Сочинения. В 2-х томах

Девушка Совесть вдевает в иглу
Нити стыда и ресничную мглу…
Ткач пренебесный, что сердце потряс,
Полднем солов, в вечеру синеглаз,
Выткал затон, где напевы-киты
Дремлют в пучине до бурь красоты…
Это — Суббота у смертной черты.
Это — Суббота опосле Креста…
Кровью рудеют России уста,
Камень привален, и плачущий Петр
В ночи всемирной стоит у ворот…

Мы готовим ароматы
Из березовой губы,
Чтоб помазать водоскаты
У Марииной избы.

Гробно выбелим убрусы,
И с заранкой-снегирем
Пеклеванному Исусу
Алавастры понесем.

Ты уснул, пшеничноликий,
В васильковых пеленах…
Потным платом Вероники
Потянуло от рубах.

Блинный сад благоуханен…
Мы идем чрез времена,
Чтоб отведать в новой Кане
Огнепального вина.

Вот и пещные ворота,
Где воркует голубь-сон,
И на камне Мать-Суббота
Голубой допряла лен.

(1922)

422 ЗАОЗЕРЬЕ

Памяти матери

Отец Алексей из Заозерья —
Берестяный светлый поп,
Бородка — прожелть тетерья,
Волосы — житный сноп.

Весь он в росе кукушей
С окуньим плеском в глазах,
За пазухой бабьи души,
Ребячий лоскутный страх.

Дудя коровьи молебны
В зеленый Егорьев день,
Он в воз молочный и хлебный
Свивает сны деревень.

А Егорий Поморских писем
Мчится в киноварь, в звон и жуть,
Чтобы к стаду волкам и рысям
Замела метелица путь,

Чтоб у баб рожались ребята
Пузатей и крепче реп,
И на грудах ржаного злата
Трепака отплясывал цеп.

Алексею ружит деревня,
Как Велесу при Гостомысле.
Вон девка несет не креня
Два озера на коромысле.

На речке в венце сусальном
Купальница Аграфёна,
В лесах зарит огнепально
Дождевого Ильи икона.