— Долго еще будете воздух сотрясать пустой болтовней? — внезапно раздалось сзади.
Слава с капитаном обернулись как по команде. Девчонка, кто же еще. Подобралась неслышно и присела рядом, уставившись на них своими голубыми глазищами. Она успела одеться в чью-то мужскую рубаху, подпоясалась и теперь та сидела на ней чем-то вроде короткого платья. На ногах трехцветные акетские сапожки, которые как Слава успел узнать, сами подгонялись под нужный размер, сидели идеально, за что их и ценили. Волосы, Маат убрала назад и завязала ленточкой. Теперь она уже не выглядела бомжихой, скорей принцессой с какой-то непонятной целью загримированной под бомжиху.
— Тебе чего здесь надо, шмакодявка мелкая? — недружелюбно поинтересовался капитан. — Я же сказал, держать ее под присмотром, а лучше и вовсе на привязи!
Теха, который мялся за спиной Маат, и которому, собственно и поручили за ней присматривать, виновато пожимал плечами и разводил руками. Физиономия его выражала крайнюю степень смущения, мол, я ей говорил, а она не слушает. Видно было, что он опасается спорить пусть с маленькой, но колдуньей. К тому же мальчишка изначально ей симпатизировал, похожа она была на какую-то толи родственницу, толи подружку.
Девушка, казалось, не обратила на злобный тон капитана никакого внимания.
— Кто сидит, поджав хвост, тот всегда проигрывает! — отчеканила, словно прописную истину.
— А ты что предлагаешь? — осторожно поинтересовался Слава.
— Я ничего не предлагаю, — фыркнула она, — но, на вашем месте, просто пошла бы и разогнала эту рыжую свору, — сказано это было как всегда просто и буднично, и как всегда безапелляционным тоном. Этт даже засмеялся, разом утратив напускную суровость.
— Разогнать?.. хм… — старлей был несколько озадачен. — А ничего на минутку, что их человек двадцать…
— Они не люди! — встрял Теха.
— Да какая разница? Пусть хоть штук двадцать! Еще примерно столько же разного зверья. А нас всего шестеро бойцов…
— А я? — возмущенно пискнул мальчишка.
— Ну и ты, конечно, — не стал спорить Слава, — куда ж тебя девать?
— Ну и что? — спокойно возразила Маат. — Старателей было девять, а вас двое.
— А шаман? — поинтересовался капитан, тон его опять стал злобным. — Он один стоит их и нас вместе взятых! Эх, если бы у нас был приличный боевой маг… Такой, каким когда-то был я, — он горестно вздохнул и добавил, — шли бы вы отсюда оба, пока я не рассердился!
— Зачем вам маг, если есть ведьма? — спокойно возразила девчонка. — С шаманом я разберусь, если, конечно, вы снимете этот проклятый ошейник.
— Ага, разбежались со всех ног! — хмыкнул Этт, — снимешь, а ты учудишь чего-нибудь непотребное…
— Выйти отсюда я смогу только вместе с вами. А насчет учудить… — она на секунду задумалась, подбирая слова, — Ты грубил мне, но ничего плохого не сделал… я думаю это вызвано общим предубеждением против женщин занимающихся ведовством, поэтому я тебя прощаю и обещаю в дальнейшем не причинять зла.
— Что? Что ты сказала? — капитан сделал вид, что крайне возмущен. — Я не ослышался, ты меня прощаешь?! — впрочем, тут же сменил тон, наверно, надоело придуриваться. — Послушай девочка… я, конечно, не очень в это верю… но если ты нам поможешь, я готов до конца жизни называть тебя мистрис или как ты там еще хочешь? — в его руке, словно сам собой, возник нож. Молниеносным движением он ухватил девчонку за ошейник, притянул к себе и, полоснув лезвием, отшвырнул его в сторону. Слава с удивлением наблюдал, как то, что казалось полоской кожи, начало извиваться подобно змее брызгая с концов чем-то красным вроде крови. Маат хлопала глазами, держась обеими руками за освобожденную шею. Впрочем, оторопь ее быстро прошла. Приосанившись, она гордо кивнула головой.
— Благодарю тебя воин! Обещаю, что не останусь в долгу.
На лице капитана ясно читалось желание съязвить, но не стал, только хмыкнул саркастически:
— Ну вот, ты свободна, что дальше?
— Дальше? Просто не мешайте мне, а как только услышите шум из вражьего лагеря сразу же атакуйте! — и она пошла прочь увлекая за собой Теху. Глядя им вслед, Слава усмехнулся — обычно гордый и независимый мальчишка, в общении с маленькой ведьмой был робок и послушен.
— Собирай камушки, — неожиданно велела ему Маат. Нагнувшись, она подобрала круглый окатыш размером с фалангу пальца и показала мальчишке в качестве образца. Предупреждая вопрос, отрезала. — Много!
Теха пожал плечами и, выполняя указание, принялся ползать по склону, выискивая подходящие кругляши. Когда он, спустя несколько минут, вернулся с внушительной пригоршней крупной гальки, ведьма протянула ему оторванный рукав собственной рубашки. Завязанный с одного конца рукав, представлял собой что-то вроде мешочка.
— Засыпай до половины и завязывай, — сказала девушка.
*****
Пэху готовился к камланью. Обрядился в халат сплошь увешанный колдовскими погремушками — амулетами и оберегами. Пока мальчишка-ученик распалял костерок, шаман извлек из своего мешка и разложил на плоском камне пахучие травы, измельченные корешки, каких-то сушеных насекомых и прочий колдовской набор. Трещотка позволяющая ориентироваться в Верхнем мире лежала тут же. Вокруг ходил разъяренный Аши нетерпеливо поглядывающий на колдовские приготовления. Не терпелось ему отмстить за поруганную честь и вероломно убитых воинов лесного народа. Тем не менее, Пэху не спешил — с Верхним миром шутки плохи, все надо делать по раз и навсегда заведенному порядку. Правила просты, но обязательны. Дождавшись, когда прогорели сухие дрова, так чтобы нигде не было открытого пламени, шаман, шепча заклинания, рассыпал по углям травы и корешки, сам сел подле. Мальчишка взял трещотку, но к костру не подходил, рано ему еще в колдовстве участвовать, его задача шаману путь указывать, чтоб вернуться мог, когда время придет. Травы затлели, давая ароматный дурманящий дым. Любой с него сдуреет, но только не шаман приученный к нему с малолетства.
Мир вокруг изменился, стал призрачным, неверным. Все звуки исчезли. Краски стерлись, все стало серым, лишь на закате алела полоса колдовского пламени. Очертания гор расплылись в серой дымке. Земля под ногами, камни вокруг, редкие деревца, все сделалось полупрозрачным, словно состояло из мутной слизи. А люди и животные и вовсе были видны насквозь, светились каждой косточкой. Вокруг молчаливыми призраками скользили бесплотные силуэты сущностей — обитателей Верхнего мира. На шамана, казалось, уставились тысячи злобных глаз, но он не боялся — не в первой. Встал и шагнул вперед и вверх, оставив позади свое сидящее возле костра тело. Оглянулся мельком, амулеты и обереги на халате искрились и переливались запасенной магической силой, если что всегда можно зачерпнуть, мало ли зачем она понадобится тут. Застрекотала трещотка — это мальчишка-ученик начал свою работу. Сейчас в ней нужды нет, Пэху и так все прекрасно видел, но Верхний мир неверный, в нем все меняется быстро и иногда только призывный треск колдовского инструмента может вывести шамана к его же собственному телу. Сейчас же трещотка только мешала Пэху слушать. Это только кажется, что Верхний мир безмолвен. Надо прислушаться, и тогда услышишь шелест проплывающих мимо сущностей, шепот черных звезд на сером небе, дальние разговоры других шаманов бродящих поверху. Но сейчас Пэху пришел сюда за другим. Он пришел увидеть неведомого врага и если повезет причинить ему зло. Шаман обошел скалу выглядящую сгустком мрака и поднялся по склону. Поверхность земли в обычном и Верхнем мире совпадает не всегда и шаман, то проваливался по колено в камень, то, наоборот, шагал, словно по воздуху. Колдовской меч он увидел издали. Изогнутая полоска стали светилась так, словно была раскалена в адском горне. Пэху неоднократно приходилось, пройдя через Верхний мир, вырывать оружие у врагов и красть их души, но к этому мечу, он никогда не осмелился бы прикоснуться, как и к его хозяину, хотя тот казался самым обычным человеком, а никаким не дэвом. Шаман понял, что меч чувствует его словно сторожевая собака, крадущегося в темноте воришку. Нет приближаться к ним не следовало. А вот спутники его… с ними Пэху справится без труда. Чего проще — ухватить связанную с Верхним миром человеческую сущность — душу и отнести всего-то на пару шагов. Разлученная со своим телом душа никогда не найдет дороги назад и вскоре
