обшитой дешевой кожей фляжки, что сейчас лежит на краю стола). И наверняка как раз по этой причине глазки «Холмса» блестели, а вчерашний перегар освежился сегодняшним выхлопом.
— Знакомьтесь, друзья! Это Миша, офицер полиции в отставке. У него сейчас частная практика, и, должен заметить, довольно успешная! — принялся с порога тараторить Яман.
— Вот прям так и Миша? — брезгливо морща нос, поинтересовалась Ёлка. — А чего у него тут все такое облезлое, ежели он такой успешный?
Из мебели в офисе «успешного детектива» присутствовали старый письменный стол со сложенной бумажкой под одной из ножек (чтобы не качался, тварь!), небольшой обшарпанный диванчик да кособокая этажерка в углу, на которой громоздились бумажные папки и просто мусор.
Проветрить помещение очень даже не мешало бы — в тесном темном кабинете воняло старым табачным дымом, застарелым перегаром и носками. И пыль — она была везде! И не та уличная пыль, от которой в летнем турецком городе просто не избавиться, а древняя, бумажно-мусорная, что накапливается годами, спрессовывается и начинает жить своей жизнью…
— Нет, зовут его, конечно, не Миша, но так будет проще. Язык сломаете называть так, как у него в документах написано. — Переводчик щерился, как пассатижи, источая оптимизм и уверенность в правильности происходящего.
Оптимизмом пахло мало. Пахло перегаром. И носками — бррр!
Переводчик залепетал чего-то на турецком, обращаясь к развалившемуся на старом стуле детективу. Хотя не, он не залепетал — он зарычал. Похоже, в настоящий момент хозяину офиса промывали мозги за преждевременное пьянство и бардак в офисе. Детектив вяло отбивался и задумчиво кивал плешивой головой. Глазенки его при этом хитро блестели.
Наконец отставному офицеру надоело выслушивать гневные речи Ямана. Он неторопливо поднялся со своего скрипящего четырехногого друга и вальяжно потянулся. Росту детектив оказался невысокого — даже пониже щуплого Женьки. Зато отсутствие высоты лихо компенсировалось полнотой — солидное пузо турецкого Пинкертона свисало над ремнем, пуговицы на несвежей, некогда белой рубашке затрещали, когда толстячок от души потянулся.
— Он говорит, что рад приветствовать вас на турецкой земле! — витиевато перевел Яман короткое «хай» детектива.
— Ты ему вообще объяснял, зачем мы здесь? Или нам с самого начала рассказывать? — скептически оглядывая окружающий бардак, поинтересовался Евгений. — Может, ну его на фиг, сами как-нибудь девку найдем?
— Ага, — поддержал напарника Саша. — Что-то твой приятель доверия у меня не вызывает. Он хоть кого-нибудь находил? Хоть когда-нибудь?
Яман, практически продублировав интонацию язвительно настроенных телохранителей, перевел вопросы детективу. Детектив напрягся. То ли сомнения в его профессиональной состоятельности, то ли перспектива упустить заработок, но что-то его задело. Толстячок вдруг как-то подсобрался, принял серьезный вид и подбоченился.
— На его счету десятки раскрытых преступлений! — перевел пламенную речь отставного полицейского Яман. И от себя добавил: — Вы не смотрите, что он такой зачуханный, это правда очень хороший специалист. Своеобразный, конечно, но на его профессиональные качества внешняя расхлябанность никак не влияет.
— Дык все-таки как? Он в курсе, что делать надо, или лучше все еще раз рассказать? — Ёлке эти прения уже порядком поднадоели.
Если они тут будут сидеть и друг перед другом выкобениваться, то день будет напрочь потерян. А ей этого ой как не хотелось — хотелось еще сегодня успеть искупаться. И, может быть, подлизаться к телохранителям и съездить отдохнуть в какое-нибудь развлекалово. Ну грешно это — побывать в клубно- тусовочной столице Турции и ни разу нигде не оторваться по полной! Глупость какая-то получится, а не отдых!
— Вы давайте все с самого начала расскажите, а я ему переводить буду. Так мы точно никаких деталей и подробностей не упустим, — предложил Яман.
— Ладно, — согласился Саша. Огляделся. — А мы обязаны непосредственно в офисе сидеть? Вонюченько тут как-то. Может, на воздух выберемся? Где-нибудь в уличном кафе посидим?
Яман перевел. Толстячок энергично закивал головой — соглашался. На том и порешили — сыщик вытащил из ящика стола потрепанный ежедневник, взял сигареты, погремел связкой ключей, закрывая хлипкую дверь кабинета, и компания дружно вывалилась из пыльного темного помещения на свежий воздух.
Красотища-то какая! И уже даже все равно, что жара на улице градусов под сорок и что из-под ног поднимаются столбы пыли — зато не воняет. В конце концов, от палящего солнца можно спрятаться в тени зонтов-тентов уличного кафе. Опять же какой-никакой, а ветерок дует. Так что не пропадем!
Уличных кофеен в Бодруме тьма-тьмущая! Шумная компания под предводительством толстячка- детектива уже через семь минут восседала на пластиковых креслах под синим зонтиком — и начался «базар об деле».
Саша говорил, Яман идеально синхронил, турок слушал, кивал блестящей плешкой и выстукивал пальцами одному ему известный мотив на поверхности пластмассового столика.
Пришло время, и Александр положил перед детективом распечатку с фотографией Маши, такую же, как дал в свое время Яману.
— Прибыла в Турцию семь месяцев назад. Последние три раза звонила вот с этих номеров…
Элка навострила уши. Интересно, откуда они знают, с каких номеров она объявлялась? А хотя в чем проблема, связались с Ксюхой, попросили посмотреть в «принятых вызовах» номера, с которых Машка названивала, и все тут. Никаких тебе загадок…
Кстати, а вот Ёлке даже в голову не пришло сразу за номера схватиться. Дело-то вообще тогда плевое — узнать, кто хозяева телефонов, найти людей, прижать к стенке (можно даже побить для профилактики!) — и вуаля, запуганные людишки колются, где требуемую проститутку видели! Все, дальше даже ежик справится. Приехали по указанному адресу, забрали нашу дурочку, поехали на пляж расслабляться…
Смуглый турецкий мужчина с простым русским именем Миша взял в руки распечатку, поцокал языком, восхищаясь красотой разыскиваемой проститутки, раскрыл свой потрепанный блокнот-ежедневник и принялся переписывать в него информацию. Имя, фамилию и данные девушки он без малейшего напряга переписал на английском — так, как они были в распечатке. Стало быть, инглишем этот «Эркюль Пуаро» хоть немного, но владеет. Уже хорошо. Если что, можно будет и без переводчика договориться.
А вот когда детектив дошел до перерисовывания телефонных номеров, что-то изменилось. Это хорошо, что Элка так долго имела дела со сдержанными в эмоциях телохранителями. Потому что если бы у нее не было опыта общения с такого рода людьми — физиономии непрошибаемые, ни одной мысли на лице не прочтешь, и все приходится улавливать по движениям в уголках губ, — то хрен бы она заметила тень волнения на колоритном турецком лице. Мужчина чуть приостановил перо, задумался. Потом с непроницаемым видом полистал свой талмуд, на мгновение зацепился взглядом за какую-то старую запись и тут же принялся ворошить листки дальше — словно не нашел, чего искал.
И с равнодушным видом вернулся на страницу, куда записывал информацию ранее. Только вот капельки пота на лбу заблестели.
Понятное дело, эта самая тень мимо внимания бодигардов тоже не проскочила. Александр чуть прищурил глаза и с холодным интересом уставился на турка. Турок застучал пальцами по столу чуть более нервно.
— Вы уверены, что вам нужна именно эта девушка? — Миша говорил очень спокойно. Чересчур спокойно.
— Угу, — чуть прищурив правый глаз, кивнул Женя.
— Если вам нужна строго определенная девушка, на то, чтобы ее найти, мне понадобится какое-то время, — не в состоянии больше изображать равнодушие, начал юлить Миша. — Здесь русских проституток полным-полно! Может, вам какая-нибудь другая подойдет?
— Нужна именно эта. Понятно, что время надо. Двух дней хватит? — Голос Саши стал ледяным-
