установить.
Цель всей их операции лежала прямо перед ними.
Главный инспектор полиции Макао Сун Ри рассматривал статую, стоя на лужайке возле заднего входа во дворец. Ри был знаком со Стэнли Хо задолго до того, как тот стал богачом. Они были знакомы официально, но их никак нельзя было назвать друзьями или хотя бы приятелями. С того самого момента, как Хо приобрел свой первый корабль и начал успешную карьеру в этом направлении, он находился под постоянным контролем со стороны Ри.
В те времена главный инспектор был простым детективом, назначенным наблюдать за контрабандистами, и он преисполнился уверенности, что Хо переправляет на своих кораблях наркотики. У Ри ни разу не появилось реальной возможности схватить Хо на месте преступления. Фортуна его не покидала, а главный инспектор по опыту знал, что проблема была в том, что чем выше счастливая звезда судовладельца, тем больше его власть, и, значит, тем труднее его достать. Дважды за последние десять лет Ри получал приказ оставить Хо в покое как раз в тот самый момент, когда ему удавалось подобраться совсем близко к его темным делишкам. Теперь Ри было совершенно ясно, что если Хо легализует свой бизнес, то он, пожалуй, никогда не заплатит по счетам за свои прошлые прегрешения.
Ри был приглашен на праздник в качестве неофициального лица — в штатском.
Как старший по званию из представителей власти и младший по накопленному состоянию из присутствующих на вечеринке, Ри был здесь, чтобы стать завершающим аккордом в легализации деятельности Хо, которую тот так красиво разыгрывал.
Он пристально смотрел на золотую глыбу и пытался для себя решить: попытался бы он сам ее выкрасть, если бы получил такую возможность. Ри осмотрел окружающую местность, представляя себе процесс кражи. Стена, окружавшая владения, имела один-единственный выход — через главные ворота. Тот факт, что объект выставили на открытом пространстве, должен был значительно облегчить жизнь охране. Он будет практически постоянно в поле зрения хотя бы одного их гостей. Он еще раз осмотрелся и легонько покачал головой.
Ри пришел к выводу, что украсть статую не составит большой проблемы, и пошел внутрь, чтобы попробовать хваленых печеных креветок.
Темно-зеленый лимузин остановился перед воротами, и водитель помахал охране через окно. Том Райес, водитель, направил лимузин по подъездной дорожке и остановился таким образом, что пассажирская дверь оказалась прямо напротив парадного входа во дворец. После этого удачного маневра он вылез из машины, открыл заднюю дверь и помог пассажиру выбраться на воздух.
Как только Крэбтри покинула лимузин, Райес подбежал к парадной двери и сообщил дворецкому, что прибыла принцесса Аалборг из Дании.
Дворецкий скромно посторонился, пропуская разодетую в пух и прах важную особу. Райес направился прямиком к Хо, который в этот момент стоял в одиночестве.
— Принцесса Аалборг, — провозгласил Райес, стоя двумя ступеньками ниже.
Хо изящно поклонился и приложился к протянутой для поцелуя ручке, после этого он поднял голову и улыбнулся.
— Почитаю за честь, что вы нашли возможность посетить мое скромное жилище.
— Я очарована, — сказала Моника Крэбтри с легким иностранным акцентом.
Хо щелкнул пальцами, и словно из-под земли перед ними выросла фигура официанта.
— Я могу предложить вам что-нибудь выпить?
— Шампанское с клубникой, пожалуйста, — ответила Крэбтри.
Хо сделал знак официанту, который моментально бросился выполнять приказ.
— Живз, — сказала Крэбтри, обращаясь к своему водителю, — все в порядке — вы можете быть свободны.
Райес попятился назад, потом развернулся и направился к входной двери. Отъехав от главного входа, он припарковал лимузин возле гаража и выбрался наружу. После этого он обошел лимузин спереди, сдвинул форменную фуражку на затылок и прикурил сигарету.
— Моника доставлена, — отчитался он перед Кабрильо.
Сумерки окутали землю, а с моря легкий ветерок доносил запах свежести. В нескольких милях от усадьбы Стэнли Хо, на побережье, полным ходом шли последние приготовления перед парадом. Оркестр, который должен был открывать парад и маршем идти по главной улице, начал строиться в колонны в ожидании сигнала к выступлению. Макао готовился к ночи, и по всем улицам, в центре и вдоль побережья, принялись зажигать огни. С моря стали видны сигнальные фонари вокруг линии порта, а высоко в небе замелькали сигнальные вспышки взлетающих и идущих на посадку самолетов.
Все гости, прибывшие на лужайку перед дворцом, казалось, приехали сюда, чтобы похвастаться дорогими автомобилями. Здесь были «ягуары» и «БМВ», одинокий «Ламборджини» и парочка «Феррари». Двенадцать лимузинов, бронированный «хаммер» и старый «роллс-ройс» дополняли эту живописную картину. На стене вдоль дороги вертелись во все стороны охранные видеокамеры, но больше машин не прибывало, и охранник просто уставился в монитор.
Поэтому никто не обратил внимания, когда мимо медленно проехала пара мотоциклов.
Если бы кто-нибудь заметил их, и если бы этот кто-то хоть немного разбирался в мотоциклах, он бы несомненно заметил, что одна из колясок на одном мотоцикле была модернизирована и странным образом закреплена. Переделки были тщательно скрыты, но внимательный наблюдатель заметил бы, что колесо сбоку было не обычным, а усиленным, а само пассажирское сиденье было переделано под перевозку грузов. Мотоциклы проследовали на север не останавливаясь, повернули налево и направились в сторону порта Иннер. У мотоциклистов было строгое предписание не отъезжать далеко от имения.
Музыканты настраивали звук. Количество микрофонов, располагавшихся за спиной музыкантов, наводило на мысль о полномасштабном рок-концерте, но по-настоящему они работали далеко не все. Но об этом можно было догадаться, только если встать прямо перед ними. Некоторые из них были просто бутафорией, некоторые содержали необходимые для проведения операции детали.
Подошла Росс и обратилась к Кабрильо.
— Первое отделение начнется ровно в семь, — предупредила она его, — вы готовы?
Кабрильо взглянул на своих музыкантов, потом перевел взгляд на толпу гостей, которые потихоньку наполняли площадку перед сценой. Некоторые уже занимали свои места, но большинство пока еще продолжало перемещаться вдоль длинных столов, заставленных угощением.
— Через секунду я включу сопровождающую музыку, это будет сигналом, что мы начинаем.
Он подошел к основному распределительному щиту, на который были выведены все провода, и повернул выключатель. С первыми же звуками музыки толпа хлынула к местам у сцены. Хо стоял слева под одним из тентов. Он старался произвести впечатление на Хаксли, рассказывая о своем могуществе и богатстве.
— Мне нравится Золотой Будда, — улыбнулась ему Хаксли. — Может быть, у вас есть еще какие- нибудь интересные штучки, которые вы мне сможете показать попозже.
— Буду рад, — ответил Хо. — На самом деле, в моем офисе наверху есть много чего интересного, что может вас заинтересовать. Может, нам удастся ускользнуть немного позднее и посмотреть на все это внимательнее.
— Отличная мысль, — согласилась Хаксли.
Хо жадно кивнул. Он уже представлял себе, что эта агрессивная блондинка может ему предложить, и если для достижения этой цели придется проигнорировать гостей — что ж, пусть будет так.
— Мне надо пойти туда и дать последние распоряжения, — сказал Хо, — но мы можем встретиться позднее.
Хаксли улыбнулась и пошла прочь. Хо двинулся через толпу, время от времени останавливаясь у многочисленных столиков, чтобы пожать гостям руки. Через несколько минут он наконец добрался до сцены.
— Я Стэнли Хо, — сказал он Халперту. — Я могу воспользоваться вашим микрофоном, чтобы
