ворвавшегося в зал.
– Госпожа, нас предали! – довольно неоригинально начал речь новый гонец плохих вестей. – Форквут и еще десятка три бойцов внезапно появились в порту… не только вампиры, но и морроны. Нас было мало, мы их не ждали, мы были застигнуты врасплох. Враги захватили торговое судно и поплыли вверх по реке!
Пожалуй, лишь Дарк да Грабл с Фанорием точно знали, что происходит. Не только Гентар с Самбиной, но и их противники, Тальберт с Каталиной, решили использовать Аламеза в своих хитрых игрищах в качестве ничего не знавшей приманки. Поскольку оба подручных Гентара были предателями, Арканс был прекрасно осведомлен о плане Мартина и до поры до времени подыгрывал Гентару, угодившему в конечном итоге в собственную западню. Он вручил Аламезу флакон, зная, что содержавшая фальшивую информацию смесь уже через несколько часов попадет в руки врагов и приведет большую часть сил Самбины в заранее приготовленную западню.
– Общий сбор! Немедленно всех ко мне! – прокричала не на шутку разозленная графиня и даже обнажила клыки.
– Не волнуйся, Самбина! – пытался успокоить потерявшую самообладание союзницу некромант. – Я не исключал возможности непредвиденных осложнений, и поэтому королевский фрегат, чей капитан мне верен, патрулирует реку невдалеке от герканского берега. Сейчас я его оповещу и…
Договорить Гентар не успел, поскольку отнюдь не все его враги покинули Альмиру на утлом торговом суденышке. Парочка из них находилась в непосредственной и очень опасной близости от пребывавшего в неведении некроманта. Подозревавший о недобрых намерениях скромно отмалчивающейся парочки Дарк не успел даже вскрикнуть, как Грабл напрыгнул на Гентара сзади и, крепко прижав некроманта левой рукой к своему могучему телу, правой заткнул ему рот, а заодно и нос. Несколько секунд щуплое тельце мага билось и трепыхалось в стальных тисках «полугномьих» объятий, но затем вдруг обмякло и повисло как тряпка на сильных руках. Пока контрабандист расправлялся с Мартином, Фанорий не терял времени даром. Старичок оказался неимоверно проворным для его почтенных лет, да и оружием владел как заправский вояка. Быстро выхватив из– под монашеской робы два длинных меча, судя по тонкости и изящности лезвий, работы эльфийских мастеров, старик сбил с ног сильным ударом плеча ближайшего вампира и накинулся на Самбину сзади. Он не разменивался по мелочам и совершенно не думал о защите. Замысел Фанория состоял в том, чтобы одним-двумя неожиданными ударами расправиться с Самбиной и тем самым обезглавить врагов. Однако графиня спиной почувствовала угрозу, и еще до того, как ее подданные успели среагировать и достать из ножен клинки, расправилась с убийцей всего одним ударом кинжала.
Дарк не успел и глазом моргнуть, как бравый старик уже судорожно дергал конечностями, лежа на полу, а из его груди торчал кинжал, вогнанный по самую рукоять. Кровососущая красавица не была неженкой. Аламез еще ни разу не видел Самбину в бою, но догадывался, что в кровавой пляске дамочка чувствует себя столь же вольготно, как и на дворцовом балу, просто так главами кланов не становятся…
Увидев, что смерть настигла его товарища, Грабл озверел и, вытащив из-под робы два меча, весьма схожих с тем, который притаился в ножнах Аламеза, ринулся на врагов. Ему пришлось несладко в течение первых секунд, поскольку все без исключения вампиры, находившиеся в церкви, накинулись на него, в том числе и Самбина, в руках которой откуда-то возник полуторный меч. Однако после нескольких обменов ударами и трех появившихся на теле одиночки-моррона неглубоких резаных ран, биться Граблу стало значительно легче, ведь ему на помощь нежданно пришли два сильных соратника.
Вначале распахнулась дверь, и в зал ввалилось обезглавленное тело вампира, из шеи которого фонтаном хлестала кровь. Затем, не менее эффектно, появился и второй часовой. Бренча разваливающимися на ходу доспехами, вампир буквально влетел в зал и, сломав своим телом два ряда скамей, приземлился точно в центре прохода, ведущего к алтарю. Судя по силе, с которой толкнули бедолагу, а иначе застывшее в неестественно изогнутой позе на полу тело назвать было нельзя, из распахнутой двери в следующий миг должен был появиться могучий великан, пугающий взгляды врагов огромными буграми мышц. Однако вместо него в зал для молений влетело юркое существо, с ног до головы покрытое кровью, грозно рычащее и клацающее неимоверно подвижными челюстями, изобилующими острыми, тонкими клыками. Даже Дарк, уже повидавший Кабла в бою, не признал сразу в маленьком, кровожадном чудовище жизнерадостного коротышку, любителя плоских шуточек и голубей.
Однако ни устрашающий вид малыша, ни его эффектное появление не смогли напугать приближенных графини. Двое вампиров тут же набросились на союзника Грабла, но вступить с ним в бой так и не успели. По залу пронесся чудовищный звон, на миг заглушивший звуки сражения. Фонтан мелких и острых осколков разлетелся во все стороны и не только накрыл сражавшихся, но и добрался до самых отдаленных уголков помещения. Сидевший возле входа Аламез вовремя отвернулся и зажмурил в глаза. Уже в следующий миг на его левой щеке появилось несколько свежих порезов. Разбив витраж вышиной примерно в три-четыре человеческих роста, в зал влетела огромная черная птица. Хотя присутствующим это лишь показалось, притом в первый миг. На самом деле это был всего лишь Тальберт в развевающемся черном плаще, с двумя мечами в руках. Лучи истинного, солнечного света, не отфильтрованные через специальное стекло, обрушились на спины бегущих к Каблу вампиров. Издав вопли, сравнимые лишь с жалобным криком кота, подвешенного злыми детишками на забор за хвост, кровососы побросали мечи и забегали по залу, стараясь сбить пламя, пожиравшее их плоть и одежды.
Остальным вампирам солнечные лучи не причинили вреда, поскольку они не успели добраться до места, где протекало сражение. Однако численный и качественный перевес был уже не на стороне приверженцев графини, и это вскоре дало о себе знать. Не ожидавшие вероломного нападения со спины сторонники Самбины не смогли оказать достойного сопротивления ни мечам Тальберта, пронзавшим их тела, ни «зубкам» да «коготкам» Кабла, впивавшимся без разбора в любой участок плоти, попадавшийся им на пути. Лишь Граблу приходилось по-прежнему худо, поскольку он противостоял самой Самбине, а Ее Сиятельство не только была неимоверно быстра и ловка, но и обращалась с полуторным мечом не хуже заправского наемника. Левая рука Грабла уже висела плетью, а из многочисленных, не очень опасных на первый взгляд ран хлестала кровь, лишая могучее тело так необходимых в бою жизненных сил. Дарк сразу понял, что это не Грабл слышал Зов. Если бы за бойцом стоял Коллективный Разум, придающий ему силы, бой протекал бы совсем не так. Однако моррон, промышлявший на досуге контрабандой и торговлей товарами для воров, держался, держался из последних сил, видя, что через миг-другой ему придет подмога. Тальберт на пару с Каблом уже расправлялись с последними двумя охранниками Самбины и вот-вот должны были добраться до самой госпожи. Шансов же в бою «одна против трех» у графини не оставалось – ее противники были слишком сильны, чтобы в черном сердце Высшего Вампира тлел хоть крохотный уголек надежды на успех. Исход боя должен был решиться в считаные секунды.
В отличие от Мартина, пребывавшего в данный момент в бесчувственном состоянии, Дарк не питал к Самбине дружеских чувств, и от ее гибели ему было, мягко говоря, ни холодно ни жарко. Аламез абсолютно не разделял взгляды некроманта, решившего во имя великого дела истребить некоторых из числа своих собратьев, пусть и отвергнутых Легионом. Однако смерти Гентара Дарк не хотел. Нетрудно было догадаться, зачем сюда пожаловали изгои-морроны да их верный союзник Тальберт. Они пришли за головами врагов, то есть за головой Гентара, а возможно, и его собственной, которую отрубили бы так… на всякий случай. Естественно, подобного развития ситуации Аламез допустить не мог.
Есть люди, от которых в жизни лишь вред. Мартин Гентар являлся полной им противоположностью. Он приносил пользу, когда был в сознании, но даже когда скромно лежал в уголке и вроде бы никак не влиял на ход событий, его бессознательное состояние было во благо. Магические чары, которыми он наделил фальшивую коммуникационную сферу, не получали подпитки от его сознания и поэтому постепенно ослабели. Дарк уже не так сильно ощущал тяжесть и жжение в ладонях, и, возможно, если бы он подождал еще чуть-чуть, шар бы совсем отпал, выпустив его из оков. Однако ждать дольше Аламез не мог. Троица соратников окружила Самбину, и Ее Сиятельство, злобно шипя, ушла в глубокую оборону. Еще немного, и на одного Лорда-Вампира в мире стало бы меньше, а затем… затем заговорщики принялись бы и за них: за лишенного возможности двигаться Дарка и за его вжившегося в роль бревна собрата.
Стиснув зубы и превозмогая усилившуюся в ладонях боль, Аламез напряг руки, а затем сделал резкий рывок, разведя их в стороны. В глазах моррона на миг помутнело, а по телу пробежала судорога, но результат оправдал жертву, на которую ему пришлось пойти. Левая ладонь так и не отделилась от шара, а вот правая, с грехом пополам, оторвалась, правда, на блестящей поверхности сферы остались кусочки оторванной кожи. На долю секунды новая боль сковала поврежденную руку и выбила из глаз моррона
