– Как скажешь, – не без сожаления согласилась она.
– У меня такое чувство, что за нами наблюдают круглосуточно, – высказала опасения девушка. – Я права?
– Абсолютно, – подтвердил Эйшер. – Всё записывается на… на видеокамеру, – с трудом подобрал он подходящее слово из земного лексикона. – Но тебе не надо об этом беспокоиться, – снова без всяких объяснений заверил он её.
– Почему? – проявляя упрямство, всё же спросила Ника.
– Они не успеют просмотреть эту запись, – лаконично отозвался он, загадочно подмигнув своей собеседнице.
В голове Ники вертелась целая тирада о доверии и о том, что она умеет хранить секреты, и что вся эта таинственность слегка действует ей на нервы и немного напрягает. И, как говорится, кто предупреждён – тот вооружён. Но, как только она открыла рот, Эйшер мягко накрыл его своей шелковистой ладошкой.
– Т-с-с-с! – зашипел он, приложив указательный палец к её губам. – Я слышу все твои мысли! Тихо! Не надо больше вопросов об этом. Когда придёт время – ты сама всё поймёшь. И вообще, ты помнишь, что стало с любопытным котом? – с лёгкой улыбкой поддразнил он её.
– Его настигла смерть в жутких мучениях, – сыронизировала Ника.
– Помни об этом! – подколол он её.
С явным удовольствием на лице Эйшер зарылся пальцами в её длинные белокурые волосы.
– Сто тысяч хомячков не сравнятся с тобой в мягкости и пушистости! – улыбнулся инопланетянин, гладя девушку по голове, словно маленького ребёнка.
– То же самое я могу сказать о тебе! – тихо рассмеялась Ника.
При повороте головы её ошейник вновь напомнил о себе, неловко сжав шею и почти автоматически она подняла руку, чтобы оттянуть его, забыв, что он приклеен намертво.
Заметив этот жест, Эйшер придвинулся к ней поближе и на самое ухо прошептал:
– Тебе не нравится ошейник? Хочешь, я сниму его?
Не дожидаясь ответа, он осторожно нащупал, а потом нажал на какую-то точку, и с сухим треском разрывающейся материи предмет, который так долго раздражал Нику, оказался у него в руках.
Охнув от удивления, девушка тут же принялась растирать свою несчастную шею, которая внезапно показалась ей онемевшей.
– А зачем он вообще был нужен? – настороженно поинтересовалась она, надеясь получить объяснение.
– То, что это не просто ткань, я полагаю, ты уже поняла, – отметил её умственные способности Эйшер. – Это своеобразный мини-компьютер. Он записывал параметры твоего физического состояния: давление, сердцебиение, уровень гормонов и многое другое, вплоть до показателей состава крови.
Небрежно отбросив порванный ошейник в сторону, Эйшер мягко отстранил руки Ники и лёгкими поглаживаниями вернул её коже чувствительность.
– Как ты, в порядке? – уточнил он.
– Как ты, Алекс? – сочувственно поинтересовалась Мария, заходя в комнату. Её приёмный сын лежал на кровати, лицом к стене. Но она знала, что он не спит.
– Ты сможешь сейчас выполнить задание, или мне лучше отправить Дмитрия?
– Я поеду, – отозвался он, медленно поднимаясь. – Димка не спал пару ночей на заданиях, пусть отдохнёт.
Мария знала, что у Алекса последние несколько ночей тоже были бессонными. Она чувствовала его душевную боль, его отчаяние, которое нарастало тем сильнее, чем больше времени проходило с момента похищения Ники.
У неё были и другие кандидаты для проведения операции, но она прекрасно знала, что работа помогает отвлечься от собственных страданий, поэтому решила привлечь именно Алекса.
Присев рядом с ним на край кровати, она коротко изложила суть дела:
– Девочка, тринадцати лет; через час, примерно в двадцать один час сорок минут, пятеро несовершеннолетних хулиганов затащат её в подвал и там изнасилуют. После этого её жизнь пойдёт под откос. Получив сильный психологический надлом, она станет для всего двора безотказным «местом общего пользования», и закончит свои дни в грязном притоне от передозировки наркотиков, в возрасте двадцати шести лет. К сожалению, таких сломанных судеб очень много в нашей стране. Но это именно тот случай, когда у нас есть возможность вмешаться. Старейшины уверены: если мы защитим её, есть вероятность в девяносто шесть процентов, что в будущем она станет врачом-реаниматологом и сама спасёт множество жизней.
– Я буду готов через десять минут, – кивнул Алекс. – Ты сама-то как себя чувствуешь? – с печалью в голосе спросил он.
– Пока – в норме. Стараюсь думать о работе, а не о себе, – призналась она.
– И как - помогает?
– Да, – коротко кивнула она, отводя покрасневшие глаза в сторону. – Кстати, о работе. В твоём задании есть один нюанс, – отметила она. – Двоих из этих малолетних преступников нужно кастрировать. Один из них в будущем станет содержателем того самого грязного притона и станет «вербовать» новых девочек путём неоднократных изнасилований, а потом – подсаживания на иглу. Другой – совершит множество преступлений сексуального характера, сопряжённых с нанесением жертвам тяжёлых физических повреждений. А уж о моральном вреде вообще говорить не стоит. Так что их кастрация представляется нам оправданной и необходимой. Она внесёт существенные корректировки в их жизнь, а в судьбу их будущих жертв – и подавно. Справишься?
