— Правильно говорят! — вмешался я. — Видал, что в городе творится? «Там на улице заторы, там волнуются шоферы…» Слушай, Ласточка, что-то скучно мне. Принес бы шахматы, а?
— Замри! — гаркнул Пека. — Тоже мне, Каспаров!
— Каспаров? А кто это такой?
— Во дает! — удивился Ласточка. — Чемпион мира по шахматам.
— А разве не Фишер чемпион?
— Во дает!
— Прикидывается шлангом, — хмуро сказал Пека. — Шпионы — они все такие.
Тут появился Федя Конопатый.
— Вольно! — скомандовал он часовым. — Никакой Саша не шпион. Это недоразумение.
Меня от радости аж подбросило на кровати:
— А что я вам говорил?!
— Так что, отпустим его? — спросил Ласточка.
— Не совсем, — загадочно произнес Федя. — Саша поживет с нами в лагере. Оздоровится. Наш отряд возьмет над ним шефство.
И добавил, указывая пальцем на потолок:
— Таков приказ.
Репетиция речевок
Я шла по лесу с той дачи ужасно решительная. Окажись на пути у меня серый волк — отскочил бы в испуге. Вот дойду до пионерлагеря, выручу Сашу, и тогда мы покажем этим самозванцам!
Было темно, но лагерь, светился огнями, и я нашла его довольно быстро. Пароль я, конечно, не знала. Часовые вызвали своего начальника Виталия Денисовича.
— Я Катя Колотыркина. Мы из прошлого…
— А, знаю, знаю! — обрадовался он мне, как старой знакомой. — Прибыли на Машине Времени! Ну, как там в прошлом? Какие новости?
Я хотела ответить, что это у них тут новости, а в прошлом одни только старости, но Виталий Денисович не слушал.
— Проводи Катю к Феде, — поручил он проходившей пионерке. — Выше нос, Катюша! Все будет хорошо!
Этот Федя был весь в веснушках, но ужасно серьезный. На рукаве у него красовалась голубая повязка с буквами КО. Потом я узнала, что это значит «Командир Отряда», хотя некоторые остряки расшифровывали по-другому: «Конопатый Очень».
Федя тоже не удивился моему появлению. — У нас тут хорошо, — зачем-то сообщил он и отвел меня в освещенную беседку, где Саша, отмахиваясь от мошек, играл в шахматы с каким-то шустрым парнишкой.
— Катя! — подпрыгнул Заец. — Ты как сюда попала? А я думал, тебя забрал вертолет!
Федя положил ему руку на плечо: — Успокойся. Тебе нельзя волноваться. И в шахматы много не играй, пусть голова отдохнет. Закругляйтесь, Ласточка!
— Мы уже! Мат королю! — затараторил Сашин партнер, делая ход конем. — И принял он смерть от коня моего! Красивая комбинация, скажи, Федя?
— Вот что, Ласточка, — сказал Командир Отряда. — Дуй на кухню и принеси Кате поесть. Только в темпе, а то через двадцать минут у нас построение.
— Есть принести поесть!
Ласточка убежал. А мы с Сашей молча смотрели друг на друга. Будь он девочкой, я бы его крепко обняла.
— Значит, не прилетел вертолет? — спросил Саша.
— Они нас предали! — ответила я.
Тут Федя почему-то засуетился и стал переводить разговор на другую тему:
— Вертолет — это вздор! Жизнь прекрасна! Хотите, я расскажу, как мы здесь отдыхаем?
Я хмыкнула:
— Тоже мне отдых! Бегаете с автоматами!
— Ты неправа, — сказал Федя. — Во-первых, это интересно. А во-вторых, с двадцати одного ноль- ноль начинается перемирие на сутки. И завтра мы едем в город приветствовать товарища Свистунова, а также посмотреть на дракона.
— Кого, кого приветствовать?! — переспросили я и Саша.
— Товарища Свистунова. Он сам звонил сегодня вечером и пригласил. У нас, говорит, будет большое событие — пуск воды в каналы, а без пионеров никакой торжественности…
«Будет ему торжественность! — подумала я. — На всю жизнь запомнит!»
А вслух спросила: — Где у вас телефон? Я должна срочно позвонить.
— Телефон у дежурного пионервожатого, — сказал Федя. — Звонить можно только в исключительных случаях.
— У нас как раз исключительный! Мы прибыли на Машине Времени с особым заданием…
— Успокойся, пожалуйста! — снова засуетился Федя. — Дыши глубже: вдох-выдох! А вот и Ласточка с котлетами. Поешь — и все будет хорошо!
Да что они, сговорились? «Будет хорошо» да «будет хорошо»! Спросить бы, что это значит. Но я не спросила, потому что уплетала за обе щеки.
Съев все до крошки, я быстро умылась и причесалась. Федя с Ласточкой пригласили нас на линейку, где уже строился третий отряд.
Мы с Сашей тоже встали в строй.
— Отря-я-ад, смиррно! — скомандовал Федя, и под барабанную дробь на середину линейки вышел Пал Палыч. Он надел очки, вынул из кармана бумажку и четко, как диктор, начал читать свою речь.
— Завтра нам предстоит ответственное мероприятие — приветствование товарищей Свистунова с Дроздом. Это для вашего отряда большая честь, которой он удостоен за хорошие показатели в отдыхе. Администрация пионерлагеря выражает уверенность, что вы оправдаете оказанное вам доверие.
Тут он сделал паузу, строго посмотрел на нас, и мы поняли, что надо дружно похлопать.
— После приветствования вышеуказанных товарищей, — читал дальше Пал Палыч, — ваш отряд примет участие в коллективном просмотре плезиозавра при том условии, что не допустит ни единого нарушения дисциплины. Категорически запрещается бегать, свистеть, издавать возгласы, а также кормить животное. По окончании просмотра отряд организованно занимает места в автобусах и с песнями возвращается в лагерь.
Пал Палыч аккуратно сложил свою бумажку и спросил уже без нее:
— Вопросы есть?
Вопросов не было.
— В таком случае приступим к культурно-массовой работе — прорепетируем завтрашние речевки.
— Речевку начи-най! — скомандовал Федя и стал махать кулаком сверху вниз, будто забивал гвоздь. Отряд, следя за его рукой, дружно прокричал:
— Неплохо, — кивнул Пал Палыч. — Но желательно еще громче.
