— Сдается мне, мистер Эльверстон и с ним двое черных. Выехали из Лагуны часов в семь утра на пикапе. Фотографы эти говорили, что встретили их возле Утеса Макдональда около полудня. Они перекусили вместе, потом разъехались.
— Вы говорите, со вторника по этой дороге не проезжал никто, кроме Сэма?
— Точно так, инспектор.
— Отлично. — Бони взглянул на солнце, определяя время дня. — Покормите трекеров, у меня будет для них работа.
Когда старик ушел, Бони спросил Сэма про Эльверстона. Водитель сказал, что Эльверстон работает управляющим фермой и что, распрощавшись с фотографами, он, наверное, проехал еще миль сорок в направлении Уиндема, а потом повернул на северо-восток, к своей ферме.
— По дороге в Лагуну вы не видели каких-нибудь дымовых сигналов?
— Видел, — ответил Сэм. — Несколько дымов далеко к западу от Черного хребта.
— Сколько именно?
— Пять в ряд. Помню, три были сплошные, а два — прерывистые. Что они значили, я, конечно, не понял.
— Это было во вторник утром? Или в понедельник?
— Во вторник утром. Я их заметил еще до того, как Бринов повстречал.
— Хорошо, Сэм.
Трекеры получили свою еду и вернулись к пикапу Ирвина. Когда Бони подошел к ним, они встали, выжидательно глядя на него. На лицах их было написано удовольствие, точно им оказали большую честь. Оба выглядели нелепо в своих шинелях и тяжелых ботинках. Они наклонились вместе с Бони, который прутиком начертил на земле сигналы, о которых рассказал Сэм. Инспектор хотел, чтобы аборигены подтвердили, что он правильно их прочел.
— Как думаете, что означают пять таких дымов? — спросил он.
Один трекер поддал ногой камень и посмотрел куда-то в сторону, словно любуясь пейзажем. Другой неуверенно засмеялся, будто пытался скрыть замешательство, и пробормотал:
— Может, дым сказал, что полицейский убит…
Бони торжествующе улыбнулся, и оба трекера довольно засмеялись. Ни тот, ни другой не подходили к мертвому Стенхаузу и ничего не слышали об убийстве констебля.
Итак, далекое племя аборигенов, обитающее в самом сердце Кимберлийских гор, знало, как погиб Стенхауз.
5
Дневник мертвеца
В полицейском участке Лагуны Эйгара редко бывало так людно, как утром девятнадцатого августа. Поселок притих, в пивной не было ни души. Лишь местные козы, а было их не меньше тысячи, не испытывали никакого интереса к происходящему.
Инспектор Уолтерс, старший полицейский офицер, в чьем ведении находился огромный район, занимающий северную треть Западной Австралии, прибыл из главного полицейского управления в Бруме в сопровождении судебно-медицинского эксперта и констебля, который был назначен на место Стенхауза. Уолтерс был среднего роста, крепок, сухощав, с темными глазами, сильно поседевшими волосами и выправкой ротного сержанта.
Прямой как струна, он сидел в приемной участка. Когда вошли Ирвин и констебль Клиффорд, он отрывисто предложил им сесть. Бони, изучавший подробную карту гор Кимберли, отошел от стены и занял стул напротив Уолтерса.
— Простите, инспектор, что вы сейчас читаете?… — вежливо спросил Бони, приводя в порядок разбросанные на столе бумаги.
— Медицинское заключение о вскрытии трупа констебля Стенхауза, подписанное доктором Митчелом и доктором Морли. Хотите, чтобы я прочел вслух?
— Если можно.
Инспектор Уолтерс откашлялся, словно готовясь прокричать строевую команду, и, подняв со стола бумаги, чтобы не наклоняться, начал читать:
— «В левой стороне груди, на расстоянии трех дюймов от среднестернальной линии, между четвертым и пятым ребрами обнаружена проникающая рана в стенке грудины, проходящая через правый и левый сердечные желудочки и предсердие. Позади артерии имеются обширные повреждения тканей, затронувшие левое легкое, аорту, пищевод, мышцы спины и кожу. Разрушений костных структур нет. На спине трупа имеется неправильной формы выходная рана около двух дюймов в диаметре. Смерть наступила мгновенно. Перечисленные повреждения могли быть причинены пулей 32-го калибра, выпущенной из винтовки большой убойной силы с расстояния приблизительно 25 ярдов».
— Говоря проще, пуля пробила грудь, разорвала в клочки сердце и вышла из спины, заметно увеличившись в диаметре и уменьшившись в длине, — пробормотал Бони. — В кожаной спинке сиденья за спиной трупа мы обнаружили отверстие, оставленное пулей 44-го калибра. Эта пуля и была найдена в банке с машинным маслом за сиденьем.
— Выходит, все подстроено? — отрывисто спросил Уолтерс.
— Да, чтобы дело выглядело так, будто Стенхауза убил трекер, который потом сбежал, захватив свои одеяла, винтовку констебля и еду. Морли определил, что кровь на сиденье, на полу джипа и на камнях под ним принадлежит не человеку, а животному.
— Чертовски грубая работа, — хмыкнул Уолтерс.
— Весьма, — согласился Бони, поднося спичку к сигарете. — Но тем не менее она многое говорит о преступниках. Убийцы Стенхауза лишены воображения, хотя и довольно хитры. Глупостей они наделали только потому, что критическая ситуация возникла неожиданно. Лишь люди, оказавшиеся в исключительных обстоятельствах, требующих немедленного действия, могли совершить столько оплошностей, инсценируя убийство.
— Люди? Вы думаете, преступник был не один? — воскликнул Ирвин, и Уолтерс одобрительно кивнул.
— Да, их было несколько. Наверняка. Ясно, что джип со Стенхаузом перегнали к тому месту, где он был найден. Следов его Чарли и Ларри не обнаружили — точно так же, как и следов Джеки Масгрейва. Отпечатки протекторов джипа уничтожили; что до трекера, то убийцы понимали, что отсутствие его следов на предполагаемом месте преступления вполне согласуется с ложной версией, которую они пытались нам подсунуть. Ведь, если бы трекер убил констебля и сбежал, он бы сумел не оставить следов.
— Значит, настоящее место преступления может оказаться за много миль от ложного, — заметил Уолтерс.
— Так оно и есть, но мы его все равно найдем, — сказал Бони, вытаскивая из пачки новую сигарету. — В медицинском заключении говорится, что Стенхауза убили пятнадцатого или шестнадцатого, причем первая дата более вероятна. Важно, однако, иметь в виду, что пятнадцатого через то место, где Ледлоу впоследствии обнаружил Стенхауза, проехали две группы людей. Последними, как нам известно, были фотографы — что-то около двух часов дня. Следовательно, ложная картина убийства была создана после этого времени. Но Стенхауз, по мнению врачей, мог быть убит раньше. Вот тут у меня служебный журнал констебля Стенхауза, найденный в его чемоданчике. Последняя запись, датированная четырнадцатым августа, гласит: «Выехал из Ред-Крика в 7.00, где получил показания от Мэри Джо в связи с заявлением об изнасиловании ее Джеймсом Муни. Затем проследовал в Ричардс-Уэлл, куда прибыл в 17.45, и был приглашен переночевать». Таким образом, если верить журналу, утром четырнадцатого августа констебль Стенхауз находился на ферме Ричардс-Уэлл — это шестьдесят миль от Лагуны Эйгара по прямой, восемьдесят с лишним — по дороге.
— То, что он был там, подтверждается документами, — сказал Уолтерс. — Двенадцатого он в
