Магдалина, А

Внезапно закружилась голова и, борясь с очередным приступом тошноты, она прикрыла глаза.

– Что происходит?  Где я? – два вопроса набатом пульсировали в голове.

– Итак, первым делом возьми себя в руки, – мысленно приказала она себе. – Меня уже не первый раз похищают, так что можно применить отработанную схему. Вначале – осмотреться, затем – действовать по обстоятельствам, - решила она.

Быстро проведя руками по телу, она сделала вывод, что её одежда, включая плащ, всё ещё была на ней. Лицо и волосы тоже вроде остались без изменений. Телесных повреждений, кажется, нет, исключая лёгкую, едва заметную боль в руках.

Резко задрав рукава плаща, она со страхом ожидала увидеть следы от уколов, но единственное, что заметила – ярко-фиолетовые, уже заживающие, синяки на запястьях. Ника покрутила и посгибала руки – нестерпимой боли не было, хотя мышцы сильно затекли.

Бросив внимательный, настороженный взгляд по сторонам, девушка поняла, что очутилась в пустой комнате. От голых стен, пола и потолка исходило ровное  матово-белое свечение.

Легко тряхнув головой, чтобы поскорее прийти в себя, она села и с удивлением огляделась по сторонам. Не обнаружив нигде даже намёка на двери, окно или хотя бы иллюминатор, она тяжело вздохнула.

– Замуровали, демоны! – промелькнула в голове фраза из знаменитого кинофильма.

Она вдруг осознала, что на шее - нечто странное и, подняв руку, только сейчас поняла, что на неё надели ошейник. Материал, из которого он был сделан, на ощупь был довольно приятен и напомнил Нике бархат, что, впрочем, не остановило её от попытки снять этот подозрительный предмет.

– Алекс когда-то говорил мне, что ошейник мне бы не помешал, но я не думала, что эти слова окажутся пророческими… Надеюсь, мои похитители не являются приверженцами садо-мазохизма, – с мрачной иронией подумала она.

Несмотря на мягкую фактуру, он оказался очень прочным, и все попытки снять его или хотя бы растянуть оказались безуспешными. Ошейник сидел настолько плотно, что казался приклеенным к коже.

Убедившись, что от ошейника избавиться не удастся, пленница оставила его в покое и обратила внимание на свою одежду. Засунув руки в карманы, Ника проверила их содержимое. Мобильника, кошелька и ножа с выкидным лезвием на месте не оказалось.

Вдобавок слева не ощущалось привычной тяжести, и ещё до того, как дотронуться до кобуры, девушка поняла, что её беретту тоже изъяли.

– Мало того, что похитили, так ещё и ограбили! – криво усмехнулась она.

Ника уселась на пол в позу лотоса и, сконцентрировавшись, попыталась мысленно просканировать место своего заточения и связаться со старейшинами Ордена. Но её энергетические лучи внезапно наткнулись на матовое свечение, словно на железобетонную, непреодолимую преграду.

И как она ни старалась, пробиться через светящийся барьер ей не удалось.

– Ладно, без паники! – приказала она себе,  в отчаянии обхватив голову руками. – Прорвёмся…

Будучи не в силах воспользоваться своим Даром, Ника чувствовала себя слепой беспомощной мышью, запертой в клетке.

– Где же ты, Алекс?.. – пронеслась в голове тоскливая мысль.

Вдруг то, что было стеной, внезапно перевернулось и стало полом. Затем полом стало то, что до этого было потолком. Комната стала вращаться, кидая Нику из стороны в сторону, и лишь благодаря тренировкам Алекса она не свернула себе шею, умело переворачиваясь в воздухе и приземляясь с ловкостью профессионального акробата.

Вращение прекратилось так же внезапно, как и началось, и, переведя дух, Ника присела на корточки. Внезапно часть стены отъехала в сторону, открыв проход в узкий коридор, стены, пол и потолок которого так же светились ровным матовым светом.

Кинув туда внимательный взгляд и философски отметив про себя, что из двух зол она всегда выбирает то, которое раньше не пробовала, – Ника осторожно вышла из места своего заточения.

– Это меньшее из двух зол, – произнесла Мария, обсуждая в Тронном Зале со старейшинами детали очередной операции.

После шокирующего заявления Редфорда жизнь в Ордене шла своим чередом. Собственно, другого выбора у Воинов Света не было. Хантер оказался прав: теперь всё, что им оставалось – ждать, молиться и надеяться на лучшее.

В данный момент на Совете Ордена шло обсуждение судьбы садиста-маньяка, который через пять часов должен зверски замучить очередную жертву. Старейшины предлагали посадить его в тюрьму для исправления, а парапсихолог настаивала на уничтожении.

– Да бошку ему открутить! – неожиданно поддержал Марию Хантер.

– Ты чего такой агрессивный? – удивился такому всплеску жестокости Архангел.

– Нервы сдают, – мрачно признался он. – А в голове свирепствуют помехи. Надоело чувствовать себя, словно на пороховой бочке…

– А маньяк-то тут причём? – поинтересовался Архангел.

– Ну хочется же на ком-то душу отвести, – развёл руками старец. – Хотите, я ему лично шею сверну? – предложил он.

– Нет, спасибо, мы как-нибудь сами! – поспешно заверила его Мария.

– Ладно, – после недолгих раздумий  кивнул головой Архангел. – Раз Машуля считает, что так будет лучше, я согласен. Ей виднее. Кто ещё «за»? – уточнил он, окинув взглядом Фёдора Матвеевича, Романа