Максуд Ибрагимбеков
Крысы
Игра шла вяло. Перед каждым из игроков лежало по равной кучке разноцветных фишек, несмотря на то, что шел третий час игры. За столом сидело четыре человека, не больше и не меньше, как и полагается в классическом покере. Все четверо были пассажирами «Тускароры», трансокеанской громадины, делающей свой очередной рейс из Европы в Австралию. Познакомились они на лайнере и уже вечером того же дня засели за столик в дальнем углу малого салона, иногда равнодушно поглядывая на тени танцующих в соседнем зале.
Они не были похожи друг на друга, эти игроки. Старшему, низкого роста полному человеку в хорошо сшитом сером костюме, было лет под пятьдесят. По некоторым признакам можно было догадаться, что он бывший моряк. В пользу этого предположения говорил и «кепстен», которым он время от времени набивал трубку, и характерная походка и чисто профессиональные морские термины, иногда проскальзывающие в его речи.
Второй игрок — молодой, болезненного вида человек — испуганно смотрел себе в карты. Каждый раз, как у него складывалась удачная комбинация, пальцы его начинали нервно перебирать фишки.
— Вам надо играть в маске, — проворчал первый игрок, — Я по выражению вашего лица догадываюсь, какая у вас карта.
Сидящий слева от него игрок снисходительно улыбнулся.
Он тасовал карты. По тому, как этот человек быстро раздал карты, легко попадая картой на карту, по его непроницаемому лицу можно было догадаться, что это настоящий игрок.
Игрок, волнение которого выдается только числом выкуренных сигарет. Курил он беспрерывно, зажигая сигарету от сигареты.
Рядом с ними четвертый выглядел контрастом. Это был высокий, хорошо сложенный парень, играющий с совершенно безразличным видом. Чувствовалось, что ему и впрямь все равно, у кого окажутся в конце игры все эти фишки, под которые собраны деньги в ящик из-под сигар. Он только морщился, когда его начинали особенно старательно обкуривать дымящие соседи.
И вдруг наступило то напряжение, с которого начинается крупная игра. Три раза по кругу все игроки увеличили банк и никто не вышел из игры. После смены карт, когда моряк и парень, похожий на спортсмена, отказались от прикупа, начался тот покер, который снискал ему славу самой азартной карточной игры.
— Десять, — робко сказал худосочный молодой человек, и пальцы его дрогнули.
— Отвечаю на ваши десять и плюс двести, — сказал человек, искусно сдающий карты.
Моряк, не задумываясь, увеличил ставку еще на пятьсот.
— Уравниваю, — сказал парень, похожий на спортсмена.
Он ничего не прибавил.
Еще раз все увеличили ставку. Теперь посреди стола возвышалась целая груда фишек. Это был очень большой банк.
Первым не выдержали нервы у человека с дрожащими пальцами. Он вышел из игры. За ним вышел другой, смекнувший, что у моряка и спортсмена крупная карта. Интуиция игрока его не обманула.
— Двести, — сказал моряк.
— Уравниваю, — сказал его противник.
— Прибавить к ставке не хотите? — разочарованно спросил моряк.
— Нет, — сказал спортсмен. — Что у вас?
— Каре! Четыре туза, — сказал моряк, показывая карты, и подгреб к себе груду фишек.
— У меня флешь-рояль, — спокойно сказал спортсмен и посмотрел на моряка. — Червовая флешь- рояль.
— Не может быть! — вырвалось у моряка. Он растерянно перебирал карты противника.
Это действительно была великолепная червовая флешь-рояль, пять карт подряд одной масти, от девятки до короля.
— Поразительно, — сказал побагровевший моряк. — Тридцать лет играю в покер и только второй раз вижу, чтобы каре тузов нарвалось на флешь-рояль.
Спортсмен собрал фишки и сложил их аккуратными столбиками. Теперь почти ни перед кем фишек не оставалось.
Этот банк поглотил все.
Моряк не мог успокоиться.
— Почему же вы не увеличивали ставку? Я со своим дурацким каре рубился бы с вами до конца. Вы бы могли меня до нитки раздеть.
— Зачем?
— Так вы ничего в жизни не добьетесь, — строго сказал моряк. — Нельзя упускать счастливого случая. Кто его знает, когда он еще подвернется. Нельзя искушать судьбу.
Спортсмен улыбнулся. У него была хорошая детская улыбка.
— Вы, наверно, правы, — сказал он. — Я даже уверен, что так оно и есть, но я иногда изменяю этому правилу.
— Зря, — сказал моряк. — Когда-нибудь пожалеете.
Танцы в соседнем зале прекратились. Салон наполнился людьми. Стюарды разносили между столиками бутылки.
— Нет, — сказал моряк, — в такой обстановке в покер играть нельзя. На сегодня хватит.
За соседним столом вдруг пронзительно закричала женщина. Она показывала на портьеру: — Крыса! Я видела там крысу!
Один из стюардов бросился к портьере. За ней сидел серый котенок, принадлежавший, должно быть, кому-то из корабельной прислуги.
— Боже мой, — содрогнувшись всем телом, сказала женщина. — Я подумала, что это крыса.
— На «Тускароре» крыс не бывает, — с достоинством сказал стюард.
— Меня бы только успокоило, если бы это была крыса, — проворчал моряк.
— Вы их любите? — спросил спортсмен.
— Любить — не то слово, — сказал моряк. — Просто спокойнее, когда на корабле крысы. Они поразительно чувствуют, когда кораблю угрожает беда. Ни одной на борту не найдешь!
— Странно, — сказал худосочный молодой человек. — Я сам видел моряков, которые ненавидели крыс. Мне как-то пришлось по делам своей конторы плыть на торговом судне по Средиземному морю. Так вот, я видел, как матросы изловили четырех здоровенных крыс и посадили их в клетку на палубе. В клетку им ничего не давали…
— Кроме воды, — со знанием дела вставил моряк.
— Совершенно верно. Воду давали каждый день. Так вот, крысы сидели каждая в своем углу и смотрели друг на друга…
— Молча смотрели друг на друга, — ехидно сказал покерист. — И долго это продолжалось?
— Несколько дней. А потом три крысы бросились на четвертую, более всех ослабевшую, и разорвали ее на части…
— Пикантное зрелище, — пробормотал покерист. — Изысканный вкус у этих матросов.
— Теперь оставалось в клетке три крысы. Три крысы сидели по углам и следили за каждым движением друг друга. Они сожрали вдвоем третью, а потом обе оставшиеся крысы побежали каждая в свой угол и уставились друг на друга…
— Уверен, что они недолго так просидели, — сказал покерист.
— Да, — сказал худосочный молодой человек. — Две крысы бросились друг на друга. — Его передернуло. — До сих пор помню, как это происходило. И самая здоровая крыса сожрала свою соседку.
— А что сделали с победительницей? — спросил молчавший до сих пор спортсмен. — Убили ее?
