Достоевский смотрит на преступников как на «несчастных»; среди этих страдальцев умеет находить «черты самого утонченного развития душевого». Вот — кроткий, красивый юноша Сироткин, Всегда сияющий улыбкой, всегда всем довольный; Вот молодой кавказец Алей, мечтательный и нежный; писатель учит его грамоте по Евангелию Алей чувствует высокую красоту Нагорной проповеди; вот смешной и добродушный еврей Исай Фомич; вот бывший кавказский офицер Аким Акимыч фанатик формы и «благонравия». Но рядом с этими светлыми людьми показаны и темные: ужасный человек–паук Газин, любивший резать маленьких детей; высокомерный и могучий духом разбойник Орлов, окруженный каким?то ореолом демонического величия. «Мертвый дом» изображен Достоевским во всей страшной правде его быта. Сцены телесных наказаний, тюремной бани, любительского спектакля, устроенного арестантами, говения в Великом посту поражают своей эпической простотой и силой.
В церкви, пишет он, «арестанты молились очень усердно и каждый из них каждый раз приносил свою нищенскую копейку на свечу или клал на церковный сбор. „Тоже ведь и я человек”, — может быть, думал он или чувствовал, подавая; „перед Богом?то все равны”. Причащались мы за ранней обедней. Когда священник с чашей в руках читал слова: „Но яко разбойника мя прими”, — почти все повалились на землю, звуча кандалами, кажется, приняв эти слова буквально на свой счет».
Омский острог был Голгофой Достоевского; в невыразимых нравственных и физических страданиях он обрел образ распятого Христа и причастился народной вере в Него. Он вынес из каторги любовь ко Христу и к русскому народу — страстотерпцу грешному и мучающемуся своим грехом. В Сибирй окончательно сложилось его мировоззрение, которое можно назвать «мистическим народничеством».
По отбытии срока наказания Достоевский был отправлен в Семипалатинск и зачислен рядовым; здесь он написал две повести: «Дядюшкин сон» и «Село Степанчиково». Только в 1859 году ему разрешено было вернуться в Россию.
В Петербурге он погружается с новой энергией в литературную работу, издает со своим братом Михаилом журнал «Время» и печатает в нем «Записки из Мертвого дома» и роман–фельетон «Униженные и оскорбленные». Написанная наспех, растянутая и мелодраматичная, эта повесть о несчастной любви чувствительной Наташи Ихменьевой к легкомысленному князю Алеше Валковскому прошла почти незамеченной. А между тем, несмотря на бросающиеся в глаза недостатки, «Униженные и оскорбленные» заключали в себе глубочайшие темы больших романов Достоевского: в лице начинающего литератора Ивана Петровича автор отчасти изображает самого себя в эпоху 40–х годов; в благородной и самоотверженно любящей Наташе намечены черты излюбленного писателем образа страстной и сильной женщины; князь Валковский–отец, человек без совести и чести, циник и злодей — родоначальник всех «демонических» героев Достоевского.
После каторги писатель резко ставит проблему нравственного долга и свободы. Его волнует загадка сильной личности, считающей себя выше морального закона и признающей за собою право на преступление. Князь Валковский — предатель, развратник, низкий интриган — внушает не только отвращение, но и суеверный страх: в нем воплощена темная и таинственная сила зла.
В журнале «Время» братья Достоевские ожесточенно полемизировали с «Современником» и «Русским словом», органами материализма и утилитаризма 60–х годов, и проповедовали свое довольно туманное учение о «почвенности». Они призывали интеллигенцию к возвращению к земле, народу русской вере и народной правде. Общество плохо разбиралось в этой разновидности славянофильства а правительство не доверяло патриотизму бывшего петрашевца и каторжанина.
В 1863 году «Время» было закрыто; в следующем году журнал возобновился под названием «Эпоха», но успеха не имел. Смерть любимого брата Михаила, смерть жены (Достоевский женился в Сибири на вдове одного местного чиновника), прекращение «Эпохи» повергли Достоевского в безвыходное отчаяние. Он взял на себя все журнальные долги брата, вложил свои последние деньги в издание, обязался содержать семью покойного, оставшуюся без всяких средств, и запрягся в работу, которая, по его словам, была тяжелее каторжной. «Я охотно бы пошел опять в каторгу на столько же лет, — писал он одному приятелю, — чтобы только уплатить долги и почувствовать себя свободным. Теперь начну писать роман из?под палки, т. е. нужды, наскоро»…
В полном духовном одиночестве, в мрачной тоске, усиливаемой припадками эпилепсии, в крайней бедности, «из?под палки», «наскоро» было написано одно из величайших произведений мировой литературы, роман «Преступление и наказание» (1866).
Содержание своего романа автор излагает сам в письме к редактору «Русского вестника» М. кову.
«Это — психологический отчет одного преступления. Действие современное, в нынешнем году. Молодой человек, исключенный из студентов университета, мещанин по происхождению и живущий в крайней бедности, по легкомыслию, по шаткости в понятиях, поддавшись некоторым странным „недоконченным” идеям, которые носятся в воздухе, решился разом выйти из скверного своего положения. Он решился убить одну старуху, титулярную советницу, дающую деньги на проценты. Старуха глупа, глуха, больна, жадна, берет жидовские проценты, зла и заедает чужой век, мучая у себя в работницах свою младшую сестру. „Она никуда не годна”, „для чего она живет?”, „полезна ли она хоть кому?нибудь?” — эти вопросы сбивают с толку молодого человека. Он решает убить ее, обобрать, с тем, чтобы сделать счастливою свою мать, живущую в уезде, избавить сестру, живущую в компаньонках у одних помещиков, от сластолюбивых притязаний главы этого помещичьего семейства, грозящих ей гибелью, докончить курс, ехать за границу, и потом всю жизнь быть честным, твердым, неуклонным в исполнении „гуманного долга к человечеству”; чем уже, конечно, „загладится” преступление, если только преступление — поступок над старухой глухой, злой и больной, которая сама не знает, для чего живет на свете, и которая через месяц, может быть, сама собой померла бы… Студенту совершенно случайным образом удается совершить свое преступление скоро и удачно.
Почти месяц он проводит после того до окончательной катастрофы. Никаких на него подозрений Нет и не может быть. Тут?то и развертывается весь Психологический процесс преступления. Неразрешимые вопросы встают перед убийцей, неподозреваемые и неожиданные чувства мучают его сердце Божья правда, земной закон берет свое, и он кончает тем, что принужден сам на себя донести. Принужден, чтобы хотя погибнуть на каторге, но примкнуть опять к людям, чувство разомкнутости и разъединенности с человечеством, которое он ощущает тотчас же по совершении преступления, замучило его Закон правды и человеческая природа взяли свое. Преступник сам решает принять 'муку, чтобы искупить свое дело».
Так сам автор понимал идею своего романа. Бывший студент Родион Раскольников — сильная личность, которая хочет «заявить свое своеволие». Он угрюм, мрачен, надменен и горд, но в то же время великодушен и добр. «Ужасно высоко себя ценит, и кажется, не без некоторого права на это», — говорит о нем его товарищ Разумихин. Замкнутая и болезненно самолюбивая натура его способна, однако, на любовь и сострадание: он нежно любит мать и сестру и отдает свои последние деньги голодающей семье чиновника Мармеладова. Он живет в мансарде, лежит на кровати и напряженно, лихорадочно думает. Идея овладевает им, как неотступный кошмар, идея глубокая, непреодолимологическая.
Мечтатель и теоретик Раскольников доводит свое рассуждение до крайнего вывода. Когда?то он написал статью, в которой изложил стройную теорию преступления. Все человечество делится на две категории — избранное меньшинство и людское стадо — для первых, великих гениев, вождей, законодателе все позволено; они не связаны обыкновенной моралью, они выше добра и зла, они могут «переступить», Для них нет законов. Остальная человеческая масса, «дрожащая тварь», должна повиноваться гениям. «Кто крепок и силен умом и духом, — говорит Раскольников, — тот и властелин! Кто много посмеет, тот и прав. Власть дается только тому, кто посмеет наклониться и взять ее. Тут только одно: стоит только посметь!»
Раскольников преклоняется перед Наполеоном, который забывал свою армию в Египте, проливал реки крови, не останавливался перед горами трупов, так как чувствовал свое «право» и не сомневался в своей «правоте». И вот «сильный человек» задает себе вопрос: «Мне надо узнать, и поскорее узнать, вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я переступить или не смогу? Осмелюсь ли нагнуться и взять, или нет? Тварь ли дрожащая или право имею?» Чтобы узнать это, он убивает старуху ростовщицу. Преступление своей отвратительной реальностью разрушает его и физически и нравственно. Он мог бы и не совершать его; сами вопросы его, сомнения, неуверенность в своем «праве» и потребность «доказать» себе самому свою
