Она очень внимательно посмотрела на меня, на мгновение мне показалось, что она колеблется, более того, почти готова рассказать что-то важное, но... Нина покачала головой и заметила серьезно:
- Мне нечего скрывать. - А я поняла, что до откровенности нам далеко.
Ее рассказ звучал вполне убедительно, и у меня не было повода заподозрить ее во лжи, если бы я не видела ее состояние: она была напугана, нет, почти раздавлена, но быть откровенной до конца не пожелала.
- Если Юля появится или позвонит, попросите ее оставаться дома, это лучше для нее.
- Но ведь девочку не подозревают? - испугалась Нина. - Это ведь абсурд. Не могла же она быть причастна к убийству отца?
Я решила, что Нина для меня человек-загадка. Вне всякого сомнения, она переживала за Юлю, а если девица-шантажистка заслана сюда отцом, или кем он ей доводился, то такая забота о ней более чем странная.
- Я хочу найти вашу дочь, а не заниматься убийством, это дело милиции.
- Но вы должны понять. Юля здесь ни при чем.
- Нина Константиновна, - вздохнула я, - вам не кажется, что вы сами себе противоречите?
- Нет, не кажется. Возможно, у этих людей и были какие-то планы, но Юля не могла...
- Тем скорее ей следует встретиться со следователем и ответить на его вопросы. Нина Константиновна, час назад я уже заезжала к вам, тогда мне никто не открыл. Где вы были в это время?
- Лично я?
- И вы, и Юля, и ваша домработница.
- Должна я это понимать так, что вы подозреваете нас в убийстве?
- Не должны, - покачала я головой.
- Да? - она вроде бы удивилась. - Тогда почему вы спрашиваете?
- Потому что следователь непременно задаст вам этот вопрос, а мне важно знать, что вы на него ответите.
- То есть мы все-таки подозреваемые?
- Я бы не стала так формулировать, но обстоятельства появления в вашем доме Юли следователя непременно заинтересуют. И вопросы, безусловно, будут.
- Пожалуйста. Екатерина Владимировна ездила в магазин, она всегда в это время отправляется за продуктами, я принимала ванну, а Юля скорее всего звонка просто не слышала, она очень громко включила музыку. Когда я лежала в ванне, казалось, что она гремит над ухом.
- То есть вы не уверены, находилась Юля в доме или нет?
- Ольга, ради бога.., она не может иметь к этому отношения, дело не в этом...
- А в чем? - спросила я, глядя ей в глаза. Она отвела взгляд.
- Я боюсь за дочь. Ради бога, помогите.
- Вам кто-то звонил, требовал денег?
- Нет-нет, - испугалась она. - Я же объяснила, меня мучает мысль, что.., что это как-то связано с гибелью ее друга.
- А смерть отца Юли вы с ней не связываете?
- Конечно, нет. Вы уверены, что это не ограбление?
- Деньги не взяли.
- А если дело не в деньгах? Вдруг грабителю понадобилось что-то другое?
- Интересно, что? - усмехнулась я. - Нина Константиновна, я ведь уже предупреждала, ваше нежелание рассказать мне...
- Я отвечу на любые вопросы, - перебила она меня, правды в этом ее утверждении не было ни грамма.
Но я решила попытать счастья еще раз.
- Позади вашего дома есть калитка. Ею пользуются?
Казалось, вопрос ее удивил.
- Нет. Она заперта на замок, а ключ потеряли. Собственно, калитка нужна была, когда рабочие занимались участком, чтобы не таскать материалы через главный вход.
- Позади дома сквер, у вас не возникало желания в нем прогуляться?
- Нет. У нас прекрасный участок, если вы заметили.
- Да, конечно. Ключи были у вас или у домработницы, пока не потерялись?
- Они висели в ключнице внизу, возле гаража. И никто не мог вспомнить, когда они исчезли.
- Вас это не насторожило? Может быть, стоило сменить замок?
- Я же сказала, калиткой не пользовались, а со стороны дома она запирается еще и на засов. Так что беспокойства не было. Хотя я собиралась сменить замок, но все руки не доходили. Значит, вы все-таки