– П-почему ты засмеялся, Кадзуки-сан?!
Она надулась. Я решил страховки ради улыбнуться ей.
Все-таки – за эти дни мы действительно привыкли болтать друг с дружкой.
Начиная со второго дня, мы активно старались общаться с другими, чтобы укрепить доверие между нами. И [Тайные встречи] мы проводили с каждым из остальных игроков. По-моему, все шло довольно успешно, ведь даже Дайя в этом участвовал.
По крайней мере я уже не мог вообразить, чтобы кто-то из нас мог убить другого.
– …Кадзуки-кун, в наказание за твой смех, пожалуйста… мм, на сегодняшнюю [Тайную встречу] приходи ко мне.
Почему-то щеки Юри-сан, по-прежнему надутые, чуть порозовели, когда она это произнесла.
– Я не против, но почему это наказание?
– …Э? …Аааа, ну в общем, это наказание! …Наверное! – горячо заспорила она, размахивая руками. Мне это показалось немного забавным.
– Мм?
Мария, искоса следившая за нами, подошла к нам, угрюмо скребя в затылке.
– …Э? Что такое, Мария?
Мария почему-то заговорила не сразу.
– …В общем, я хочу сказать вот что… у тебя ведь уже было четыре [Тайных встречи] с Янаги, верно?
– Чего?
– Если ты пойдешь сегодня, будет уже пять. Не исключено, что другие подумают, что ты оказываешь предпочтение определенному человеку. Если ты проводишь пять [Тайных встреч] с одним и тем же человеком, атмосфера сотрудничества, которая наконец-то образовалась между нами шестью, может оказаться под угрозой.
– …Эммм? Короче говоря, ты не хочешь, чтобы я пошел на [Тайную встречу] к Юри-сан?
– Нет, я не о Янаги конкретно. Я просто хочу сказать, что это опасно, когда другие могут подумать, что ты предпочитаешь кого-то одного.
– …По-моему, ты гоняешься за призраками.
– Со мной у тебя было всего три [Тайных встречи]!
Вроде она о чем-то другом только что говорила?..
– Отонаси-сан ревнует. Как мило! – выдала Ироха-сан, весело глядя на нее.
– …Что за странные, безосновательные заявления. Я всего лишь указала Кадзуки на его поведение.
– Да как отчаянно ревнует.
– …Похоже, мои слова до тебя не доходят.
– Мария, ты ревнуешь?
…Бам!
– Ааай!
Она со всей силы пнула меня в голень!
– Хах…
Камиути-кун, который все это время наблюдал за нами, играясь со своим плеером, прервал нас с удивленным лицом.
– Аа, черт, это я тут страшно ревную, так что, может, тебе помереть, Хосино-семпай?
– Э? Чего именно ты ревнуешь?.. Меня же пнули только что.
– …Только не делай такое лицо, будто ты не понимаешь, о чем я! Или это спокойствие победителя?
На эти слова я лишь недоуменно склонил голову вбок; Камиути-кун вздохнул и снова повернулся к своему плееру.
Он, конечно, по-прежнему держался вот так, но, по-моему, мне удалось с ним неплохо поладить. Я встревожился, когда увидел его жестокую сторону, но пообщавшись с ним, я понял, что он, в общем-то, довольно компанейский парень.
– Мм? А, вот оно что.
Он положил плеер на стол и встал.
– Что такое?
– А, я просто перечитал наши последние разговоры и сделал кое-какой вывод!
Подойдя к сидящему на стуле Дайе, он с улыбкой похлопал его по плечу. Дайя раздраженно поморщился из-за этой его фамильярности. Вот так они в последнее время друг с другом и держались.
– Омине-семпай. Я верю в эти твои штучки-«шкатулочки»!
Я был настолько изумлен, что машинально переспросил:
– Э? Правда, Камиути-кун?
– Зачем мне врать? …Ах да, говоря откровенно, вопрос уже не стоит, кто во что верит, а во что нет. Наше время на исходе, мы должны что-то предпринять. А раз у нас нет других объяснений, кроме «шкатулки», стало быть, и выбора тоже нет.
Если подумать – Мария говорила, что им придется поверить нам, когда время начнет выходить.
– Итак, еще раз: что мы должны делать? Если меня не подводит память, вы говорили, что все решится, если мы уничтожим «шкатулку», да? Тогда как насчет вот чего?
Камиути-кун закатал рукава своей белой рубашки.
– Д а в а й т е у б ь е м О м и н е - с е м п а я.
– …А?
Но времени не осталось.
У меня не осталось времени на то, чтобы понять значение этих слов.
Не оставляя нам времени понять, он взмахнул своим _____ и –
Он убил Дайю.
– …Ах.
– …Э? Какого?..
Я мог описать словами произошедшее, но осознание все еще не приходило.
Камиути-кун перерезал Дайе горло. Кровь хлынула из раны струей. Дайя перестал двигаться, лишь выпучил глаза. А затем – он умер. Это я видел совершенно точно. Но именно видел, зарегистрировал как факт – не осознавая значения этого.
И поэтому просто стоял на месте, как в столбняке.
Рубашка Камиути-куна стала багровой, все лицо залила кровь Дайи. В руке он держал нож, которого там быть не должно было. Боевой нож – но мы же все ножи собрали…
– Странно, правда? – прошептал Камиути-кун, поигрывая ножом, который до того был спрятан у него на поясе. – Разве вы не говорили, что все закончится, когда умрет «владелец»? А «владельцем» был Омине-семпай, не так ли?
Он перевел взгляд на Марию.
– Эй, ведь так было, Мари-ти?
Мария смотрела не мигая; происходящее ее полностью выбило из колеи.
Он, похоже, и не рассчитывал на ответ, так как продолжил говорить.
– Может, это значит, что Омине-семпай еще жив? Ладно, тогда я сделаю вот что.
И с этими словами он…
…снова воткнул нож Дайе в шею.
Кровь полилась еще сильнее.
От удара тело Дайи опрокинулось, и голова с глухим стуком упала на стол. По столу начала растекаться багровая лужа.
