Амали, распахнув руки, устремилась к бабушке.
— Эриэлла! Какая ты! Я тебя не узнала! Ты такая красивая! И… И… немножечко страшная! А мне крылья спать мешают! Я на животе сегодня спала! И ещё за всё цепляются! А как папа? Ему лучше? Вчера сказа…
— Помолчи! — сверкнув на неё глазами, прикрикнула бабушка, — вестница хочет попрощаться с тобой.
— Попрощаться? — изумлённо вытянулось личико девочки, — почему? Это из-за папы, да?
Она вопросительно уставилась на Эриэллу. Та промолчала, ничего не ответив.
— Он просто не знал. Он думал, что ты мне что-то нехорошее делаешь… Он не знал про крылья… Честно-честно… Он хороший! Он меня любит! Прости его, пожалуйста, Эриэлла… А?
Амали ухватила за указательный палец девушку, просительно заглядывая ей снизу в лицо.
— Нет.
— Почему? Тебе было… очень больно?
— Не только по этому. Это наказание за выбор.
— Выбор? Какой выбор?
— Он выбрал тебя. Пожертвовав другими.
— Как это? — не поняв, нахмурилась девочка.
— Если бы я умерла, то у всех эльфов не было бы будущего. Он знал это. Но всё равно выстрелил.
— Но он же хотел защитить меня… (растеряно).
— Твой отец — правитель. Он должен заботиться обо всех, а не только о своих близких. Но хватит об этом. Бабушка тебе потом всё объяснит. Вот твоя бабушка бы так не поступила…
Эриэлла уставилась в глаза Таурэтари. Та изменилась в лице, бледнея прямо на глазах.
— А крылья нужно убирать, — секунду спустя повернулась к Амали Эриэлла.
— А я… А я не умею!
— Хм… — задумалась крылатая, критически смотря на Амалиру, — хм… А ну-ка, посмотри мне в глазки… Хорошо. Могу научить. Не испугаешься?
— Нет!
— Даже после вчерашнего?
— Даже. Ты — добрая!
— Хм… — приподняла брови Эриэлла, вновь хмыкнув, — ладно. Сейчас буду творить добро. Постарайся не кричать…
— А если в меня кто-то выстрелит в это время из лука…, - обернулась крылатая к Таурэтари, — … то я, потом, этому стрелку засуну его… Вместе с колчаном! И всем остальным — тоже. Понятно?
Та только головой кивнула и обернулась отдать приказание.
— Иди сюда! — скомандовала Амалире Эриэлла, — и не бойся. Возможно, будет немножко страшно.
Наклонившись, она положила ей пальцы на виски и пристально уставилась ей в глаза.
Прошло совсем немного времени, и Амалира испуганно втянула носом воздух. На лице девочки появилось сначала выражение страха, а потом откровенного ужаса, но она не издала ни звука, закусив нижнюю губу так, что та побелела.
— Молодец, — похвалила её, выпрямляясь, Эриэлла, — не то, что некоторые…
— У твоей внучки хорошие способности к магии, — сказала она, обращаясь к Таурэтари, — и у неё много силы.
— Спасибо, крылатая!
— Моей заслуги тут нет. И знаешь, что…
Эриэлла на секунду задумалась, чуть прищурив глаза.
— Вам нужен новый правитель леса. Прежний — недостоин. Новым правителем будет — Амалира!
— Но у неё есть старший брат… — растерялась Таурэтари… — и потом…
— … Нарушение традиций? — закончила её начатую фразу Эриэлла.
— Да.
— Значит — случившееся останется в летописях, — удовлетворённо кивнула Эриэлла, — я так хочу.
— Да, вестница, — склонилась в поклоне Таурэтари, — как прикажешь…
— А тебя назначаю её помощницей. Научишь её всему, что должен знать правитель. Всему. В том числе и тому, что такое — выбор и жертвенность.
— Да. Я выполню.
— Я буду правителем? — искренне изумилась слушавшая их Амалира.
Эриэлла повернулась к ней.
— Ой! А я тебя слышу! В голове! — подскочила та.
— Замечательно. Я сейчас открою крылья, а ты почувствуй, как я это сделаю. Поняла? — произнесла Эриэлла, — внимание…
И за её спиной распахнулись… чёрные крылья! Чёрные — сверху донизу, с редкими тёмно-красными перьями.
— Ай! — испугано взвизгнула Амалира, отскакивая назад.
— Эллай!! — изменившись в лице, тоже отскочила назад Таурэтари.
Эриэлла озадаченно, снизу вверх, осмотрела сначала своё левое, затем правое крыло. Похоже, цвет их стал для неё тоже неожиданностью.
— Я не Эллай, — сказала она, поворачивая голову к Таурэтари, — я Эриэлла. Эллай больше нет.
— А ты, — обратилась она уже к Амалире, — не визжи! Крылья — это продолжение твоей души. Что в ней — то и на крыльях. Вот сейчас в твоей душе — маленький розовый поросёнок, который ещё и визжит.
— Я не поросёнок, — обиделась девочка.
— Крылья не врут.
— А что тогда в твоей душе?
— Хм… Разве ты сама не видишь? В моей душе — ночь, — немного подумав, ответила Эриэлла, — ладно, оставим этот разговор. Ты ведь хочешь научиться летать?
— Хочу!
Некоторое время спустя
Приложив «козырьком» ко лбу ладонь и сощурив глаза, Таурэтари вглядывалась в бледно-голубое октябрьское небо. Там, в прозрачной вышине, неторопливо плыли большие чёрные крылья. Рядом с ними, чуть впереди, скользили маленькие розовые крылышки. Отсюда, с земли, они казались совсем белыми.
Хорошо, что в её воплощении есть женщины, — подумала Таурэтари о Эриэлле, — женщины любят детей. Даже если они воительницы…
— Как она смогла с ним переговорить? Как? Ведь она же за Границей! — Коин был неподдельно возмущён.
Марсус пожал плечами — не знаю, мол! Мирана тоже вопросительно-недоумённо приподняла брови.
— Он из другого мира, — произнесла Даная, — вполне возможно, наша Граница для него Границей не является…
— И что, он может притащить их всех сюда обратно? — ошеломлённо, видно что-то представляя себе,
