каким цифрам? – Вздохнула Осси.
«По цифрам на могильной плите, – ответила Хода. – Если сложить все, что мы уже тут
видели, то дата на камне получается очень даже хорошей отправной точкой… Я думаю –
прошло десять лет».
Осси покачала головой.
– Надеюсь, ты не хочешь сказать, что мы проторчали там – на кладбище, десять лет?
Причем, большую часть этого времени я провела, рассматривая радужные пузыри перед
глазами и слушая премерзкий звон?
«Нет, на кладбище мы с тобой провели, по моим оценкам, полдня – не больше… И то –
если брать вместе с дорогой туда-сюда».
– А здесь прошло десять лет?
«Похоже, что так», – вздохнула Хода.
– Но ведь так не бывает! – Крутя в руках гребень, сказала Осси.
«Не бывает, – нехотя согласился Страж. – Насколько мне известно, в таких масштабах
время не затормозить, не замедлить и не изменить…»
Она замолчала, не сводя своих глаз с Осси.
«И, тем не менее… – Хода снова умолкла. – А у тебя есть какие- нибудь мысли?»
– Мысли? – Осси усмехнулась. – Мысли есть. Точнее – предположение. Даже не
предположение, а почти что уже уверенность.
«И какая?»
– Я думаю, что ты права. Права и в том, что на кладбище мы были всего – ничего, и в том, что тут уже с десяток лет, как нет ни единой души…
«Это – очевидно и неоспоримо, – перебила ее Хода. – Только как это, по-твоему, друг с
другом вяжется?»
– Как вяжется? – Осси перестала крутить гребень и засунула его поглубже в рюкзак. –
Мне кажется… То есть я почти уверена, что давно уже, а точнее – как раз тот самый
десяток лет назад тут и произошло то, о чем ты мне рассказывала на кладбище – про
кольцо, про силу, про разупокоение… Кладбище разупокоилось не сегодня. И не вчера.
Оно разупокоилось в тот день, когда они похоронили некромансера. Может, месяца на
два-три позже. И нет там никакой ошибки на камне. Так и было это – десять лет назад. А
то что мы с тобой видели сегодня… Это – эхо. Эхо тех событий и финальный аккорд в
нашу честь. А может, – отклик на Слезу, про которую мы с тобой ничего не знаем.
Отклик и попытка до нее дотянуться…
Интесса вздохнула.
– Да что угодно, это может быть, но, скорее всего это действительно связано со Слезой.
Так или иначе… А что касается деревни… – Осси поерзала, устраиваясь поудобнее. – Так, с тех самых пор – то есть уж десять лет как нет тут никакой деревни. Нет ни ее
обитателей, ни чернявого хозяина, ни мужиков, ни старосты. Нет мальчика Харлана и кота
того на крыльце тоже нет. А есть здесь только брошенные дома, запустение и голодное
неосвященное кладбище, на котором эти идиоты закопали тогда кольцо с кошачьим
черепом. А все что мы с тобой тут видели и в чем участвовали, все это – было наваждение.
«Наваждение?»
– Да. Наваждение, морок, внушенная реальность – как хочешь. Не было вчера ничего. Мы
вошли с тобой в пустую, мертвую деревню, и все что мы пережили тут со вчерашнего
вечера, и до нашего прихода на кладбище было всего лишь видением и галлюцинацией…
«Я бы почувствовала…»
– Не обязательно. Могла и не почувствовать. Наваждение такой силы и такого масштаба
просто накрыло нас с тобой, захлестнув все чувства и подчинив себе все наши мысли. Так, что не вини себя…
«Ты хочешь сказать, что ты и ванну вчера не принимала, и не завтракала сегодня и с
мужиками не говорила?» – Хода никак не могла поверить в такое объяснение.
– Не принимала, не завтракала и не говорила. Не было ничего этого. Пришли, переночевали в пустом заброшенном доме, будучи уверенными, что все услуги включены
в стоимость и сполна оплачены – причем денег у нас, как я только что убедилась, нисколько не убавилось, – а потом собрались и пошли на кладбище, куда нас собственно
наваждение и вело.
«Зачем?»
– Хороший вопрос – зачем… Затем, я думаю, – что источником всего этого было одно
симпатичное колечко, которое очень зачем-то хотело, чтобы мы его выкопали и поскорее
оттуда забрали.
На этот раз Осси замолчала надолго. Хода тоже молчала, переваривая все услышанное и
пытаясь найти какой-нибудь изъян в логической цепочке, только что выстроенной леди
Кай.
Наконец она сдалась:
«Да, твоя теория вроде бы все объясняет. Может так оно и было… Но…»
– Я уверена, что так и было, – не дала договорить ей Осси. – Попробуй вспомнить хоть
одно лицо – у меня лично ничего не получается… Имена помню, картинку всю в целом –
тоже, а как пытаюсь вспомнить детали – лица, одежду, приметы там какие-нибудь –
ничего не получается…
Хода попробовала и вскоре признала, что с деталями и лицами у нее тоже не очень...
– Вот видишь. Так, что все это было лишь плодом воображения. И, к моему большому
