невозможно определить точные координаты в ночном море или при плохой видимости, сюда добавятся еще килевая и бортовая качка, а самое незначительное отклонение при запуске, вызванное малейшим движением корабля, сильно изменит точность попадания. Короче говоря, у нас пока нет уверенности, что ракеты достигнут цели, даже если мишенью будет служить огромный город.
Молчание Гиммлера придало мне новые силы, и я продолжил:
- Но это еще не все. Военная авиация не в силах обеспечить воздушное прикрытие наших кораблей в районе запуска. По нашим сведениям, охрана западных подступов к побережью Соединенных Штатов организована весьма умело. Американцы используют воздушное патрулирование и плотную сеть радаров.
Гиммлер, кажется, уже не слушал меня, увлекшись какими-то своими размышлениями; он вдруг остановился передо мною.
- Мне думается, - заметил он, - что вот наконец у нас появилась новая возможность или, лучше сказать, счастливый случай решительным образом повлиять на ход войны. Настала теперь очередь Америки на своей шкуре испытать все прелести бомбардировки. До настоящего времени Соединенные Штаты считали себя недосягаемыми для атак - еще бы, они ведь находятся вдали от полей сражений. Шок, который вызовет налет на Нью-Йорк, мгновенно сломит моральный дух американцев. Эти люди не вынесут вида падающих бомб. Я всегда считал, что Америка неспособна выдержать прямой удар, особенно столь неожиданный.
Не знаю, что по этому поводу думали остальные, что же касается меня, я склонен был смотреть на вещи скептически. Я не возражал против самой идеи воздушной бомбардировки американцев, тем более что беспрерывные налеты на наши города и растущее число наших разрушений и смертей легко оправдали бы в моих глазах подобные меры. Но я опасался, как бы психологический эффект от применения 'Фау-1' не оказался диаметрально противоположным тому, на который рассчитывал Гиммлер. Поскольку остальные явно не торопились высказаться, я снова бросился в омут головой:
- Рейсхфюрер, я имею основания полагать, что результат подобной операции будет иным. В основу своей пропаганды американское правительство положило лозунг: 'Германия угрожает нашей безопасности'. После залпа 'Фау-1' по Нью-Йорку американцы почувствуют, что это и впрямь не пустые слова. Помимо всего прочего в их жилах велик процент англосаксонской крови. Что касается англичан, то мы с вами имели случаи убедиться, что в момент опасности их жизнестойкость становится просто пугающей.
Видя, что Гиммлер внимательно слушает, я продолжал более уверенно:
- Мы, без сомнения, могли бы подвергнуть моральный дух американцев серьезнейшему испытанию, но только в том случае, если бы нам удалось выпустить несколько ракет в совершенно определенные точки. Мне кажется, что задача наша должна быть следующей. Нужно, чтобы в условленный день и час, заранее объявленный по германскому радио, 'Фау-1' сровняли с землей какой-нибудь из нью-йоркских небоскребов, какой - это тоже должно быть известно всем. Тогда ущерб действительно будет двойным - и материальным, и психологическим.
Гиммлер был живо заинтересован моими идеями. Я вкратце обрисовал ему состояние наших исследований в плане увеличения точности наведения ракет. Тогда работы двигались в двух направлениях: во-первых, разрабатывалась проблема радиоуправления - устройство, установленное в корпусе, позволило бы корректировать курс во время полета. В этом случае передатчик, управляющий снарядом, находился бы возле пусковой установки. А во-вторых, рассматривался вариант размещения передатчика в районе мишени; система наведения должна была включаться всего на несколько минут, чтобы не быть запеленгованной. Несмотря на то, что последний способ представлялся куда более простым, мы столкнулись здесь с непредвиденными трудностями технического порядка. Какова должна быть мощность управляющего передатчика? И, главное, каким образом он попадет в условленное место именно тогда, когда это необходимо? Эта задача входит в компетенцию секретных агентов, но к тому времени в нашем активе почти не было удач в состязании с американской контрразведкой. Только недавно американцы арестовали нескольких наших людей, заброшенных с подводной лодки...
Гиммлер слушал меня, разглядывая на карте тяжелую глыбу североамериканского континента. С видимым сожалением он заметил, что на данный момент бомбардировка Нью-Йорка нашими 'Фау-1' представляется, увы, слишком сложным и рискованным делом. Однако его просьба ускорить работы по подготовке этой операции остается в силе. Что же касается меня, то я должен постоянно держать его в курсе происходящего и докладывать о каждой новой идее в этой области. Потом мы заговорили о других вещах...
Но события шли своим чередом, не интересуясь успехами наших лабораторий. Несколько месяцев спустя наша военная беспомощность навсегда похоронила надежду Гиммлера на запуск 'Фау-1' в сторону Штатов.
СТОЛЬКО ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫХ ПРОЕКТОВ!..
На своей базе в Фридентале мы работали не разгибая спины. Конечно, приходилось половину времени и сил тратить - я бы сказал: транжирить - на беспрестанную борьбу с бюро, засыпавшим нас валами бумажного хлама, и со службами обеспечения, которые буквально по каплям выделяли средства и людей. Тем не менее мы без устали создавали и разрабатывали грандиозные планы. Нас подстегивало изучение толстых досье, в которых были собраны детальные отчеты о снискавших громкую славу 'отрядах коммандос' лорда Маунтбеттена. Полезная, поучительная информация, хотя, пожалуй, несколько удручающая. Мы бледнели от зависти при виде практически неограниченных средств, сосредоточенных в руках командиров этих отрядов. Они - вот счастливчики! - могли рассчитывать на помощь крейсеров, миноносцев, подводных лодок, не говоря уже о постоянном скоординированном взаимодействии с авиационными подразделениями, оснащенными самыми совершенными видами техники. Мы же, напротив, бедны - ужасно, непостижимо бедны! Военно-морское ведомство ни разу не дало нам 'добро' на использование сколь-нибудь серьезной в боевом отношении посудины, а 200-я истребительная эскадрилья, к счастью переданная в наше распоряжение, с великим трудом выбивала себе каждую единицу оборудования. К примеру, призванное оперативно решать сложнейшие боевые задачи на огромной территории, упомянутое авиационное подразделение имело на все про все лишь три 'Юнкерса-290'.
Впрочем, чтобы быть до конца откровенным, должен отметить, что высшее командование британских коммандос все-таки не располагало кое-чем весьма важным - реальным влиянием: Маунтбеттен сосредоточил в своих руках всю власть, сам определял цели, и каждый раз удар отрядов коммандос являлся исполнением именно его замыслов. Это и полное уничтожение маслоочистительного завода, расположенного на норвежском острове, и превосходно подготовленная операция, в ходе которой англичане захватили новый германский радар, незадолго до того установленный на французском побережье в районе Дьепа; а также рейд с целью нападения на главную ставку Роммеля в Африке - эта последняя затея, впрочем, провалилась, но лишь благодаря случайности или, возможно, дезинформации, проведенной через высшие эшелоны власти.
Тем не менее у союзников тоже должны были обнаружиться уязвимые места, особенно на огромных пространствах Ближнего Востока, находившихся под их контролем. Мы старательно нащупывали эту 'ахиллесову пяту'. И хотя положение наших армий было близко к критическому, надежда отыскать свой шанс разожгла в нас такой энтузиазм, если не оптимизм, что дни и ночи напролет мы неделями прорабатывали варианты операций... чтобы в конце концов напороться на непреодолимый риф, всегда один и тот же: проблема транспорта.
Никак не удавалось обеспечить необходимое количество 'Юнкерсов-290' единственного действительно надежного германского самолета дальнего радиуса действия (по мнению экспертов, конструкция 'Хейнкеля-117' оказалась неудачной), и мы попытались обойти эту трудность. Почему бы не использовать способ, примененный неприятелем против нас? Наверное, можно добиться, чтобы несколько огромных американских четырехмоторных самолетов совершили вынужденную посадку в Германии или на территориях, занятых нашими войсками. Мне удалось заинтересовать нашим проектом штаб люфтваффе; управление ресурсами пообещало немедленно сформировать группу специалистов для восстановления имеющихся 'летающих крепостей'. К сожалению, работы разворачивались медленно, слишком медленно. Только в конце осени 1944 года мне сообщили: шесть таких самолетов полностью готовы к использованию и ждут наших распоряжений на одном из баварских аэродромов. Несколько дней спустя другое сообщение разбило мои надежды вдребезги: во время мощной бомбардировки все шесть самолетов были полностью
