отражаясь от выкрашенных белым лодок, тротуар рядом с нашим столиком раскалился от жара, а мы под небольшим навесом наслаждались прохладой. Когда официант увидел, что мы справились с салатом и сыром, он водрузил на стол фирменное блюдо — половину курицы, золотисто-румяной, хрустящей, жареной с луком в красном вине. К курице подали большую пиалу с картофелем фри. И по сей день я считаю, что самый вкусный в мире картофель фри готовят в «Тропикане». Снаружи ломтики золотисто-коричневые и чуть хрустящие, а внутри — нежно-бархатистые, словно картофель вобрал в себя все соки земли, в которой рос. Словом, идеальный картофель фри.
— Я словно очутилась в раю, — призналась я. — Давай сюда ездить обедать раз в неделю.
— Надеюсь, в «Пи-Ди-Джи» нам удастся найти хоть что-нибудь из ресторанного оборудования, — промолвил Боб, напоминая, что мы не в отпуске. — Кроме того, нам надо купить кровать, тогда мы сможем съехать из отеля.
На десерт мы заказали сладкий пирог с яблоками, от которых исходил просто неземной аромат. После такой трапезы клонило в сон. Страшно хотелось вздремнуть. С огромной неохотой мы отправились на поиски «Пи-Ди-Джи».
Мы имели самое приблизительное представление, где именно находится этот магазин. У нас имелась карта Сан-Мартина, но следует учитывать, что Коул-Бэй представляет собой лабиринт дорог, складов и автосалонов, судостроительных заводиков и домишек. Агата и Розалинда пытались объяснить нам, как отыскать «Пи-Ди-Джи», но мы мало что поняли. Дело в том, что жители Ангильи для обозначения направлений используют особую терминологию. «Наверх» — значит «на восток», а «вниз» — «на запад». Их объяснения звучали приблизительно следующим образом: «Езжайте вниз, пока не увидите здание с верхним этажом и мотоциклами. Оттуда сверните и езжайте до пекарни. От пекарни — наверх, а потом вниз, где растет старый тамаринд. Там и будет магазин».
Мы нашли «здание с мотоциклами» (в нем находилось представительство «Харлей Дэвидсон»), а само здание было «с верхним этажом» (то есть двухэтажным). Оттуда мы свернули направо (ошибиться было нельзя, поскольку свернуть куда-то еще оказалось просто невозможно). На этом везение кончилось. Ни булочной, ни тамаринда нигде не было видно. Все дороги вели к мотоциклам. Наконец мы свернули на какую-то новую улицу и с радостью увидели жирные буквы «PDG», выведенные на стене большого пакгауза.
Владелец магазина Йон, перебравшийся сюда из Голландии, имел представление о том, как оснастить кухню ресторана, однако оборудование, выставленное на продажу, не совсем соответствовало размаху наших планов. Мы осмотрели тарелки и винные бокалы с толстым ободком. Нельзя сказать, что они совсем не подходили для дорогих французских вин, которые Боб собрался закупать. Посмотрели мы и на пластиковые пепельницы, блендеры, поддоны и ножницы для разделки птичьих тушек. Большая часть приглянувшихся нам вещей имелась только в каталогах — все надо было специально заказывать из Штатов.
— Сама позвонишь узнать о рейсах до Майами, или это сделать мне? — спросил Боб, когда мы снова залезли в машину.
— Да, придется лететь в Майами, — вздохнула я, — заказывать все по каталогам — слишком большой риск.
На обратном пути рядом с представительством «Харлей Дэвидсон» мы обнаружили мебельный магазин под названием «Ля Каса» и решили остановиться глянуть на кровати. Мне страшно не хотелось выкладывать тысячу долларов за матрас и пружинный каркас никому неизвестной фирмы, но нам надо было выселяться из гостиницы.
— И как нам доставить ее на Ангилью? — спросила я толстую продавщицу.
— С этим не будет никаких проблем, — ответила она, — мы доставим кровать на «Леди Одессу».
— Что это за «Леди Одесса»? — с любопытством спросил Боб.
— Это грузовое судно, которое ходит до Ангильи. Если у нас что-нибудь покупают, мы все отправляем на «Леди Одессу». Корабль приходит в Мариго каждое утро и стоит в доке где-то до двух. Если вам что-то на Сан-Мартине надо — везите на «Леди Одессу». Понятное дело, когда доберетесь до Ангильи, капитану надо будет заплатить. За доставку кровати с вас возьмут долларов двадцать пять — тридцать.
— Это часом не то судно, которое я видел в доке с паромом? На нем еще была куча коз и ящиков «Хайнекена», — уточнил Боб.
— Оно самое, — кивнула продавщица.
Поблагодарив ее, мы поехали в Мариго. Желания еще раз прокатиться на пароме у нас не было.
Путешествие обратно на Ангилью нельзя даже сравнивать с поездкой на «Табите». Мы устроились на самой верхней палубе «Делюкса» и наслаждались чудесным днем. Глядя, как удаляются горы Сан-Мартина, покрытые сочной буйной зеленью, а наш райский островок становится все ближе, мы обратили внимание на три рыбачьих лодки, затеявших между собой гонки неподалеку от нашего судна. Маленькие открытые лодочки перемахивали с волны на волну, поднимая фонтаны брызг. Ветер трепал наши волосы. Порой до нас долетали капли струй соленой воды, а на фоне удаляющегося Сан-Мартина вставала радуга. По мере приближения Ангильи становились виднее белые как снег купола «Кэп Джулуки», длинная белая полоса Рандеву-Бэй и шпили морского вокзала, построенного в вест-индском стиле. Справа за пляжем маячили густые заросли пальмовых деревьев. Вблизи берега вода казалась скорее зеленой, нежели голубой. Окинув взглядом восхитительный вид, я изумилась: ну отчего здесь живет так мало народу? Почему люди предпочитают жить среди асфальта, стекла, бетона и автомобильных выхлопов, отказываясь от пальм, моря и рыбацких лодок?
Вернувшись в отель, мы обнаружили всех наших советчиков за стойкой рецепции. Мы рассказали о том, как у нас прошел день, и Бернис, дочка Джошуа, энергично закивала: да, нашим следующим пунктом назначения должен стать Майами.
— Папа постоянно возит оттуда контейнеры, — сообщила она. — Позвоните-ка ему и обо всем спросите сами!
Пока Боб аккуратно записывал инструкции Джошуа, я села на балконе и подвела кое-какие итоги. Итак, мы, находясь в тысячах километров от дома, собираемся вложить все накопленные деньги в ремонт здания, стоящего на чужой земле. Разрешений на работу от властей мы пока не получили, а денег у нас впритык. Да, мы поддались порыву, но мечта о жизни и работе на Ангилье представлялась нам до безумия соблазнительной. Мы были готовы на что угодно, лишь бы воплотить ее в жизнь.
Боб пришел ко мне на балкон рассказать, что ему поведал Джошуа.
— В Майами всё грузят в контейнеры и загоняют их на корабль. Чтобы обо всем договориться, надо позвонить Шейле Хаскинс — она агент по перевозкам в «Тропикал Шиппинг». Джошуа ввел меня в курс по поводу цен на фрахт. Они не очень высокие: доставка контейнера в шесть метров из Майами до Ангильи стоит две тысячи семьсот долларов, а контейнера в двенадцать метров — четыре тысячи двести.
— Ладно, — я глубоко вздохнула, — поеду в Вермонт, соберу вещи и свяжусь с агентством, предоставляющим помощь в переездах. Затем двину в Майами, куплю все, что надо, отправлю сюда. Ты остаешься здесь, выбиваешь разрешение на работу и права на временное владение земельной собственностью.
— Ты одна со всем этим не справишься, — усомнился Боб.
— Слушай, — отступать я не собиралась, — если мы поедем вместе, здесь все встанет намертво. Нужен глаз да глаз. Бенни желает нам добра, но он занятой человек, и если кто-нибудь из нас двоих не будет его постоянно подталкивать, дело не сдвинется с мертвой точки.
— Думаешь, у тебя получится купить нужные доски? — Боб начал понемногу уступать.
— Я просто отнесу твой список в «Хоум Депо», заплачу, сколько скажут, и они мне все отгрузят. Очень просто. Кроме того, ты только не удивляйся, в Майами есть телефоны. А что, если тебе понадобится снять дополнительные замеры или что-то поменять в проекте? Разве не будет лучше, если ты останешься здесь? — Я знала, что сумею его уговорить.
— Ладно, — сдался Боб, — но если у тебя возникнут какие-нибудь сложности, я тут же прилечу на помощь.
— А если все пройдет гладко, сэкономим на билетах, — добавила я. — Кроме того, если мне удастся быстро отправить вещи из Вермонта, может, тебе удастся обставить все в нашем доме еще до моего
