«Восходе» ассортимент бортовой аптечки был значительно расширен. Но главное — на борту корабля уже находился врач.
Первым врачом-космонавтом был Борис Егоров. Во время полета он измерял давление крови у себя и своих товарищей, брал для анализа кровь и порции выдыхаемого воздуха, исследовал чувствительность вестибулярного анализатора, проверял, как глаза воспринимают различные цвета, следил за функциональными изменениями в организме, изучал влияние невесомости на работоспособность и психическое состояние человека.
Для длительных космических полетов врачи-космонавты будут проходить специальную подготовку. Им тоже придется стать универсалами. Они будут следить за здоровьем членов экипажа, контролировать режим работы систем жизнеобеспечения, а на обследуемой планете выполнять функции зоологов, ботаников, микробиологов, проводить химический анализ воздуха, грунта и т. д.
Если возникнет необходимость, врач-космонавт должен будет оказать хирургическую помощь. Роль операционной сестры и ассистента возьмут на себя, так же как, например, на подводных лодках, специально подготовленные члены экипажа.
Надо сказать, что вообще все члены космического экипажа наряду с основной своей работой должны овладеть несколькими профессиями. Каждый, в частности, обязан уметь нести полетную вахту в центральном посту управления. Возможны ситуации, когда потребуется одновременная деятельность всех членов экипажа: при взлете, стыковке или посадке корабля, при прохождении опасных зон космического пространства, скажем, зон повышенной радиации, метеорных потоков, наконец, при аварийных ситуациях.
Мы уже говорили о том, что одноместные космические летательные аппараты — это сложная система, которую мы обозначили как «человек — машина». Еще сложней многоместный космический корабль. Здесь люди связаны не только с кораблем, но и друг с другом. Поэтому его можно охарактеризовать как систему «человек — человек — машина».
Итак, с одной стороны, относительно узкая специализация и разъединение пилотажных, штурманских, связных и других функций способствует более квалифицированному управлению многоместным космическим кораблем по сравнению с одноместным, где все ложится на плечи одного человека. С другой стороны, это разъединение функций требует четкой согласованности действий, глубокого взаимопонимания между членами экипажа, умения взаимно дополнить работу каждого. Только тогда могут быть решены труднейшие задачи, стоящие перед экипажем космического корабля.
Эта сработанность группы особенно важна в ситуациях, когда надо срочно принимать решение, а времени на расчет и раздумывание нет. С этой проблемой знакома уже современная авиация. При дефиците времени мало, чтобы все члены экипажа правильно понимали свои задачи, были профессионально грамотны и пр. Нужна та степень сработанности, которая может быть достигнута только при психологической совместимости всех членов экипажа. Иначе, несмотря на то, что летчик, штурман, радист и оператор каждый в отдельности действуют правильно, нужный результат не будет достигнут. И тут уж не помогут ни разборы, ни административные и общественные воздействия.
Летчик-инструктор Герой Социалистического Труда Г. И. Калашник как-то писал:
«Практика подсказывает, что там, где профессиональная подготовка и дисциплина каждого члена экипажа поддерживаются в коллективе взаимодействием и взаимовыручкой, — обеспечен успех.
Пилот, радист, механик, штурман должны в совершенстве знать свое дело. Но они должны хорошо знать, что входит в круг обязанностей товарищей по экипажу, и при случае подстраховать друг друга.
На моей памяти десятки примеров, когда отсутствие в экипаже подстраховки, взаимоконтроля, чувства солидарности повлекли за собой тяжелые летные происшествия.
В сложных условиях (полет при минимуме погоды, отказ материальной части) проверяется экипаж на „прочность и герметичность“. Плохо, если в этих условиях каждый начнет „дуть в свою дуду“ и полагаться только на командира.
Аварийная ситуация не должна застать экипаж врасплох. Здесь все должны быть начеку, слиться в одно целое. Конечно, эта уверенность приходит с годами. Только продолжительная совместная работа позволяет узнать возможности друг друга».
На первый взгляд может показаться, что несработанность экипажа объясняется отсутствием дружеских связей, недостаточным взаимным уважением или даже неприязнью людей друг к другу. В действительности первопричиной разобщенности является отсутствие должного контакта и взаимопонимания в летной деятельности, сопровождающееся неудачами в работе.
Опытный командир-методист всегда обращает внимание на психологические особенности отстающего летного экипажа и, если это необходимо, изменяет его состав.
Из истории второй мировой войны известен такой факт. Соединение американской бомбардировочной авиации несло серьезные потери. И так продолжалось до тех пор, пока психологи не порекомендовали переукомплектовать — в соответствии с данными психологических тестов — экипажи самолетов.
После всего сказанного может показаться, что сформировать экипаж космического корабля не так уж сложно — стоит только подобрать нужных специалистов, исследовать психологические особенности каждого из них и приступить к тренировкам. Однако известно, что составленная из индивидуально сильных спортсменов-«звезд» команда подчас проигрывает более слабой по составу, но зато более дружной и сыгранной.
Даже хорошо зная особенности каждого члена группы, нельзя предсказать, как проявит себя группа в целом, какие взаимоотношения сложатся между отдельными ее участниками, как действия индивидуума будут согласовываться с деятельностью коллектива.
Группа — это не арифметическая сумма индивидуумов, а единый организм, в котором обнаруживаются иные закономерности.
В авиации сработанность экипажа достигается благодаря многократным полетам, и в случае несовместимости всегда можно кого-то заменить. Космический полет такой возможности не предоставляет. Поэтому методисты, психологи обязаны подобрать и подготовить хорошо сработанный экипаж до полета.
Сработанность людей интересует не только космических психологов. Она привлекает внимание и руководителей производства, и тренеров спортивных команд, и командиров войсковых подразделений, то есть всех тех, кто связан с человеческими коллективами, выполняющими какую-нибудь конкретную задачу.
Еще в 30-х годах у нас, в Институте охраны труда, начали проводить исследования наиболее рациональной организации людей, повышающей производительность их труда. Наблюдение велось за группой, собиравшей однородные мелкие изделия и работавшей «непрерывным потоком». Выявились любопытные закономерности. В группу включались лица без специального отбора, и, следовательно, можно было ожидать невысокого темпа сборки: ведь одних работников, более быстрых, будут задерживать те, кто трудится медленней. Но оказалось, что темп всей группы был не только выше, чем скорость среднего рабочего, но и равномернее. При этом скорость выполнения операций зависела, кроме всего прочего, и от размещения рабочих. Когда, например, более быстрый работник сидел перед медленным, темп ускорялся; обратная расстановка сил приводила к противоположному результату.
О том, как важно правильно подбирать людей, красноречиво говорит опыт руководителей спортивных команд. Нынешний уровень развития спорта все сильнее выдвигает на первый план психо- физиологические факторы, в частности проблему сыгранности команды, то есть такого взаимопонимания отдельных игроков, которое обеспечивает максимально эффективную деятельность всей группы.
Знаменитый бразильский футболист Пеле, отвечая на вопросы корреспондентов, охарактеризовал «идеального», по его мнению, партнера, молодого нападающего сборной Бразилии Кутиньо, как игрока, умеющего угадывать его (Пеле) перемещения.
