портят впечатление. Перечислить их все немыслимо, укажу на один, едва ли не самый частый, и по нему можно понять, что я пытаюсь объяснить. К примеру, когда начинающий хочет написать фразу: «Он сунул руку в карман», то, умничая, обязательно уточняет: «Он сунул руку в свой карман», из чего сразу понятно, какой честный, не полез шарить по чужим карманам. Или: надел свое пальто, взял свой зонтик, и так далее и пр., что понятно англичанину, у них эти his и her обязательны, но вам-то зачем подражать гнилому Западу, который не сегодня, так завтра вообще затопчем?
Если умничающий новичок хочет написать, что кто-то кивнул, то обязательно уточнит, что кивнул головой, как будто можно кивнуть чем-то еще! Есть умельцы, которые составляют фразу еще круче: «Он кивнул своей головой». Такие книги можно сразу отбрасывать, ибо по сиим перлам виден общий уровень творения. Иногда встречаются чемпионы: «Он кивнул своей головой в знак согласия»! Здорово? Но и это, как говорит одна на телевидении, еще не все. Однажды я встретил вовсе шедевр: «Он кивнул своей собственной головой в знак согласия, соглашаясь со своим собеседником»! Ну, тут уж унтер Пришибеев с его утопшим трупом мертвого человека – вершина стилистики. Кстати, тот стилист на очередном росконе еще и премию получил! За литературное мастерство, а вы что подумали?
Совет: сорняки удобно убирать, когда «не пишется». Все равно ведь время идет, текст стоит, как примерз, а взгляд скользит по строкам, абзацам, там и сям цепляется за шероховатости. Самое время исправлять, подчинять текст. А исправлять будет гораздо легче, если будете знать, что именно вымарывать.
Там внизу как-нибудь соберусь и дам поразвернутее список слов-сорняков, которые надо убирать и убирать.
Одному правилу следуй упорно: чтоб словам было тесно, а мыслям просторно!
Буквы, как известно, собираются в слова. Слова бывают как обиходные, которыми пользуемся, так и диалектные, жаргонные, сленговые, канцелярские, макаронизмы, официальные и так далее, дальше загибайте пальцы сами. Если перечислить все, то придется разуть всю семью и дюжину подружек. Из ста тысяч русских слов… у Льва Толстого, как клянутся толстоведы, словарный запас под 400 тысяч, на долю обиходных приходится меньше четверти процента, но именно они составляют девяносто восемь процентов нашей речи. К слову о журналистике и писательстве: чем меньше журналист выходит за рамки обиходных слов, тем его профессиональный уровень выше, в то время как писатель должен употреблять обиходные слова лишь в том случае, если не нашел слов «закруговых».
Насчет круга позвольте на примере. Нарисуем круг. Побольше, побольше. Ну хотя бы размером с велосипедное колесо. А теперь в серединке еще один круг, крохотный. Размером с лесной орех.
Если от крохотного кружка провести прямые линии к большой окружности, то этот шедевр изобразительного искусства станет еще больше похож на огромное велосипедное колесо.
Вот все это и есть наш словарный запас. Маленький кружок в центре – это слова обиходные. Ими пользуемся каждый день во всех случаях жизни. Вот эти дольки лимона… сейчас надпишу на каждой… ага, вот это – слова, что пришли из ФИДО и компьютерного жаргона, это – новейшие заимствования вроде «консенсусов», «пиаров», «имиджей» и прочей хренотени, а вот это, напротив, – слова диалектные, существующие только в определенных местах огромной России… это вот – вовсе так называемые устаревшие, хотя они могут обрести и другую жизнь, с другим значением… Это – жаргонизмы, это – макаронизмы, канцеляризмы…
В серединке, где этот крохотный кружок, слова обиходные. Масштаб, понятно, не соблюден, иначе обиходку пришлось бы рисовать с амебу средних размеров, а границу остальных слов русского языка проводить по орбите Солнечной системы… Если писатель употребляет слова из центра, то в лучшем случае уподобляется журналисту, который быстро пересказывает автокатастрофу, чтобы тут же переключить ваше внимание на курс доллара. Слова здесь привычные, обкатанные, картину ими не нарисуешь. Даже при огромном таланте и огромном мастерстве.
Талант, даже дикий, инстинктивно стремится подальше от центра в поисках ярких, незатертых слов, что прикуют внимание, вызовут определенные ассоциации. От редких слов пахнет свежестью, читатель сразу ощутит ветер, запахи, услышит грохот, стук…
Если хотите стать журналистом – пользуйтесь только словами из яблочка! Если хотите сделать прозу яркой, красочной, волнующей – ищите слова от центра как можно дальше.
Это понятное желание каждого читателя. Автор это знает и старается изо всех сил. И тем не менее профессионал должен избегать украшательства текста. Понимаю, трудновато. Это уже как бы на пути от простой арифметики к алгебре. К примеру, написал человек фразу: «Не стреляйте в лебедей». Чувствует, банально. И он добавляет то, что считает литературностью: «белых». На слух неискушенного человека звучит вроде бы красивше: «Не стреляйте в белых лебедей».
Доморощенный эстет отыщет в этой фразе музыкальность, особый ритм и прочие красивости. Но даже этот неискушенный чувствует в этой фразе фальшь, неискренность, хотя не понимает, что именно не так… И человек грамотный – их теперь как собак нерезаных – сразу: а в серых можно? Тогда уж в черных вовсе дуплетом? Ну а раз сознание за что-то шероховатое цепляется, то кто-то копнет и глубже: в лебедей не стрелять, а в гусей можно? И в голубей? И собак, и кошек?.. Да и про людей не сказано, что этих двуногих стрелять низзя!..
То есть писать надо все-таки просто. Не примитивно, а просто. Настоящая простота подобна яркому солнечному лучу в чистом воздухе. И только профессионалы знают, что с виду простой солнечный свет при разложении не такой уж и белый!
То есть вы должны следовать правилам: нужные слова в нужном месте – раз, произведения прекрасны как раз отсутствием прикрас, главным достоинством писателя является знание того, о чем писать не нужно. Это, понятно, в дополнение к тому, что сказал раньше.
Украшательства чаще всего вызваны малограмотностью автора. Старайтесь ее хотя бы не показывать!
Ладно, если и говорил, то это слишком важная тема, чтобы не сказать еще раз, лучше запомнится. Вообще это запишите в разных местах, чтобы натыкались почаще.
Почему продолжение всегда или почти всегда хуже первой книги серии? Потому что если в первой книге герой может пройти путь от дурака к мудрецу, от труса к герою, то что остается на вторую, на третью?
Можно, конечно, искать бесчисленные клады, провожать все новых и новых принцесс из пункта А в пункт Б, завоевывать для себя королевства, но если герой на последней странице все тот же, каким и появился на первой, если в характере не произошло изменений, то, как бы блестяще ни был написан роман, он просто еще одна доска в заборе! Пусть даже из хорошего дерева. Пусть выстругана хорошим мастером.
Поэтому в романе… для малых форм это необязательно, там другие законы, – так вот в романе, который претендует на призовое место, герой в конце должен уйти и нравственно иным, чем появился на первых страницах.
Он должен, как говорили в старину, либо «перевоспитаться», либо просто подняться на очередную ступеньку. Не карьеры, понятно. Он просто должен понять в жизни нечто важное. То есть должен произойти сдвиг в характере! Выделите болтом, цветом, скопируйте в буфер и пропастите в самых неожиданных местах.
