- Рассказывай, как жизнь, - улыбнулась я.
- А ты просто так приехала или с умыслом? - заволновался он.
- Конечно, с ним. Но этикет следует соблюсти. Так что давай коротенько о жизни, и уж там я тебя осчастливлю.
- Что-то уже не хочется о жизни, - беспокойно заерзал он, приглядываясь ко мне. - Случилось чего?
- У меня ничего. Что там с твоим званием?
- Где-то затерялось, - скривился Артем.
- Да ладно, я сказала, помрешь генералом, так и будет.
- Нам бы полковника, - заныл Артем, почесал нос, не выдержал и засмеялся:
- Не тяни душу, с чем пожаловала?
- Парнишка один исчез. Надо бы найти.
- Я потеряшками не занимаюсь.
- Погоди. Тут дело темное. Смахивает на шпионский триллер.
- И потому ты сразу ко мне? Премного благодарен. А что за парнишка? - проявил он интерес.
Я приступила к рассказу, в продолжение которого Артем хмурился все больше и больше.
- Дурацкая история, - вынес он вердикт.
- А я что говорю?
- Паренек нам, случаем, мозги не пудрит? Может, у них игра такая?
- Не похоже. Уж очень напуган.
- Акимов нам спасибо скажет, если мы ему этих роллеров на блюдечке поднесем, раскрываемость повысим. - Я поморщилась, а Артем возвысил голос:
- И нечего мне рожи корчить. В тюрьме твоим ребятам самое место. Будет время о жизни поразмышлять. - Не придумав, что бы еще такого сказать. Вешняков досадливо замолчал.
Я еще немного выждала и спросила:
- Соображения есть?
- Сколько угодно.
- Меня не все интересуют, только те, что пацана пропавшего касаются.
- Ты говоришь, родители в ментовку заявили?
- Так Влад сказал.
- Посмотрим, что из этого выйдет. Если ничего, тогда подключимся.
- Слышал выражение 'время - деньги'? - съязвила я.
- В данном конкретном случае оно значения практически не имеет, о чем ты знаешь не хуже меня. Если все так, как рассказывает этот Влад, и родителям до сих пор никто не позвонил и ничего не требовал, следовательно, мальчишки уже нет. В живых, я имею в виду.
- Для разнообразия мог бы сказать что-нибудь оптимистичное.
- Пожалуйста. Будем уповать на то, что он где-то весело проводит время, забыв оповестить об этом друзей и родителей.
- Не впечатляло.
- Извини, чем богаты, - развел он руками. - Пойдем пиво пить? - спросил с улыбкой.
- Мне нельзя.
- Пиво нельзя? Ужас какой. А соленое можно?
- Можно.
- Ну, так и хорошо. Ты будешь есть воблу, а я пить пиво.
- Ага. И жизнь засияет новыми красками.
В баре мы пробыли около часа, Артем жаловался на погоду, на тещу, затеявшую ремонт на даче, который ложился бременем на хрупкие плечи моего друга, на детей, которые не желали слушаться, и жену, которая не могла понять, что он делает на работе восемнадцать часов в сутки.
- Я тоже не могу, - съязвила я. - Добро бы от вас, ментов, польза была...
- Обывательские разговорчики. Будучи там, наверху... - Артем ткнул рыбьей костью в потолок, - ты бы могла донести до сознания наших отцов мысль о том, чтобы...
- Вам зарплату повысить, - кивнула я.
- Было бы что повышать, - презрительно хмыкнул Вешняков. - Хотя и от малой толики я бы не отказался. Плохо то, что порядка нет, - вздохнул он, неожиданно став серьезным. - Левая рука не в курсе, что правая делает.
