странных очертаний, угловатые вагоны которого были слегка окутаны белым дымком, как бегущий впереди Фёдор запнулся и покатился по земле.
На него из-за растущих слева кустов сирени метнулась тень в камуфляже и быстро скрутила руки. Вбитый в армии инстинкт заставил Олега сгруппироваться и броситься в сторону от тропинки. Падая, он перекувырнулся и прыгнувший на него ещё один боец угодил аккурат на подошвы туфель напружиненных ног. Олегу пришлось только задать ему направление движения и незадачливый охранник улетел в кусты по другую сторону тропинки.
Олег вскочил и остановился - сидевший верхом на Фёдоре старший секрета навёл на него автомат.
- Где ж тебя в Красной Армии так прыгать научили? - задумчиво спросил знакомый голос - ба, товарищ гражданин Украины! Что же вы домой не уехали, а скачете по огородам як бешеный козёл?
- Рокотов ... Андрей? - Олег вспомнил встреченного на линии разрыва милиционера.
- Оставить! - приказал Рокотов выбравшемуся из кустов бойцу, рванувшемуся к Олегу с явным намерением заехать прикладом 'Калашникова' тому по голове - это проверенный, наш, товарищ. Местный бы тебя так в кусты не закинул.
Молодой парень, слегка исцарапанный близким знакомством с советским кустарником, остановился, но автомат, уже направленный Олегу в грудь, с линии огня не убрал.
- Он самый - Андрей встал, рывком поднял Фёдора - а это кто? О, да он нехило на грудь принял.
- Этот тоже - буркнул рядовой, поправляя левой рукой сбившуюся набок каску.
Фёдор стоял с заведенными назад руками, и по его лицу видно было, что подраться он не прочь, но пока не в состоянии - милиционер профессионально держал его за скрученные запястья. При малейшей попытке предка дернутся, он делал лёгкое движение рукой, и лицо Фёдора сразу искажала гримаса боли.
- Отпустите его - сказал Олег, внимательно наблюдая за происходящем.
- Отпустим, а он драться начнёт - Рокотов слегка ослабил хватку - а зачем нам это надо?
- Фёдор - попросил родственника Олег - не делай глупостей. Это наши милиционеры, из Октябрьского.
- А что они здесь делают, на советской земле? - зло спросил железнодорожник, прекратив делать попытки вырваться. Первоначальный запал прошёл и он ждал разъяснений. То, что Олег мог говорить на равных после драки с непонятными людьми в непонятном обмундировании с неизвестным оружием, слегка его успокоил.
- А за это вам доблестных чекистов надо благодарить! - Андрей посмотрел на Олега, то кивнул, мол, отвечаю. После этого путы с Фёдора были сняты, он сразу стал растирать затёкшие ладони.
- При чём здесь работники НКВД? - удивился Лапин, слегка восстановив циркуляцию крови.
- Как причём? - ответно удивился Рокотов, продолжая внимательно наблюдать за освобождённым железнодорожником - а, Вы, наверное, не в курсе. Макс, держи тропу - приказал он подчинённому и тот бесшумно исчез за поворотом.
- Сначала ответь, что ты так задержался - спросил Рокотов у Олега - места здесь неспокойные, как оказалось.
Олег пожал плечами
- Нормальные места. Я с невестой поехал к её бабушке, познакомится - на ходу он стал корректировать все прошедшие приключения, - на самой границе времён нас чуть не утянуло неизвестно куда, но мы вырвались и всё-таки проехали в Долбино. А там не только бабушка оказалось, но и прадедушка с прабабушкой с остальными детьми. Ну и - он слегка развёл руками - сам понимаешь, после такой встречи быстро вернуться невозможно.
- Понятно - протянул Андрей - а он - кивнул на Фёдора - как раз прадедушка и есть?
- Да - ответил за молчащего Фёдора Олег - Фёдор Лапин, прадедушка моей невесты и дежурный по станции.
- Понятно - повторил Рокотов - поэтому он так сюда рвался.
- Что здесь случилось? - требовательно спросил милиционера Фёдор. Он посмотрел на поезд, добавил - откуда здесь бронепоезд? Кто стрелял?
- Сразу так не расскажешь - сотрудник Октябрьского ОВД колебался, рассказывать ли практически незнакомым людям всю подоплёку произошедших событий. Его раздумья прервал требовательный зуд вибросигнала сотового телефона.
- Третий - ответил Рокотов в трубку - есть. У нас один местный, дежурный по станции, один хохол с нашей стороны, тот самый, кто с чекистом к дрезине приезжал .... Есть, - он нажал кнопку отбоя.
- Я не хохол, я - русский - возразил Олег.
- Русский, русский, только украинский - непонятно сказал Андрей, закидывая автомат на плечо - Макс, сворачиваемся!
Через мгновение из-за поворота вернулся рядовой Макс, настороженно оглядев распутанного Фёдора и спокойно стоящего Олега. Автомат он держал правой рукой, накрутив свободную часть ремня на предплечье.
- Пошли - махнул рукой в сторону станции Рокотов и, не дожидаясь остальных, уверенно двинулся по тропинке. За ним направился Фёдор, всё время оглядывая замерший у перрона бронепоезд, следом внешне расслабленно шагал Олег. Замыкал всю процессию Максим.
Напрямую выйти на перрон мешала бронированная туша паровоза, поэтому четвёрка идущих с поста двинулась в обход. Обойдя два броневагона, они увидели, что стрелка, уводящая на угольный склад, в несколько слоёв завалена брёвнами. Хлысты не меньше чем в обхват диаметром и длиной метра три. У кустов сирени, на выходе из кармана у ворот угольного склада, стоял транспорт разведчиков, направив ствол пулемёта на остановившуюся легенду гражданской войны. Судя по валяющимся рядом стреляным гильзам, именно звук выстрелов КПВТ этой бронемашины слышали Лапины с вновь обретённой роднёй.
Порыв ветра заставил их протирать вдруг заслезившиеся глаза. Фёдор даже раскашлялся с непривычки.
- 'Черёмухой' закидали? - больше для проформы спросил Олег, уже начинавший догадываться, что здесь произошло.
- Ей, родимой - Рокотов вышагивал, как ни в чём не бывало, мимо исчерканной крупнокалиберными пулями брони - зря, что ли заложников освобождать тренировались? Вот где 'борьба с терроризмом' пригодилась - он сплюнул на брусчатку перрона - парни за несколько минут управились.
- А ... красноармейцы? - забеспокоился Фёдор.
- А что с ними сделалось? Вот смотри, выходят. Бойцы, иху мать! - милиционер ещё раз сплюнул от избытка чувств.
Из третьего вагона от стрелки, сразу за паровозом, выскакивали отчаянно кашляющие пацаны в довоенной форме. Внизу их принимали омоновцы и, как разглядёл Олег, пограничники. Подхватывали и по живому коридору отправляли в помещение станции. Внутри вагона глухо щёлкнул выстрел, затем второй. Бойцы напряглись, но через несколько секунд из бронированных недр буквально вылетел некто такой же молодой, но с командирскими нашивками. Следом спрыгнул мужик лет сорока, в полевом комбезе и без оружия. Он подхватил упавшего красного командира и начал орать на него, потрясывая за грудки и пару раз отвесив по оплеухе.
- Ты бл..., командир ху...в! - не переставая матерится, орал капитан - на войну, бл.., собрался, сосунок! Кто так, бл..., воюет! - и дальше в том же духе минут десять.
Они остановились, благоразумно пережидая вспышку начальственного гнева. Смысл воспитательной речи капитана сводился к тому, что если бы вместо них в Долбино были немцы, то бронепоезд уже валялся бы вверх колёсами под откосом. Вместе со своим экипажем, бездарно погубленным собственным командиром, сунувшемся без разведки в занятый войсками противника населённый пункт. Причём, как с удивлением услышал Олег, подобное сегодня происходит уже во второй раз.
Высказав в заключение своей речи энергичное пожелание - учить и выполнять Устав, мать и отца его, капитан развернул обалдевшего от такого напора парня и толкнул в сторону станции. Когда он быстро
