отчетливо произнес:
— До сих пор боишься меня?
Кайли узнала голос Деллы, сердце почти перестало колотиться. Почти.
— Меньше, чем раньше.
Вампирша нависла над ней.
— Мне нравится, что ты почти всегда говоришь правду, — рассмеялась Делла.
— Ты в самом деле знаешь, когда люди врут? — спросила Кайли.
— Не всегда. Есть ведь и отъявленные лжецы. Есть люди, хорошие люди, они умеют так контролировать свой пульс, что я почти не слышу его. Есть еще и такие, для которых вранье стало второй натурой, и они врут легко и непринужденно.
Кайли встала, смахнула приставшую к джинсам траву и тонкие веточки. Надо быть осторожней и не врать Делле. Или научиться делать это получше.
— Холидей послала меня понюхать, где ты.
— Понюхать, где я?
В темноте Кайли едва различала выражение лица Деллы, но увидела, как та улыбнулась. Ее белоснежные зубы сверкнули в темноте ночи.
— Ты что, чувствуешь мой запах?
Кайли понюхала свою руку. Делла тоже наклонилась к ее руке, словно они начали новый лагерный проект по обнюхиванию Кайли. При этом вампирша застонала от удовольствия. В уголках ее рта показались острые кончики клыков, и Кайли отдернула руку. Улыбка Деллы погасла. У Кайли возникло странное впечатление, что вампирша искренне не хочет пугать ее. Значит, вампиры тоже умеют чувствовать. Так или иначе в Делле, значит, было что-то человеческое, и страх понемногу отступил.
— Все сидят у костра, — сказала Делла и пошла прочь.
Кайли старалась не отставать. Это было непросто, Делла шла быстро.
— По-твоему, я хорошо пахну?
Делла даже не посмотрела на нее.
— Хочешь, чтобы я соврала и тебе полегчало? Или сказать правду?
— Наверное… правду.
Делла остановилась, и в голосе у нее появились сварливые нотки.
— В жилах у тебя течет кровь, а я действительно люблю кровь, поэтому да, ты для меня — деликатес. Но это не значит… Попробую объяснить. Представь себе, что ты проголодалась и заходишь туда, где гамбургеры. За столами сидят люди, и у всех на тарелке большие сочные гамбургеры и жареная картошка. Запах… амброзия. Ну, и что бы ты сделала?
— Поспешила бы заказать, — ответила Кайли, не уловив скрытого смысла.
— Хочешь сказать — не попыталась бы стянуть еду у кого-нибудь с тарелки?
— Нет, — сказала Кайли.
— Так вот, если красть чужой ланч плохо, то украсть несколько пинт крови все же хуже, чем бигмак. Чтобы это сделать, нужно в самом деле умирать от голода. Или слишком разозлиться.
Голос у Деллы при этом стал злой.
— Ты что, действительно злишься? — спросила Кайли. — А ты можешь потерять контроль?
Делла снова тяжело вздохнула в изнеможении.
— Насколько мне известно, я никогда никого не убивала. Ты это хотела услышать?
— Да, — улыбнулась Кайли. — Значит, вампиры неопасны для людей?
— Я этого не говорила, — произнесла Делла.
— Но имела в виду? — настаивала Кайли.
— Я имела в виду, что среди вампиров, как и среди людей, попадаются плохие и хорошие. А плохие вампиры, которые входят в вампирские банды, нарочно сеют страх всюду, куда бы ни шли.
— Страх? — спросила Кайли.
— Тащат чужой бигмак. А то и похуже.
— Ясно, — сказала Кайли.
Она догадалась, что значит «похуже», и ей это не понравилось.
— Есть еще и такие: ни два, ни полтора, — продолжала Делла.
— Как это?
— Это как люди, которые попали в беду, но не совсем опустились. Вампиры такие тоже бывают.
Кайли кивнула. Они двинулись дальше, и любопытство в ней только разгоралось.
— В чем состоит твой дар? Если… если ты, конечно, не против такого вопроса.
— Я экстрасенс. И у меня есть сила. И… Вот черт! Я забыла про твой дар. — Делла резко остановилась. — Тут, случаем, нет рядом призраков?
Кайли поспешила проверить, не тянет ли холодом.
— Нет. Но если серьезно, я не верю, что у меня и вправду есть такой дар.
— Ты не хочешь, чтобы он у тебя был? — спросила Делла.
— Да, — ответила Кайли.
Она едва не соврала, но вовремя вспомнила, что у Деллы свой детектор человеческой — вернее, нечеловеческой — лжи.
Кайли вдруг поняла, что они направляются в чащу, а облака затянули луну — и стало совсем темно. Снова раздалось низкое рычание, похожее на рык дикого зверя.
— Слышала? — спросила она.
— Ты про болотную рысь?
— Кого?
Кайли сделала шаг к Делле и схватила за локоть. Ощутив холод, исходящий от кожи вампирши, она быстро разжала пальцы. Рык оборвался, но от холода Деллы у Кайли побежали мурашки. Говорят, что вампиры — мертвые. Кайли не знала, можно ли задать ей такой вопрос. Делла оглянулась, словно поняла, что ее холод неприятен спутнице. Кайли опустила голову и занялась веточкой, зацепившейся за джинсы, в надежде, что Делла ничего не заметила.
Когда Делла зашагала дальше, Кайли вернулась к разговору.
— Мы ведь в Техасе. У нас болотные рыси не водятся.
— В заповедниках водятся. Тут есть один недалеко, всего в паре миль. Заповедник и парк. Вроде зоосада. По нему можно проехаться на машине и даже покормить прирученных животных.
— Я как-то ездила в один, — сказала Кайли. — Даже не знала, что и у нас есть такой.
— Есть.
Задрав голову, Делла принюхалась.
— И почти всем животным нужно чистить поддоны. Не то будет вонять. Особенно слоновье дерьмо.
Кайли втянула носом воздух, думая, что сейчас почувствует вонь, но ощутила только запах леса, влажной земли и зелени. Ей показалось, что иметь слишком обостренный нюх не всегда хорошо.
С каждым шагом они все глубже входили в лес. Ветки терновника цеплялись за джинсы. Кайли ускорила темп, чтобы не отстать.
— Где же костер? — запыхавшись, спросила она.
— Примерно через четверть мили будет. Чуть дальше, чем наш домик.
— А почему мы не пошли по тропинке?
— Так быстрее.
«Вампирше, может, и быстрее».
Минуты три-четыре они шли молча. В голове у Кайли вертелись вопросы, какие ей хотелось бы задать, но при этом не обидеть Деллу. Она шла, глядя в основном под ноги, чтобы не споткнуться о пень или корни, как вдруг врезалась в спину Делле.
— Извини…
Вампирша обернулась так быстро, что Кайли ничего не успела разглядеть, зато почувствовала, как холодная рука зажала ей рот.
— Ш-ш!
