— Не знаю, — ответил Яша. — У нас часов нет. Начинаем чуть свет, шабашим в сумерки.
— Черт знает что! И куда смотрит охрана труда?
— При чем тут охрана? Работенка у нас «левая», охраны она не касается.
— Хорошенькое дело — в наше время такая эксплуатация.
— А мы сами себя эксплуатируем, — сказал Яша и почему-то посмотрел на свои руки, побуревшие от въедливой ржавчины. Почти на всех пальцах правой руки у него были кровоточащие ссадины.
— Стрелок я хороший, а тут иногда мажу, — пояснил он, усмехаясь. — Целюсь в зубило, а бью по пальцам. Но это ерунда, до свадьбы заживет. Я никакой работы не боюсь. Другого боюсь. Вот покончим мы с этим проклятым баком, а потом что? Хоть ложись и помирай. Где я работу найду? Думал в батраки податься, да куркули городских не берут. По-их-нему, городские хлебоеды, а не хлеборобы.
— А отец твой разве не зарабатывает? — осторожно спросил я.
— Какой там заработок, смех и горе, — сказал Яша. И тут же спохватился: — Но ты не думай, отец у нас хороший. Добрый, работящий. И не пьет, как другие. Только невезучий он какой-то.
Не знаю, какой смысл Яша вложил в слово «невезучий», но я был тогда уверен, что Чапичеву- старшему действительно не повезло в жизни.
Отец Яши был неунывающий, веселый человек, шутник и балагур. Но шутками и балагурством семью не прокормишь. А работы почти не было. В маленьком Джанкое в ту пору «холодных» сапожников, пожалуй, было больше, чем сапог и ботинок, нуждавшихся в ремонте. Приезжавшие же в город крестьяне либо ходили в постолах, либо сами чинили свои чеботы. Но тем не менее жалкая «мастерская» Чапичева под фанерным навесиком считалась «делом», частным предприятием. Кустарь-одиночка Чапичев должен был иметь на него патент. А раз взял патент — плати налоги. Каждое полугодие частники обязаны были представлять в финотдел так называемую декларацию о своих доходах.
«Холодный» сапожник Чапичев был неграмотен. Декларацию — длиннющую анкету — он не мог ни прочесть, ни заполнить и обратился за помощью к какому-то базарному грамотею. А тот зло подшутил над бедняком — показал доход, который почти в пять раз превышал действительный. К сожалению, в финотделе приняли эту шутку всерьез и обложили «предприятие» Чапичева налогом, который он, конечно, уплатить не мог. Человека довольно беспечного, Чапичева-старшего не очень обеспокоило извещение о налоге. Может, он решил, что в финотделе сидят шутники, и сам от души посмеялся над такой «хохмой». А может, подумал и так: «С меня взятки гладки». Словом, налога не уплатил, несмотря на строгое предупреждение. Только усмехнулся в седой ус и сказал беззлобно:
— Вот люди! Ну чего они хотят? Настоящая комедия.
Финал этой «комедии» был разыгран на моих глазах. Отпуск мой заканчивался, и мы с Яшей, который к тому времени снова оказался безработным, почти не разлучались: вместе ходили купаться на ставок, вместе читали затрепанные выпуски «Месс Менд» Джимма Доллара, а по вечерам смотрели в кино какую-то многосерийную американскую картину. Ну, конечно, не забывали и о Яшином образовании: крепко зажав в левой руке карандаш, он с увлечением писал под мою диктовку понравившиеся отрывки из «Месс Менд».
В тот день, разомлев от жары, мы сидели на завалинке у Яшиного дома и лениво листали какой-то иллюстрированный журнал. Вдруг увидели, что к нам направляется незнакомый человек. Мы сразу заинтересовались им. Незнакомец был одет в щеголеватый военный костюм. Еще неразношенные, до блеска начищенные сапоги его приятно поскрипывали, гимнастерка с бронзовыми пуговками была перетянута широким командирским ремнем с пятиконечной звездой на пряжке. Под мышкой у него была зажата картонная папка.
— Здравствуйте, ребята!
Мы поднялись и поздоровались.
— Скажите, где тут Чапичев живет?
— Здесь, — ответил Яша.
Незнакомец недоверчиво оглядел клуню.
— Мне бы хозяина или хозяйку.
— Отец на базаре работает, а мама ему обед понесла.
— Жаль, — сказал незнакомец.
— А вы кто? — спросил Яша. — Командир?
На строгих губах незнакомца мелькнула улыбка.
— На прошлой неделе еще был командиром, а сейчас — фининспектор, — ответил он.
— Фининспектор? — с тревогой переспросил Яша. Видимо, он все знал о сложных отношениях отца с финотделом.
— Да, фининспектор, — словно извиняясь, произнес незнакомец. — Если можно, я посмотрю вашу квартиру.
Яша молча распахнул дверь. Вся чапичевская «артель» была в сборе, и девчонки с любопытством уставились на незнакомого человека. Некоторое время ошеломленный фининспектор стоял у двери: наверное, он не думал увидеть что-нибудь подобное. Потом почему-то обошел клуню вдоль стен и, положив на краешек стола папку, спросил:
— Вот здесь вы и живете?
— Здесь, — ответил Яша.
— И вот… это все ваше имущество?
— Какое имущество.
— Недвижимое и движимое, — пояснил инспектор и вдруг расхохотался. Странный это был смех, непонятный. И вероятно, потому Яша еще больше нахмурился, а его смешливые сестренки — обычно им только палец покажи — даже не улыбнулись.
— Вот чудаки! — все еще смеясь, сказал фининспектор. — Послали описывать богатого буржуя, а здесь…
— Мы не бедные, — угрюмо возразил Яша.
— А я что говорю? Когда у человека столько детей, да еще таких, так это же самое большое богатство — ни за какой миллион не купишь. А вот описывать у вас нечего, совсем нечего…
— А вы нас опишите, раз мы такие дорогие, — предложила рыжеволосая Яшина сестра.
Фининспектор сделал вид, что его страшно обрадовало это предложение. Он даже руки потер от удовольствия.
— Молодец, девочка, умную мысль подкинула. Сейчас я вас всех опишу, а завтра торги объявим. Только не знаю, как вас распродавать — оптом или в розницу?
— Копейка пучок, как редиску, — подсказала рыжеволосая. Только она еще продолжала шутить с фининспектором. А девочки поменьше испуганно переглянулись и словно по команде заревели. Фининспектор поморщился.
— Ну, хватит, — сказал он. — Перестаньте реветь. Посмеялись, пошутили, и довольно. Теперь давайте подумаем, что нам с вами делать.
— Зачем вам думать? — сказала рыжеволосая. — У нас папа и мама есть. Они подумают. А вы лучше уходите. Сами видите, дети вас боятся.
— Ну нет, так я не уйду, — решительно отказался фининспектор. Он придвинул ногой к себе табурет, уселся за стол и раскрыл папку. — Давайте сначала разберемся, что тут у вас к чему. Вот ты, например, — обратился он к Яше. — Тебя как зовут? Яков? Хорошее имя. Чем ты хочешь заняться, Яша? Ты не стесняйся, выкладывай свои планы. Я постараюсь тебе помочь.
— Вы это серьезно?
— Вполне. Я вообще человек серьезный. Как-никак батальоном командовал. Доверяли. А батальон — это, знаешь, не один человек. Чуть побольше вашей семьи.
— А сколько это?
— Чего?
— Сколько человек?
— Ну это, брат, военная тайна.
— «Военная тайна», — почтительно повторил Яша. Угрюмость исчезла с его лица. Он дружелюбно улыбнулся фининспектору и попросил: — Вы тут подождите. Мне с корешем нужно посоветоваться. Минуту
