литература франкистов в Богемии и Моравии до начала XIX века, но затем потомки франкистских семей собственными руками систематически уничтожали всё, что могло дискредитировать их отцов, практиковавших радикальное саббатианство в Праге и других общинах данного региона. Известный философ и историк атеизма Фриц Маутнер (его мать, происходившая из небольшой общины Хоршиц в Богемии, была дочерью бывшего «верующего», принадлежавшего в определённый период к оффенбахскому окружению Я. Франка), донес до нас в своих мемуарах (Fritz Mautner, Erinnerungen, Munchen, 1918) следующее свидетельство: когда движение угасло, к его деду явились посланцы-франкисты, потребовавшие отдать им «все писания» и изображение «Госпожи», имевшиеся у него дома. Забрав истребованное, они навсегда исчезли. Данный эпизод относится к 20-м или 30-м годам XIX века. Ясно, что такие же визиты наносились тогда и другим адептам мистической секты Франка.

Это важный пункт, позволяющий понять особое отношение некоторых еврейских историков к саббатианскому движению. Мы имеем здесь дело с сильнейшими личными чувствами. В силу разных причин