Ревизия

Михаил Афанасьевич Булгаков Ревизия

(из рабкоровских сцен с натуры)

Дверь станционного помещения скрылась и впустила ревизора, а за ревизором ввалилось бледное станционное население.

Ревизор, впрочем, произвел не страшное, а скорее приятное впечатление. Он был гладенько выбрит, почему-то пахнул резедой, руки его были сложены на животике, и животик этот колыхался, а левая ножка прихрамывала, как простреленная. Кроме того, он смеялся оригинальным образом – с треском и звоном, как будто внутри у него помещался музыкальный ящик.

– Только в управлении Западных таких и делают! – восторженно шепнул один конторщик другому.

Начал ревизию ревизор с того, что выпустил свою музыку:

– Хе-хе-хе, – а затем заиграл дальше: – А у вас здесь очень мило… Столики, окошечки, бумажки… Э-э-э… это что такое?

– Конторские книги, – отрапортовал начальник станции.

– Очень, очень красивые. Тяжелые какие. А-а… э… это что такое? Рядом с книгами? Черненькое… кругленькое?

– Чернильница, – отрапортовал начальник станции.

– Помилуйте, какая же чернильница! Что вы, мой дорогой!.. Которая с бантом?

– Это конторщица, – удивленно ответил начальник станции.

– Очень, очень мила.

Тут ревизор насадил на нос пенсне и через все помещение проследовал непосредственно к конторщице. Левая ножка его при этом запрыгала, как на пружине.

– Драсте, товарищ!

– Здравствуйте, – ответила конторщица, почему-то густо краснея.

– Трудитесь все? Очень, очень хорошо. Пишете?

– Пишу, – ответила конторщица замогильным голосом.

– Что же вы пишете, милая? – спросил ревизор и изогнулся у стола.

– Все, что ни прикажут, – ответила конторщица почтительно.

– Э-э-э… Да вы послушная, как я вижу. Это хорошо! А это что такое?

– Кавычки, – ответила конторщица.

– Какая прелесть! Никогда не видал таких красивых кавычек. Только такой ручной и можно вывести такие прелестные кавычки. Чья это ручка, позвольте узнать?

– Казенная, – ответила конторщица, а потом добавила, еще гуще краснея: – А это моя собственная. Не трогайте.

– Очень, очень милая ручка. Такой бы ручке да маникюрчик, а она кавычки тут всякие пишет! И глазки. Ваше как имя, товарищ конторщица?

– Анна, – ответила конторщица.

– Анютины глазки, стало быть! Хе-хе… Ги-ги!

– Ги-ги?! – очень удивленно отозвались станционные.

– Ну, хорошо, не буду вам мешать. Я вижу, что у вас все в порядке. Тетради… Книги… Очень, очень мило. Ну-с, итак, всего лучшего. Оревуар!

– Честь имеем кланяться, – отозвались станционные и, почтительно расступившись, пропустили ревизора. Он торжественно прошел в дверь и отбыл.

Когда дверь за ним закрылась, начальник станции развел руками и заявил:

т – Сорок пять лет живу на свете и ничего подобного никогда не видел. Вот это ревизор так ревизор!

– Легкая личность, – согласились все и разошлись по своим домам.