И в первую очередь — русские. Идут народы войной на своих притеснителей, но поодиночке, а потому всех их бьют. Но если сумеют они объединиться, тогда придет конец и царю, и помещикам. Вот в это, Болат, я твердо верю. Еще одно. Много у царя офицеров, но и они не все одинаковы. Некоторые не захотели воевать против нас. Например, тот же генерал Раевский.
— Первый раз слышу о нем. О Ярмоле слышал, о Баклане, о Сипсо, о Рангеле, о Миккале[47]… А вот о Ра… Раевском ничего не знаю.
— Этот генерал был очень богатым человеком. Русские же офицеры решили убрать царя. Так вот, несмотря на богатство, среди них были и родственники Раевского.
— Они победили?
— Нет. Руководителей повесили, остальных сослали в Сибирь и к нам, на Кавказ. А называли их декабристами. Ссыльные сами теперь увидели, как мы воюем и за что воюем. Им было жаль горцев, но они все равно вынуждены были стрелять в нас. Потому что их заставляли. Генерал же Раевский отказался и написал царю письмо, доказывая, что горцы защищают свой край, свои дома и что несправедливо и даже позорно проливать за это их кровь.
— Хороший инарла. Он уехал домой?
— Да. И он убеждал всех, что не стрелять нужно в горца, а торговать с ним, учить его в школе, помогать ему добывать богатства, лежащие в наших горах.
— Царь не послушался его?
— Ни его, ни других. А если бы ты знал, мой мальчик, как много значит для нас учеба в школе. В медресе ты зубришь арабский язык, учат тебя любить Бога, уважать шейхов и мулл. Я не против этого. А вот как жить, как строить дома, обрабатывать землю, лечить больных, то есть как обеспечить жизнь человека, сделать ее лучше, богаче, красивее — тому в медресе не учат.
Это можно узнать только в русской школе. Пытались для нас кое-что сделать. Русские генералы Бартоломей и Услар с помощью чеченского офицера Кеди и муллы Янгулби составили, например, для нас азбуку, чтобы мы могли читать хотя бы русские жейны.
Два года назад чеченские друзья Услара открыли в крепости Грозной школу на родном языке.
— И дети в ней учатся?
— В ней теперь никто не учится. Через две недели школу закрыли.
— Почему?
— Царь и его хакимы[48] не желают, чтобы у нас была своя школа, да еще на родном языке. Ведь темных неграмотных людей легче обманывать и держать на привязи, как быков.
— А правда, что русскую школу для чеченцев и ингушей открыли в Буру-Кале[49]? Соип и я решили пойти в нее.
— Вас в нее не пустят.
— Разве мы хуже других?
— Не в том дело. В школе в Буру-Кале могут учиться только дети богатых. Чтобы там учиться, нужно и платить много денег. У твоего Данчи много денег? Нет? Вот видишь, а ты собираешься там учиться? Кроме того, отец твой не очень-то предан властям.
Об этом знают. В школу же берут детей надежных родителей, чтобы воспитать из них преданных царю людей.
— Ну вот, я об этом и говорил. А ты меня оборвал.
— Я и сейчас с тобой не согласен. Не все из тех, кто учится в русских школах, становятся рабами царя. Ты сам знаешь, что даже от одной матери рождаются разные сыновья. Поэтому у русских есть поговорка: 'В семье не без урода'. Один ради своей шкуры на любую подлость пойдет, а такие у властей в почете, потому что с их помощью они управляют покоренной страной. Другой же — честно служит народу. А знания помогают ему идти по верному пути, быть настоящим борцом за народное счастье. Честного человека знания делают еще более убежденным, а подлеца, наоборот, еще коварнее и хитрее.
Они вышли на широкую, залитую лунным светом, лужайку. Берс пустил коня пастись, а сам выбрал место получше и расстелил бурку. Сел и рядом посадил мальчика.
— Расскажу я тебе, Болат, о людях, родившихся с чистой, благородной душой и оставшихся такими на всю жизнь. Еще при шейхе Мансуре, когда войска царя захватили аул Алды, солдаты взяли в плен двух мальчиков. Обоих увезли в Россию, и один из них очутился в семье того самого генерала Раевского. Мальчика полюбили, воспитали его, как родного сына. Он окончил военную школу, а когда началась война с французами, стал генералом.
Его знают теперь все, потому что он является одним из героев русской армии.
— Как его звали?
— Настоящего имени никто не знает. А русское его имя -
Александр Чеченский. До самой смерти помнил он родные горы и свой аул Алды. В другой раз, уже при Бейбулате, когда генерал Ермолов, или как ты его называешь, Ярмол, брал аул Дада-Юрт, солдаты нашли возле убитой женщины ее маленького сына. Один из солдат пожалел ребенка и взял его с собой. Потом двоюродный брат генерала Ермолова забрал мальчика и увез сначала в Грузию, а потом в Россию. Мальчик воспитывался в русской семье, а когда вырос, стал известным художником-портретистом, то есть он рисовал людей. И всю свою жизнь художник тосковал по родным горам.
— Он жив?
— Нет, Болат, он рано умер.
— Болел, наверно?
— У него была чахотка. А я думаю, что все-таки он умер от тоски по родине. Это самая страшная болезнь. Я тоже перенес ее. Ведь мне пришлось жить среди русских, учиться, а потом и воевать в разных местах. Только свои горы, свой народ я не забыл и не разлюбил. Наоборот, чувства мои стали еще сильнее.
Почему я тебе рассказываю все это? Чтобы ты понял, насколько разными бывают люди, если даже они носят одну и ту же форму.
