подбежали лётчики эскорта, которых диспетчер, в отместку за гвалт в эфире, загнал на самую дальнюю стоянку. Я спрыгнул с трапа и остановил их.
— Ребята! Можете её посмотреть, но предупреждаю! Ничего на память не откручивать! И, машины боевые, всё вооружение – боевое! Руками то, что подвешено под крыльями, не трогать! Всё понятно?
— Так точно, сэр!
— Обращаться к маршалу Андрееву следует через слово 'милорд'! — добавил сверху Теддер.
— Так точно, милорд маршал!
Я заулыбался английской вежливости. Пилоты RAF насели на Петра за объяснениями. Теддер вылез из кабины, техники отогнали летчиков от машин и стали заталкивать их в капониры. А мы с Петром пошли раздеваться в Ан-6. Теддер пошёл за нами и, пока мы переодевались, осмотрел транспортник.
— Как до войны! Всё лучшее в авиации собирается в Фарнборо! Когда эта проклятая война кончится! — сказал Теддер. — Вы откуда прилетели?
— Из-под Растенбурга.
— Без посадок?
— Гитлер нас сесть не приглашал!
— Я думал, что может быть, в Швеции садились.
— Нет, у нас не настолько хорошие отношения со шведами, как с вами.
— Сэр Андрю, нескромный вопрос, а что это за ракета со стеклянной головкой у вас под крыльями?
— Самонаводящаяся.
— И я не увидел у вас прицела.
— Он есть, только расположен горизонтально.
— Его надо поднимать при стрельбе?
— Нет. Но когда цель в прицеле, вокруг неё начинает мерцать кольцо. Выбираешь оружие и стреляешь.
— Т. е. лётчик сам не прицеливается?
— Не совсем, он выбирает цель и оружие. Делает захват цели, а после этого рулями добивается мерцания маркера захвата. Для этого нужно держат цель в перекрестии прицела.
— Я не видел перекрестия.
— Оно появляется при включенном прицеле.
— Вы приехали предложить эти самолёты нам?
— Это уже ни к чему! Война заканчивается. Сегодня мне предлагали экскурсию в замаскированную ставку Гитлера. Я предпочел увидеться с вами!
— Прямиком через Германию… Вы шли со скоростью 490 узлов, когда мне доложили, я примчался на КП. Потом выяснилось, что это вы. Мы подумали, что вы летите на этом самолёте, — Теддер показал на Ан- 6, - а Гитлер придумал что-то новенькое, и хочет вас сбить. Это тоже очень интересный самолёт. Теперь понятно, почему вы так быстро продвигаетесь по Германии.
— К сожалению, медленно продвигаемся, и с потерями. На месте Гитлера, я бы уже сдался. Но он находит, пока, топливо для своей армии. Французы, как назло, отдали ему огромные запасы флотского мазута и бензина. Шведы продолжают поставлять топливо. Мир никак не хочет понять, насколько опасен Гитлер.
— Сэр Эндрю, если говорить об опасности, то более опасного государства сейчас, чем Россия, извините, просто не существует! Извините за прямоту, но мы с вами солдаты!
— Маршалы, сэр Артур! Маршалы! Мы отличаемся от солдат ответственностью перед своими народами! Поэтому, когда вас бил Гитлер, больно бил, жестоко, не разбирая, где мирное население, где войска, мы пришли к вам на помощь. Мы сразу сказали, что не хотим, чтобы Гитлер победил. Его идеология противна самому существованию человечества.
— Но, сэр Эндрю, а ваши захваты территории после 39 года?
— Мы забирали территории, отколовшиеся от нашей страны в результате прошлой войны. И то, не полностью, а лишь частично, выходя на естественные рубежи обороны. В 39-м году таких машин, как вы сегодня видите, ещё не было. Они появились у нас перед самой войной. Да и не такие они были. А гораздо хуже. И если бы не вы, наши союзники, то неизвестно, как бы сложилась ситуация. Поэтому я и тут. Нам нужно начать переговоры о послевоенном устройстве Европы. Европы без Гитлера, Европы без войн.
— Я вас понимаю, сэр Эндрю! И ценю вашу прямоту и искренность. Где вы остановитесь?
— Как всегда, в посольстве.
— Кстати, я вам должен деньги за 11 сбитых 'двухмоторников'. По докладу Митчелла, полковник Дзусов отказался принимать их, сказал, что это сбили вы и капитан Сталин. Это сын Сталина?
— Да, он сбил три Хейнкеля-111.
— Сын Сталина воюет?
— Оба сына Сталина воюют.
— Достойно уважения! Грузите вещи в машину, я вас довезу.
У Теддера машина не разделена, и водитель всё слышит, поэтому болтали о пустяках. Он довез нас до советского посольства, спросил мой телефон, на что я ответил, что не знаю, передал мне свою карточку и сказал, что, если я и Пётр не будем заняты, то он подъёдет к 19.00 сюда же. Если у нас изменятся планы, то надо позвонить по одному из этих телефонов. Мы попрощались, и он уехал. Мы подняли свои вещи и вошли в посольство. Секретарь Майского проводил меня в комнату, а Петру сказал, что в связи с большим наплывом специалистов из дома, ему придётся жить в гостинице, которую арендует посольство в Лондоне. Причём, довольно далеко от посольства.
— А рядом есть гостиница?
— Да, 'МакДоналд Роял Гарден' Через три дома отсюда.
— Пётр, подожди! Где ВЧ, проводите меня!
Я позвонил Сталину, доложился, в том числе о разговорах с Теддером, объяснил ситуацию, сказал, что рядом есть неплохая гостиница и там можно будет принимать тех людей, которых нужно. Сталин приказал снять три номера, так, чтобы нас охраняли. Кроме того, Сталин сказал, что баронесса Теддер, по информации из Лондона, приятельница королевы и родственница жены Уинстона Черчилля. Вернувшись, я попросил секретаря пригласить кого-нибудь, кто отвечает за безопасность. Несколько минут ушло на согласование вопроса и нас отвезли в соседнюю гостиницу.
— Петр! Мыться, бриться, одеваться в парадную форму. Вот эти таблетки, на всякий случай сунь в карман. Если начнёшь хмелеть, незаметно проглоти.
— Ты думаешь, что англичане меня могут перепить? — ухмыльнулся Стефановский, — Первыми в салат упадут!
— Да, знаю, знаю, всякое может быть. И надо произвести хорошее впечатление. С одеколоном – осторожнее.
— Понял, есть такой грех.
— Давай через час сходим, поедим, чтобы не на голодный желудок.
— Насчёт поесть, это я запросто, в любое время!
После этого я зашёл к охране и договорился о совместных действиях, на всякий случай.
Мы пообедали, подремали, затем вышли на улицу и прошли к посольству. Вечерело, было тепло, а из Гайд-парка доносились запахи цветов. Мы прошли мимо корта, и вышли на Кенсингтон-Палас-Гарден. Автомобиль Теддера проехал мимо нас, затем сдал задом и остановился. Из него вышел маршал и очень элегантно одетая, миловидная женщина. Теддер представил её как свою жену Розалинду. Мы представились. Миссис Теддер переспросила моё звание. На выручку пришёл сам Теддер, заявивший, что я старше его по званию и по должности. Неожиданно на глазах у баронессы выступили слезы. Она сказала, что её сын, такой же молодой, как я, погиб во Франции два года назад. Я наклонился и поцеловал ей руку.
— Миледи! Мы отомстили за вашего сына. Германия уже на коленях. Это не может принести покой в ваше сердце, но враг почти повержен. Смерть вашего сына не была напрасной.
Баронесса попыталась изобразить на лице подобие признательности. Получилось у неё это плохо. Видимо, боль утраты была ещё сильна.
