— Это самые сильные самцы, — важно поясняет Ждан.
Самцы! Ну и словечко, подумала вначале, что послышалось. Какое точное! Почти единственный случай, когда я смеюсь одна, а они наоборот недоуменно на меня косятся.
— Что смешного?
Не могу же я сказать, что. У нас самцами называют животных мужского пола, главное назначение которых — размножаться. Как только они эту функцию перестают исполнять, сразу в расход идут. Нет, такое им рассказать я никак не могу, приходится выкручиваться.
— А почему же Вожак и самые сильные… самцы оставили свои земли и поперлись к ляду на рога за заложницей? — сдержаться не удается и в конце фразы я хохочу в полный голос.
— По-моему, она над нами смеется, — задумчиво сообщает Дынко.
— Ты смеешься… над Альфами? — с притворной угрозой интересуется Ждан. — Радим, а ну дай-ка мне плетку, она у тебя подлинее.
Радим с удовольствием протягивает плетку, но я уже далеко.
— Поймай сначала попробуй! — кричу. — В прошлый раз не очень-то получилось!
Конечно, они меня не поймали. Хотя и не ловили особо, чем ближе к городу, тем больше по тракту ехало разного народу, и верхом и в экипажах. Иногда попадались пешие паломники, все сплошь закутанные в серые грубые полотнища, с маленькими котомками на плечах и с крючковатыми длиннющими палками в руках. Но все равно я немного впереди ехала, потому что когда оглядывалась, Ждан хоть и с улыбкой, но грозил плеткой.
Перестал, только когда охранный пункт впереди показался. Я остановилась их подождать, там были солдаты и несколько всадников, вооруженных арбалетами. Подумают еще, что я одна тут катаюсь.
Хотя, неужто лучше, если подумают что с волками? Фууухх, два дня в лесу и уже сходу не могу вспомнить, как положено себя вести и определить, так ли я себя веду, как положено или же нет. Вот как разобраться в такой путанице?
Плеткой мне больше не грозили, кивком позвали за собой. Солдаты не обратили на нас никакого внимания.
Чуть позже Дынко серьезно говорит:
— Ты спрашивала, почему вожак и альфы оставили свои земли?
Неужели хочет рассказать? Это, конечно, не так интересно, как про самцов, но тоже неплохо.
— Так вот, там остался Правитель, который Князь, по-вашему, и еще четверо альф. И еще парочка на подходе, так что нас отпустили развеяться и отдохнуть.
— Еще парочка на подходе? А как это?
— Ну, еще подрастают двое, которые заявят себя альфами.
— Как заявят? Это обряд какой-то?
— Нет, это значит, они будут… драться за это звание.
— С кем? — Ничего не понимаю, как странно все у них там устроено. И любопытно.
— С другими альфами, — задумчиво поясняет Дынко.
— С вами то есть?
— Да, и с нами.
— Надо же… а зачем?
Фыркают. И чего фыркать, это им все известно о своей стране с рождения, а я впервые волков-то увидала дней десять назад. Кстати, неужели всего десять дней? Так мало… В любом случае, новое узнавать всегда, между прочим, непросто. Ждан, похоже, единственный это понимает, отвечает:
— У нас так принято, если подросшие самцы хотят стать альфами, то есть общепризнанно самыми сильными, то вызывают настоящих альф на бой. Могут победить и занять место побежденного, могут просто продержаться достаточно долго, чтобы альфы признали их равными и закрепили за ними право на звание. Сейчас альф шесть. Побежденные звание теряют, если… остаются живыми.
Если остаются? Ничего себе… дрались. Как-то жутковато становится.
— А… и вы дрались?
— А как же, — спокойно отвечает Дынко, но таким тоном, что вопросов задавать больше не хочется.
Мы едем дальше, петляя между повозок. Пару раз я оглядываюсь на Радима и вижу на его лице тот самый странный, замерший взгляд.
Просила же так не смотреть! Теперь я старательно отвожу глаза, чтобы случайно опять его не увидеть.
Мы подъезжаем к городу, когда солнце начинает садиться. Спускаясь с высокого холма, мне удалось его немножко рассмотреть. Никогда раньше я не видела таких огромных городов, а ведь наверняка столицы куда больше! Примерно в центре Стольска виднелась почти круглая площадь, ее окружали огромные дома на просторных зеленых участках. Потом ряд домов поменьше и стоящих друг к другу куда ближе. Чем дальше от центра, тем дома становились меньше и стояли теснее. Никаких защитных стен у города не было, дороги вливались с разных сторон и заканчивались у самой центральной площади. Когда было решено, что брат переселяется в Стольск, мы с ним постарались узнать о городе побольше и выяснили, что он стоит поблизости от границ с Лесной и Звериной странами, сквозь него идут практически все торговые пути и в нем же часто решаются многие спорные вопросы, возникающие между расами.
Итак, вот он город, Санька где-то тут, но вот где именно? Как его искать? Я ничего о нем не знаю, кроме имени и что у него какой-то магазинчик, вроде одежда.
Волки о чем-то заговорили. Что там по их плану, посольство? Или отдохнуть дадут до утра? В темноте вряд ли я смогу найти дом брата. Почему кстати я еду впереди? Между прочим, дороги я не знаю!
— Отвезем сначала? — спрашивает Ждан.
— Да, сначала Дарьку, там где-нибудь поблизости таверну найдем, не охота в посольстве селиться, там жить ни дадут, ни выпить, ни… — Радим хмуро замолчал.
— Пить будешь? — с интересом спрашивает Дынко.
— Не знаю. — Сквозь зубы цедит Радим.
Если вспомнить, дед Атис учил меня чему-то похожему на лечение зависимости к спиртному. Еще говорил тогда, что это редко срабатывает, потому что вместо одной зависимости нужно прививать другую, а вот какую попробуй выбери. Но можно же попробовать, например, желание ездить верхом? Ведь это даже полезно. С такими мыслями я разворачиваю Мотылька к волкам.
— Слушай, Радим. Я могу попробовать снять… твою тягу к спиртному. Заменить ее чем-то другим. Хотя у меня нет опыта… но дед Атис говорил…
Чего это они на меня так уставились, как будто я на другом языке заговорила? Дынко вообще быстро в себя пришел, только губу закусил, а Радим… вдруг быстро отвернулся.
— Дынко, уберите ее, сил больше нету никаких. — Пришпоривает коня и, несмотря на дорогу забитую людьми, несется вперед.
А что я сделала? Хотела же помочь!
— Я… не хотела никого обидеть, — оправдываюсь перед Дынко, — я хотела как лучше… Я…
Дынко меня внимательно и молча выслушивает, не меняясь в лице и не пошевельнув даже пальцем. Только глазами хлопает.
— Поехали быстрее, — торопит Ждан, — Дарька, поспеши, скоро стемнеет. А нам еще искать его теперь…
— Я не хотела… — пищу, но они уже тронулись вперед, ловко лавируя между повозками.
Похоже, они знают куда ехать. В отличие от меня, но это давно не удивляет. Я все время вертелась по сторонам, высматривала Радима, но его не было. Даже не заметила, как Ждан остановился перед каким-то домом на узкой улице, по обе стороны которой располагались небольшие магазинчики, стоявшие друг к другу вплотную, так что между ними не протиснешься. Мы остановились перед каменным двухэтажным зданием с вывеской одежды. Неужели… Санькин? Магазин был заперт, окна и дверь закрыты крепкими железными ставнями. А как они узнали, где он? Неужели у Князя спрашивали?
— Объедем, — Ждан скачет верх по улице, там перекресток, по которому мы выезжаем на сторону задних дворов. Вот и двор магазинчика, который они считают Санькиным. Огорожен высоким забором. Ворота открыты, внутри дворовые постройки, какой-то мальчишка таскает в конюшню сено. Сено здесь
