их вместе, всегда.
Он коснулся ее ушка.
— Эмбер?
— Ммм? — пробормотала она, пытаясь сосредоточиться на его словах.
— Я знаю, что «Старый Юг» по воскресеньям не работает, и у меня возникла идея.
Амелия напряглась. Ей не понравился его голос.
— Как насчет того, чтобы пойти со мной в церковь? Я хочу познакомить тебя со своими друзьями, немного похвастаться тобой. Потом можно поехать ко мне в гости или устроить пикник. Я бы показал тебе мою ферму, все, что ты захочешь увидеть.
Амелия оттолкнулась от стены.
— Тайлер, я не могу. Прости. Я бы с удовольствием поехала, но просто не могу.
Молодой человек сделал вид, что расстроился.
— Не понимаю, почему. Может быть, ты была со мной не до конца откровенна. Ты вроде говорила, что у тебя больше никого нет. Может быть, ты лгала мне, Эмбер?
Хмурое выражение на его лице выглядело явно наигранным, но Эмбер была слишком расстроена, чтобы заметить это. Она знала, что рано или поздно нечто подобное произойдет, но не ожидала, что так быстро.
Если сказать ему правду, то неизвестно, как он отреагирует. Большинство мужчин не любят, когда их водят за нос. Еще хуже, когда такой сексуальный мужчина, как Тайлер, узнает, что стал игрушкой в руках бесцветной библиотекарши.
— Нет, я тебе не лгала, — возразила она, — но в моей жизни есть кое-что, о чем я пока не хочу говорить. Как только все наладится, ты будешь первым, кто об этом узнает, а пока я хочу, чтобы ты просто верил мне.
Тайлер всеми силами сдерживал улыбку. Она поступила, в точности как он ожидал. Он оказался прав!
Понизив голос, чтобы придать ему жесткости, Тайлер проговорил:
— Не знаю, Эмбер. Доверие предполагает взаимность. Я верил тебе, но ты, похоже, не совсем доверяешь мне, раз не хочешь поделиться своими проблемами. Не думаю, что у наших отношений есть будущее.
Он пошел прочь. Амелия была в шоке. Она теряла единственного мужчину, которого любила, только из-за того, что солгала ему.
— Тайлер, подожди!
Он не остановился, только отрицательно покачал головой. Взглянув на цветы на полу, Амелия отвернулась к стене и подумала, сколько нужно времени для того, чтобы умереть на месте.
Из-за двери выглянула Рэйлин. При виде подруги она нахмурилась.
— Эй, с тобой все в порядке?
Вытерев слезы, Амелия с трудом улыбнулась. Надо как-то пережить сегодняшний вечер. Скоро она вернется домой, и тогда можно будет дать волю слезам. А сейчас плакать нельзя, потому что воспитанные леди так себя не ведут.
— Все нормально, — ответила она и, подняв подбородок, наступила на валявшиеся под ногами розы.
Собрав волю в кулак, Амелия взглянула на свое отражение в зеркале. Сегодня ей хотелось распустить волосы, как несколько дней назад. Темные круги под глазами от бессонных ночей словно напоминали ей, что она отдала единственного в своей жизни мужчину какой-то несуществующей женщине.
Схватив щетку, Амелия решительно собрала волосы в привычный пучок.
— Я этого не заслужила. Я хотела лишь купить машину, а не испортить себе жизнь. Почему все так запуталось?
Воткнув последнюю шпильку, девушка поморщилась от боли. Так ей и надо. Если не произойдет чуда, то можно считать, что Тайлера она потеряла.
Застегнув поясок на платье, девушка покрутилась перед зеркалом, проверяя, не видна ли комбинация. Все было в порядке: ноги почти полностью скрыты длинной бежевой юбкой. Только вот бежевый цвет был ей абсолютно не к лицу!
На какое-то мгновение в голову пришла шальная мысль надеть на работу то красное платье, которое она купила для свидания с Тайлером, и посмотреть, как у всех вытянутся лица. От этой идеи пришлось сразу же отказаться. Ни на какие экстравагантные выходки она больше не способна.
— Амелия! — раздался снизу громкий голос Вилимины. — Ты готова?
Амелия закатила глаза. Вот так каждое утро. Тетя Вилли считала своим долгом подгонять племянницу, хотя та ни разу в жизни не опоздала на работу.
— Иду, — отозвалась она.
— Вот твой ланч, — сказала Вилимина, сунув девушке в руки бумажный пакет. — Не забудь поставить еду в холодильник, когда придешь в библиотеку. Здесь тунец, который может испортиться.
— Слушаюсь, мэм.
Амелия направилась было к двери, как вдруг что-то, то ли укол совести, то ли желание обнять близкого человека, остановило ее.
Вилимина оглядела племянницу с ног до головы. Та имела вид приличный и скромный, как и подобает настоящей леди.
— Ты что-то забыла?
— Да, мэм, — она обняла тетушку за костлявые плечи, вдохнула знакомый аромат розовой воды, исходивший от ее платья, и прижалась к ней.
Вилимина была поражена. Она не могла вспомнить, когда племянница в последний раз была столь сентиментальна.
— Что с тобой, Амелия? Успокойся, — проговорила она, смущенно похлопывая девушку по спине. — Иди с Богом. — Она громко фыркнула, чтобы скрыть обуревавшие ее чувства.
Амелия пошла к двери.
— Я собираюсь сегодня напечь пирожков с яблоками, — крикнула ей вдогонку Вилимина. На самом деле она ничего такого делать не собиралась, эта мысль пришла ей в голову, когда Амелия обняла ее.
Как раз в тот момент, когда Амелия выезжала из ворот, из сада показалась тетя Рози. Слегка подвядший букет цветов свисал у нее из корзинки, в которой лежало вперемешку все, что ей удалось собрать с грядок: от сорняков до маленькой черепашки, обнаруженной на клумбе с азалией.
Рози устало опустилась в плетеное кресло под козырьком веранды, дававшим хоть какую-то тень.
— Я слышала ваш разговор через открытое окно, сестренка. Ты печешь пирожки с яблоками только по праздникам.
Губы Вилимины сжались: ей не хотелось признаваться в том, что ее решение продиктовано просто любовью, а не каким-то особым случаем.
— Ну и что с того?
Поиграв шляпой, Розмари бросила ее на землю вместе с корзиной.
— Может быть, я забыла про чей-то день рождения? — Ее глаза вдруг загорелись. — Ведь сегодня не День независимости?
— Розмари! — резко остановила ее Вилимина. Обе тут же забыли предмет беседы, увидев, как черепашка выползает из неглубокой корзинки. — У тебя там черепаха!
Розмари закатила глаза.
— Знаю, я сама ее туда положила. Иногда мне кажется, что я не могу ничего сделать без твоего разрешения, Вилли.
Вилимина нахмурилась.
— Скажи на милость, зачем ты положила черепаху в корзинку для цветов?
— А куда еще мне было ее класть? — отозвалась Розмари, удивленная тем, что сестра задает такие вопросы. — Карман для нее слишком мал.
