демонами. Все это для Петра — возможность через святую узнать Христа и вступить в общение с ним, что гораздо важнее, чем церковная или ученая карьера [2, с. 39–43]. Однако предпочтение в средние века все же отдавалось более активным формам служения Богу и ближнему. Таким было средневековое рыцарство.
Образ рыцаря поражает смешением самых различных элементов. С одной стороны, тот, кто желает стать рыцарем, должен начать новую жизнь, молиться, избегать греха, высокомерия и низких поступков, должен защищать церковь, вдов и сирот, заботиться о подданных, быть храбрым, верным, щедрым и справедливым, не лишать никого его собственности, любить своего сюзерена и оберегать его достояние [9, с. 87]. Постепенно мы замечаем все большее число сословных черт: для рыцаря характерно знатное происхождение, красота лица, одежды, доспехов, сила, стремление к славе. Он хранит верность слову и обету, если они даны перед равными по званию. В бою рыцарь не отступает, не просит пощады, не трусит, предоставляет противнику-рыцарю равные шансы. Быть влюбленным и сражаться на турнирах в честь дамы сердца — обязанность рыцаря.
При более внимательном рассмотрении рыцарства оболочка христианства и благородства становится все тоньше. Вместо смирения — гордость, вместо прощения — месть, полное неуважение к чужой жизни. Современники постоянно обвиняли рыцарей в жадности, нападениях на путешествующих, ограблении церквей, нарушении клятв, разврате, битье жен, невежестве, несоблюдении правил поединка, превращении турниров в доходный промысел — охоту за доспехами, оружием, лошадью побежденного [3, с. 96–97]. Такой образцовый рыцарь, как король Ричард Львиное Сердце, довел до смерти своего отца, немало способствовал, несмотря на воинские подвиги, провалу крестового похода, создал банды наемников, с которыми убивал и грабил чужих и своих подданных [5]. Крайнее выражение обратная сторона рыцарства находит в песнях трубадура Бертрана де Борна: не благородная воинственность, а свирепое наслаждение всеми ужасами войны, целью которой откровенно провозглашается грабеж; сословное презрение к народу перерастает в ненависть и желание видеть его «голодающим, раздетым, страждущим, необогретым» [7, с. 82].
Когда речь идет о средневековой культуре, в большинстве случаев имеется в виду официальная, «высокая» культура, созданная в церковной, феодальной или патрицианско-городской среде. «Культура безмолвствующего большинства» [4], т. е. бесписьменная народная культура, лишь сравнительно недавно привлекла внимание историков, которые пытаются реконструировать ее по письменным источникам. Сделать это нелегко по ряду причин. Общественное положение крестьян было приниженным, что отразилось даже на их названии: на смену позднеантичному «земледельцы» приходят термины «язычники», «бедняки», «мужланы», а позднее, во Франции, «вилланы» (подлые). Свидетельствует этот факт и об ином — о близости крестьянства дохристианской культуре, сохранявшей многие языческие черты, унаследованные от варваров и Рима. В деревне по-прежнему верили в духов, домовых, эльфов, русалок, драконов, поклонялись языческим богам, иногда — под видом католических святых. Сельские и городские праздники, карнавалы, обряды и обычаи также пропитаны духом язычества.
В средневековом сознании, как народном, так и элитарном, большое место занимала вера в магию, ведовство. В XI–XIII вв. магия отодвигается на второй план, уступая место ожиданию наступления Царства Божия на земле. Новый расцвет колдовства, демонологии, оккультизма приходится на XV–XVI вв.
В целом средневековую народную культуру нельзя сводить лишь к пережиткам язычества и примитивным верованиям. Созданный ею мир образов дал богатейший материал для искусства средних веков и Нового времени, стал важной и неотъемлемой частью европейской художественной культуры.
5.5. Художественная культура и искусство средних веков
Развитие художественной культуры средних веков связано с историей всего средневековья. На раннем этапе наибольшее значение имело сохранение античного наследия, особенно латинского языка. Важнейшую роль здесь сыграли труды Аврелия Августина, Марциана Капеллы, Северина Боэция. В VI в. Флавий Кассиодор, приближенный остготских королей, в своих книгах дает образцы латинского стиля. В его южно-итальянском поместье Виварий соседствовали библиотека, скрипторий — мастерская по переписке книг, школа. Виварию подражали бенедиктинские монастыри — главные хранители культурного предания. В начале в VII в. в Испании Исидор Севильский пишет энциклопедию «Этимологии», в которой собраны остатки античных знаний. Другая тенденция раннего средневековья — рост самосознания варварских народов. Появляются истории готов, вандалов, франков, англов и лангобардов, записываются правовые нормы варваров, их мифы, легенды, песни. Слиянию римских и варварских традиций в единую европейскую культуру способствовало «Каролингское возрождение» в империи Карла Великого, проходившее под лозунгом христианского просвещения. Литература этого времени носит в основном учебный и справочный характер, тесно связана с нуждами церкви и государства.
Средневековая культура обретает свои классические формы в XI–XIV вв. В эту эпоху расцвета в ней большую роль играет взаимодействие, а иногда и борьба общеевропейского и национального начал. Представители того и другого переосмысливают этические и эстетические ценности христианства, их затрагивают византийские и исламские влияния, они постоянно возвращаются к античным образцам. В XIV–XVI вв. Возрождение и Реформация, несмотря на хронологическое совпадение со средневековьем, генерируют культурные явления, выходящие за его рамки и потому нуждающиеся в отдельном изучении.
Для того чтобы понять отличие средневековой культуры от современной, нужно помнить о ее редкости, разреженности. Как и всякое сложное изделие, предмет искусства был тогда уникален, индивидуален и дорог. Поэтому искусство стремится к концентрации, зримым воплощением которой явились книга и храм. Храм — не только место поклонения Богу, но и модель мира, сотворенного Богом. Эта модель стремится походить на оригинал, для воссоздания которого необходимы все виды искусства. Средневековая книга, как правило, в той или иной степени священна. Писание и предание церкви — это заветы Бога, записанные на человеческом языке. Но и научные труды язычников и мусульман являются зеркалом творения. Книги тщательно отделывались, украшались и весьма ценились. Для их вывоза из города требовалось специальное разрешение властей.
Наибольшим уважением пользовалась религиозная и научная литература. Ее содержание составляли догмы католицизма, их защита от иноверцев и еретиков, а также учения и идеи, обсуждавшиеся в школах и университетах. На форму этих произведений повлиял не раз нами отмеченный средневековый универсализм. Энциклопедии, богословские «суммы» стремятся полностью охватить материал, история разрастается во всемирную хронику, ведущуюся от сотворения мира, жития святых, поучения, легенды объединяются в циклы.
Самым древним по своему происхождению жанром светской литературы явился героический эпос. Он тесно связан с жизнью варварской эпохи, раннефеодальной военной поэзией, насыщен языческими образами и представлениями. Правда, записан эпос в поздних вариантах, подвергшихся влиянию христианства и рыцарской идеологии. Наибольшее внимание здесь уделено историческим деталям и всякого рода сказочным событиям и чудесам, так как эпос был и хранителем коллективной памяти народа, и фольклорным творчеством. В Северной Европе (Исландия, Скандинавские страны) сказания-саги создавались и исполнялись поэтами-скальдами, использовавшими материал древнегерманской мифологии. Похоже на них англосаксонское «Сказание о Беовульфе». Реалии военной истории раннего средневековья лежат в основе французской «Песни о Роланде» и испанской «Песни о моем Сиде». Героический эпос Германии — «Песнь о Нибелунгах» совмещает в себе воспоминания о деяниях бургундских королей и сказочные приключения богатыря Зигфрида. Все эти поэмы, народные по происхождению, подверглись литературной обработке в духе рыцарства, которое, впрочем, по происхождению было тесно связано с героями эпоса — варварскими вождями и их дружинниками.
Собственно рыцарская литература представлена возникшим в середине XII в. рыцарским романом. Романы писались на национальных языках. Главным их источником стали кельтские сказания о короле Артуре и рыцарях Круглого стола, о трагической любви Тристана и Изольды, о подвигах Ланселота, Персеваля, Амадиса, популярные во всей Европе рассказы о поисках Грааля — волшебной чаши с кровью
