выводу, он схватил шест и лупил им рыбину, пока голубые огоньки не угасли.
*****
— Гроза будет, — сказала Маат.
Обернувшись, Слава увидел, что там, где посеревшаяся поверхность речного плеса смыкалась с небом, горизонт набряк сизым.
Кроме тучи, ничто пока не предвещало ненастья. Солнце висело над вершинами гор. На протоку легла тень, и вода у берега казалась черной.
— Ксаламасс! — сказал Щепа. Приставив ладонь козырьком ко лбу, он вглядывался в формирующуюся на севере грозовую тучу. — Может мимо пройдет?
— Здесь постоянно грозы. Поэтому лес и назван Грозовым, — объяснила юная ведьма. — Старатели всегда торопились его проскочить, как можно скорее. Но у них-то весла были…
Слава с сожалением посмотрел на пустые уключины.
— Может к берегу пристать, да переждать?
Маат отрицательно покачала головой.
— Старатели здесь никогда на берег не выходили. Опасно!
'Тоже мне удивила! — подумал старлей. — Где здесь не опасно?'
Внезапно опора ушла из-под ног, и он, не успев издать ни звука, полетел вперед и растянулся на палубе в центре плота. Рядом чертыхался, запутавшийся в собственных ногах Щепа, а Маат вообще улетела в воду.
Плот стоял неподвижно.
— Кажись на мель сели, — сообщил дружинник, помогая Славе встать.
— Вижу! — буркнул тот, потирая ушибленный локоть. Щепа тем временем втянул на плот девушку.
Коротко посовещавшись, они взяли в руки шесты и попытались столкнуть плот с мели. Шиш с маслом — мель держала крепко.
Пришлось старлею прыгать в воду. Побарахтавшись с минуту возле плота, он понял, что все его усилия тщетны — образовавшие мель намывы песка разъезжались под ногами и серьезного усилия создать не удавалось. К Славе присоединился Щепа, а затем и Маат, все вместе они еще раз попытались столкнуть плот по течению. Не тут-то было — их неказистое судно, словно приросло ко дну. Ко всему прочему, у Славы лопнул ремешок на ножнах, и он еле-еле успел поймать скользнувший в глубину 'проводник'. Длинно выматерившись, он забросил меч на плот и вскарабкался туда сам. За ним последовали и остальные члены команды. Некоторое время они сидели на краю и болтали ногами в воде. Положение складывалось скверное — надвигалась нешуточная гроза, а они застряли посреди реки, образуя неплохую мишень для молний.
— На берег надо, — подвел итог своим невеселым размышлениям старлей, — найдем подходящую лесину, рычагом спихнем плот… а лесину потом на дрова пустим. Рыбу-то надо на чем-то варить? Разом убьем двух зайцев! Согласны?
Его спутники не знали, кто такие зайцы и согласие выражать не спешили.
— Опасно! — выразил общее мнение Щепа, и показал на стену леса на берегу. Слава, вгляделся в чащобу и заметил россыпь крохотных голубых огоньков. Огоньки перемигивались, словно звезды на облачном небе и, кажется, перемещались. От леса шел негромкий щелкающий звук. Взгляд старлея невольно задержался на заросшей травой косе, отделявшей лес от берега. На ее поверхности вспыхивали голубые искры, словно подсвечивая ее изнутри множеством крошечных фонариков. Выглядело все это непонятно и угрожающе.
— Ведь ты моряк Славка, а это значит, что не страшны тебе не горе не беда… — преувеличенно бодро пропел старлей и спрыгнул в воду. Немного помедлив, за ним спрыгнул Щепа. Плавал он немногим лучше топора, но преодолеть отделяющие плот от берега пятнадцать метров, не составляло труда даже для него. Маат решили оставить на плоту, справедливо рассудив, что в таких делах толку с нее немного.
Выбравшись на берег, и бросив взгляд на небо, они увидели, что туча заметно приблизилась и выглядела теперь еще более зловеще, чем прежде. Тяжелая, грозная, окаймленная лиловым свечением, она занимала уже полнеба. Издали донеслись раскаты грома — гроза началась. А здесь ветра пока не было — воздух застыл в духоте предгрозового штиля. Некоторое время путники вглядывались в сплошную темную массу, в которую слились густые кроны деревьев. Ничего там не было видно кроме суетливых голубых огоньков. В опускающихся лиловых сумерках их мельтешение тревожило еще более. Внезапно лес огласился новой порцией трескотни. Горсть огоньков приобрела управляемое движение, сорвалась с деревьев и стала приближаться, планируя прямо на путников. За ней еще одна и еще. Слава с Щепой бросились на землю, над головами промелькнули огромные черные тени иллюминированные огоньками. Пролетев над путниками, неведомые летуны снизились еще больше, превратившись во что-то вроде гигантских летучих мышей (электрических летучих мышей, надо полагать) и над самой водой полетели в сторону острова, вызвав приступ паники у Маат, оказавшейся вместе с плотом у них на пути.
— Ксаламасс! — выдохнул Щепа, провожая их взглядом. — Лопни все это небо!
— Вот же пакость какая, — согласился старлей, идея высадки на берег уже не казалась ему такой хорошей. К тому же только сейчас он сообразил, что оставил меч на плоту. Ну, раз уж высадились, логично будет закончить дело. Подбадривая отчаянно трусящего дружинника, точнее, ведя его за руку, Слава пошел к лесу, осторожно ступая по искрящейся траве. Голубое свечение под ногами гасло, чтобы вновь возродиться секунду спустя. Босые ступни словно покалывали тысячи крошечных иголочек. Но это ощущение было даже приятным, чего не скажешь, о вставших дыбом волосам дружинника, которые он безуспешно, раз за разом пытался пригладить.
Вблизи лес выглядел совершенно обыкновенным. Смешанным. Елки, березки, осины. Эта его обыкновенность приободрила Славу, и он принялся выбирать подходящее для их целей деревце.
— Сожри меня ыхырг! — потерянно сказал Щепа.
Обернувшись на голос, Слава обмер. На берегу, возле самой воды, на песке лежали, сидели, стояли странные животные. Старлей готов был поклясться, что несколько секунд назад берег был пуст, а тут, пожалуйте, нате вам, откуда-то взялась целая стая неведомых тварей и по-хозяйски расположилась, отрезав их от спасительной реки. Путники ошарашено смотрели на них, те смотрели на путников. Их было около десятка, этих странных зверей. Они сохраняли неподвижность и будто ждали чего-то. Кто такие? Непонятно. Кошки не кошки, собаки не собаки. Неведомы зверушки. Каждая зверушка по метру в холке. Окрас пятнистый, серо-зеленоватый, камуфлированный.
— Что делать будем Валад? — просипел из-за плеча Щепа.
— Что, делать, что делать… Никаких резких движений! Потихоньку пятимся назад…
— Куда назад-то? В лес что ли?
Блеснула зарница, громким треском разорвал тишину удар грома, теперь уже гораздо ближе. Словно вторя грому, лес наполнился звуками. Откуда-то из чащи, кто-то вопил, гукал, свиристел. Над кронами возникали и угасали всполохи голубого свечения. Лес словно предупреждал путников: соваться в него не стоит. Загадочные звери на эту какофонию звука и света никак не прореагировали. Наоборот будто расслабились. Одни начали вылизываться подобно кошкам, другие ходили взад вперед словно нагуливая аппетит перед ужином (Славе очень хотелось верить, что в качестве ужина не рассматриваются их с Щепой скромные тушки). Старлей огляделся в поисках путей спасения. На дерево что ли залезть? Поворачиваться к зверям спиной категорически не хотелось, может они только того и ждут. Рядом потел от страха Щепа. Кошко-собаки заинтересованно глядели в их сторону. Мысли в голове у Славы были сплошь бесплодные: до воды бы как-нибудь добраться… эх меч бы сюда…
Девичий вопль резанул по ушам, отразившись от стены леса, пошел гулять эхом над рекой. Звери как по команде повернули остроухие головы на крик. Бросив взгляд на реку, старлей тоже не смог сдержать горестного возгласа. Плот. Их плот, медленно плыл по течению. На плоту скакала и махала руками Маат. В голове мигом прояснилось, и Слава все понял и осознал. Какие же они идиоты! Куда было торопиться? От ливня выше по течению, река вздулась и легко сняла плот с мели. И вот теперь он уплывал от них, унося с собой последнюю надежду на спасение.
Сзади раздался дробный топот босых пяток. Это не выдержали нервы у Щепы, и он во все лопатки понесся вдоль опушки леса, следом за уплывающим плотом. Славе ничего не оставалось, как присоединиться к бегству.
