Из-под кустиков высунулась знакомая белая мордочка, а потом показался и сам морозоустойчивый Ежик.
– Вернулись? – спросил он. – Книга у вас?
– Да, – радостно сообщил Кузька, – я так рад, что мы отвоевали ее. А сколько с нами было приключений! Я и не знал, что в этих страшных горах столько всякого замечательного народу живет. Потом мы узнали один секрет. Страшное – это просто неизвестное. Мы их не знали, поэтому и думали, что они такие мрачные. А когда познакомились с ними поближе, то поняли – там ничуть не хуже, чем в других местах.
– Ты прав, – улыбнулся белый Ежик.
– Везде есть добро и зло. Но важно помнить, что добро всегда побеждает зло.
– Ты стал просто философом, – удивился Ежик, – я рад, что тебе понравилось в наших местах.
– Мы принесли тебе твою палочку-дровишку. Если бы не она, мы замерзли бы. Возвращаем. Вам она нужнее.
– Я рад, что пригодилась.
Они еще поболтали, но домовым так не терпелось попасть домой, что они быстренько попрощались, сбегали за своими лыжами, а потом встали на них и отправились в самый приятный путь – путь домой.
Совсем скоро появилась деревенька. Издалека были видны крыши домов, дым из труб, потом можно было разглядеть и сами дома, повозки, людей.
Домовые подкатили к своему дому. Скинули лыжи и в одно мгновение оказались в избе.
– Мои родненькие, – кинулся Кузька в свой угол, к своим вещичкам, – как я по вам скучал, как скучал. Но теперь я снова с вами. И никуда в ближайшее время от вас не уйду.
Нафаня стоял посреди комнаты и улыбался, в то время как маленький домовенок обегал свое хозяйство. Наконец обессиленный Кузька хлопнулся на пол и перевел дыхание.
– Красота! Доставай скорее нашу Азбуку. Будем последнюю букву учить.
– Что, прямо сейчас? – удивился Нафаня. – Может, сначала хоть перекусим с дорожки. Вон бабка Настасья щи варит. Запах – аж слюнки текут. А мы так давно не ели горячего…
Как только Нафаня заговорил о еде, Кузька почувствовал, что сам очень сильно проголодался.
– И то верно. Сначала быстро в баньку, а потом и щи готовы будут. Баньку-то растопили, будто нас ждали.
Вволю напарившись, Кузька и Нафаня поели щей горяченьких со сметанкой. А что может быть вкуснее? И пироги, и картошка – наелись до отвала.
– Ну теперь букву последнюю учить, – снова заговорил Кузька.
– Как ты торопишься, – Нафане после еды совсем не хотелось заниматься, – давай спать ляжем, а завтра с новыми силами приступим.
– Нет, Нафаня, надо обязательно сегодня букву выучить. Мы столько вынесли и пережили, чтобы вернуть свою Азбуку. Неужели тебе самому не хочется?
Делать нечего. Нафаня понял, что спорить с маленьким домовенком совершенно бесполезно. Он хоть и младше, но если что в голову вобьет, то никакими силами не переубедить.
Друзья сели под стол. Именно там они любили заниматься. Стянули керосиновую лампу, чтобы было светлее. Кузька с великой осторожностью и любовью раскрыл Азбуку на последнем листе и застыл в волнении.
– Буква «Я», – сказала книга.
– Я? – не понял Кузька. – Она, что ли?
– Не знаю, – пожал плечами Нафаня.
– Буква «Я», – повторила азбука, – буква так называется – «Я».
– Я? – переспросил маленький домовенок, тыча в себя пальчиком.
– Ты, – начал хохотать Нафаня, – какая смешная буква. Ха-ха-ха!
– Зато такая важная, – заметил Кузька.
– Я… яблоко, – придумал первое слово Нафаня.
– Ярмарка, – сказал маленький домовенок.
– Принимаю, – ответила книга и закрылась.
– Ну вот теперь мы с тобой ученые домовые, – важно сказал Нафаня.
Уже когда домовые лежали у себя в удобных, теплых постельках, они снова разговорились.
– Еще никто, никогда с таким трудом не учил алфавит, – сказал Кузька, – сколько нам пришлось пережить, прежде чем мы выучили его до конца.
– Твоя правда, – согласился Нафаня, – но ведь не трудности главное. Уж какой я домосед, но и то доволен тем, что с нами произошло.
– Верно. Мы не только с трудом учили буквы, но и с приключениями. Кто еще может похвастаться таким?
– Да никто.
И Кузька с Нафаней заснули. Всю ночь им снились белоснежные горы, искрящийся снег и их новые друзья. Все, кто помог им, – все они царили в снах домовых.
А с утра началась размеренная, обычная жизнь со своими обычными заботами. Но Кузька так рад был снова заниматься хозяйством – своими коровками, лошадками, петухами и всем остальным.
В гостях хорошо, но дома, как ни крути, все равно лучше. Об этом и Нафаня подумал. И вот в одно морозное, но ясное утро отправился домой и Нафаня. Кузька проводил его до дороги, помахал ему рукой и пошел к себе в деревеньку, которая находилась на берегу красивой речки Безымянки.
