– Энциклопедию комнатных и декоративных растений, – ответила Надежда, вспомнив книгу, найденную под кроватью в клинике. – Очень популярная книга, женщины каждый день спрашивают…
Отвечая, она внимательно оглядела незнакомца и поняла, что ее так насторожило, помимо его подозрительного взгляда.
Как люди одеваются у себя дома? Кто как – кто ходит в удобных тренировочных штанах и футболке, кто – в старых джинсах и клетчатой рубахе, этот же был одет в мятый серый костюм, правда, без галстука, самое же главное, на ногах у него были не тапочки, не домашние туфли, а обыкновенные ботинки.
То есть он здесь не у себя дома. И даже не в гостях – гостю тоже наверняка предложили бы тапочки.
А тогда что он здесь делает?
– Комнатные растения? – переспросил подозрительный незнакомец, и по его лицу пробежало облачко. – Вы заходите, может быть, мы найдем эту книгу. Вроде я ее видел в комнате.
– Так, значит, Виталии нет дома? – повторила Надежда и тихонечко двинулась в сторону лифта. – Ну так я зайду позже, когда она будет. Я же не могу без нее хозяйничать в квартире!
– Заходите! – повторил мужчина совсем другим тоном – жестким и повелительным – и выскользнул на площадку, отрезав Надежде Николаевне путь к лифту. – Заходите, я сказал.
На его длинном лице появилась жесткая складка, и выражение его стало хищным и опасным.
– Зачем? В чем дело? – забормотала Надежда, в панике оглядываясь по сторонам. – Я спешу, мне некогда… мне сегодня нужно еще четыре адреса обойти…
В это мгновение дверь соседней квартиры распахнулась, и оттуда вылетела на конце поводка крупная черная такса. Такса подскочила к подозрительному незнакомцу, громко залаяла и попыталась вцепиться в его левую ногу.
Мужчина от неожиданности попятился, пнул собаку ногой и сунул руку в карман. Такса, не переставая оглушительно лаять, отскочила, обежала вокруг мужчины, опутав его ноги поводком, и ухватила зубами правую брючину. Тут же в дверях квартиры возник огромный бритоголовый детина с поводком в руке.
– Персиваль, что ты тут устроил? – проговорил он с выражением любовной укоризны. – Сколько раз я тебе говорил – не приставай к незнакомым людям!
– Уберите свою собаку! – раздраженно пропыхтел длиннолицый незнакомец, безуспешно пытаясь стряхнуть таксу. Пес выпустил брюки и сделал еще один круг, окончательно стреножив незнакомца.
Надежда Николаевна, воспользовавшись его временной беспомощностью, скатилась по лестнице.
Оглянувшись через плечо, она увидела устремленный ей вслед пристальный волчий взгляд.
Надежда вышла из подъезда и глубоко вдохнула свежий воздух. Жара сегодня спала, по небу бродили серые облака, дул прохладный ветерок, она даже пожалела, что не взяла с собой зонтик. И то сказать – сентябрь на носу, пора бы жаре кончиться.
Сердце продолжало биться где-то у горла – так испугал ее мужчина, что оказался в квартире Виталии Петушковой. Кто же он такой? Если из милиции, то представился бы, документ показал. Если родственник, то тоже сказал бы. И где сама Виталия? Как бы отреагировал близкий человек, если бы пришли и спросили хозяйку квартиры? Ответил бы, что ее нет – ушла, допустим, на работу или в магазин, или вообще в отпуск уехала. В общем, будет не скоро, и ни про какую книгу он ничего не знает. А этот начал в квартиру зазывать.
И ладно бы Надежда была молодой девушкой, хорошенькой и хрупкого сложения. Тогда можно было бы подумать, что в квартире Виталии поселился сексуальный маньяк. А так, ну какой интерес может для этого типа представлять женщина средних (будем так считать) лет, скромного вида, интеллигентной наружности и приличного воспитания? Ну ровно никакого интереса он к Надежде Николаевне не должен испытывать по определению! А вот звал же… Да едва не затащил в квартиру, спасибо собачке, вовремя подоспела.
Надежда огляделась по сторонам. Двор был самый обычный, с детской площадкой и редкими по дневному времени машинами возле подъездов. Еще были во дворе стол для «забивания козла», чахлый газон и две клумбы с петунией. В стороне в тени кустов отцветшей сирени стояла давно не крашенная скамейка. Возле нее была навалена большая куча песка и куски разобранного поребрика.
Если по-умному, то Надежде поскорее нужно было уносить отсюда ноги. Кто его знает, что это за тип сидит в квартире Виталии Петушковой, вдруг он вздумает ее преследовать? Но ноги отчего-то сделались ватными, все тело охватила слабость, и Надежда Николаевна решила присесть на скамеечку и передохнуть.
Когда она дотащилась до скамейки, оказалось, что там уже кто-то есть. Пожилая женщина в инвалидном кресле сидела в тени и читала толстую книгу в яркой обложке.
– Присаживайтесь, – улыбнулась она запыхавшейся Надежде, – не помешаете.
Надежда плюхнулась на скамейку, убедившись, что от подъезда она не видна, и перевела дух.
– Душно сегодня, – сказала женщина, внимательно за ней наблюдая.
Надежда Николаевна подумала, что нужно ей поскорее уходить, потому что старушке скучно и она не даст посидеть спокойно, замучает разговорами.
– Хотите водички? – предложила старушка и, не дожидаясь ответа Надежды, налила ей воды в одноразовый стаканчик.
Бутылка лежала в большой сумке, стоящей рядом с креслом. Там же Надежда заметила цветастую панаму, два яблока, мобильный телефон и еще какие-то мелочи.
– Как вы хорошо экипировались, – улыбнулась Надежда, – на все случаи жизни.
– Да уж, приходится, – закивала женщина, – пока самостоятельно передвигаться не могу.
– Пока? – удивилась Надежда.
– Это временно, – старушка погладила подлокотник кресла, – сломала шейку бедра, операцию сделали вроде бы успешно, скоро уже встану на ноги…
– Удачи вам! – от всей души пожелала Надежда. – Как же вы упали-то? Вроде бы сейчас не скользко…
– Ох, не говорите! – вздохнула старушка. – Сама-то я на ногах крепко стояла, машина на перекрестке сбила. Иду себе, смотрю на светофор, а надо было на машины смотреть. Он вдруг как рванется с места, ну и задел меня…
– Ужас какой! – расстроилась Надежда.
– Приличный такой попался водитель, выскочил из машины, меня поднял, хотел в больницу везти. А я вроде ничего себя чувствую, думаю, лучше дома отлежусь. Ну, привез он меня домой, до квартиры довел и уехал. А тетки наши, что у подъезда-то сидят, все видали, всполошились и на всякий случай номер машины записали. Мало ли что, говорят, вдруг понадобится… И как в воду глядели. Утром у меня начались боли, вызвала я Сережу, отвез в травму. А там говорят – перелом шейки бедра. В больнице долго сомневались, все пугали, что я наркоз не переживу. Ничего, говорю, лучше помру, чем лежать. В жизни никому обузой не была и теперь не стану!
– Вы мужественная женщина! – сказала Надежда.
– Да, в больнице тоже так сказали, – зарделась от удовольствия старушка, – только операция дорогая. Сережа, конечно, денег дал бы, но тут наши тетки нашли этого водителя по номеру машины. Оплатил он операцию без слова, еще извинялся. Вот, жду теперь, когда заживет…
В это время возле кресла появилась та самая черная такса, что спасла Надежду от подозрительного типа в квартире Виталии Петушковой. Точнее, это был такс, судя по имени, Надежда Николаевна вспомнила, что звали его Персиваль.
Такс Персиваль не долго думая прыгнул на колени к старушке.
– Персик! – умилилась она. – Что же ты так долго?
– Он поводок под кровать засунул, я прямо обыскался, – сказал подошедший бритоголовый детина огромного роста, – хулиган такой…
В голосе его была нежность.
– Сереженька, ты торопишься, – сказала старушка, – иди уж, ничего с нами не случится, вот с женщиной поболтаем…
Детина посмотрел на Надежду и узнал ее.
– Баб, – сказал он, – эта женщина насчет Виты приходила.
– Вот как? – Старушка повернулась к Надежде. – Ну иди, Сереженька…
