миссию не мужчине, а женщине. Весьма привлекательной на вид, как успел отметить старый рекс, щурясь на гостью близорукими глазами.
– Проводи матрону, – кивнул Радомир стоящему рядом дружиннику.
Трое клибонариев остались во дворе под присмотром доброго десятка вооруженных бургундов. Возница хлопотал возле лошадей, подтягивая сбрую. Словом, картина была абсолютно мирной и даже идиллической. Улыбчивый римский трибун тоже не внушал Радомиру никаких опасений.
– Князь ждет, – торжественно произнес рекс и жестом пригласил гостя следовать за собой.
Благородный Драгоман был далеко уже не молод, ему недавно исполнилось шестьдесят. В юности он слыл отважным воином и отчаянным задирой, но годы постепенно брали свое. В сорок пять лет он принял христианство, в пятьдесят шесть женился в четвертый раз. У князя было шестеро сыновей и трое дочерей от предыдущих браков, и бездетность Васины его, судя по всему, не слишком волновала. Тем не менее Драгоман души не чаял в своей молодой жене и был, кажется, польщен тем, что божественный Либий не забыл упомянуть о ней в письме и прислал подарок. Письмо это написал Марк, которому не составило ни малейшего труда подделать почерк брата. Впрочем, этот почерк вряд ли был знаком князю Драгоману, впервые в жизни получившему послание от божественного Либия.
– Сиятельный Ратмир собирается осаждать Паризий? – нахмурился Драгоман, пробежав глазами исписанный латинскими буквами пергамент.
– Справедливость должна восторжествовать, – патетически произнес трибун Марк. – Князь Ладо будет восстановлен в правах еще этим летом.
Драгоман не выказал по этому поводу особого восторга, хотя в свое время имел неосторожность предоставить убежище изгою. Ладорекс прожил в Базеле всего год, но успел оставить после себя дурную славу. Ни сам князь, ни прочие бургундские рексы отнюдь не рвались поддерживать разгульного франка. О чем Драгоман не замедлил сообщить римлянину.
– Я всего лишь верный слуга императора, князь, – развел руками трибун. – Не мне давать советы такому опытному человеку, как ты. На словах мне приказано передать, что сиятельный Ратмир ждет от тебя поддержки в пять тысяч конных и пеших мечников. Но в любом случае решение принимать тебе. Я буду ждать твоего ответа до завтрашнего утра на постоялом дворе почтенного Луция. На этом разреши откланяться, благородный Драгоман.
Рекс Радомир задержался в зале, видимо, у бургундских вождей возникла настоятельная потребность обсудить послание божественного Либия. Впрочем, у входа трибуна поджидали трое дружинников, которые тут же вызвались проводить гостя до крыльца. Во дворе царила нешуточная суматоха. Взбесился жеребец трибуна Мария. Трудно сказать, что же так растревожило красавца коня. Возможно, виной всему стала кобыла, заржавшая в расположенной рядом конюшне. Во всяком случае, жеребец вырвал поводья из рук зазевавшегося клибонария и теперь метался по двору, сокрушая все вокруг. Мечники князя Драгомана кинулись его ловить. Трибун Марий тоже не остался в стороне. Общими усилиями взбесившегося жеребца все-таки удалось обуздать и успокоить. К сожалению, поднятый во дворе шум напугал до обморока прекрасную Юлию, и она упала прямо на руки подоспевшим клибонариям.
– Несите ее в возок, – распорядился трибун Марий, бросая поводья коня подвернувшемуся бургунду. – Я сам приведу матрону в чувство.
– Что-нибудь серьезное? – спросил у римлянина вышедший наконец на крыльцо рекс Радомир.
– Всего лишь испуг, – улыбнулся Марий. – Думаю, вино дядюшки Луция быстро вернет ей хорошее настроение. Так я жду письмо князя Драгомана?
– Ты получишь его сегодня же вечером, – подтвердил старый рекс и махнул рукой мечникам, чтобы открывали ворота.
Возок, сопровождаемый клибонариями и трибуном Марием, покинул наконец усадьбу гостеприимного князя Драгомана. Радомир постоял недолго на крыльце, а потом отправился на женскую половину дворца. Старого рекса разбирало любопытство, очень уж ему хотелось узнать, чем порадовал Васину император Либий. Однако в покои княгини Радомира не пустила служанка:
– Княгиня примеряет присланный ей наряд и драгоценности. Васина умоляет князя Драгомана подождать еще немного, и тогда она предстанет перед мужем во всем блеске своей красоты.
Старый Радомир считал Васину женщиной легкомысленной и с причудами, а потому ее просьбе не удивился. Князь Драгоман, сильно озабоченный проблемами, свалившимися на его голову, тоже далеко не сразу вспомнил о жене. Однако его терпение оказалось не безграничным, и он отправил за Васиной одного из слуг. Слуга вернулся белый как мел и сообщил встревоженному князю, что в покоях его супруги творится неладное. Драгоман бурей ворвался на женскую половину, где обнаружил опоенных каким-то снадобьем служанок и старую няньку Васины, с трудом шевелящую языком. Она и сообщила разъяренному князю, что его жену похитили.
– Кто?! – страшно выдохнул Драгоман.
– Матрона Юлия. Это она угостила всех нас вином, привезенным из Рима.
– Догнать! – коротко бросил князь дружинникам и так трахнул кулаком по столику, что кубки, стоящие на нем, разлетелись в разные стороны.
Впервые в жизни почтенному Луцию довелось узнать, что такое бургундская ярость. И хотя хозяин клялся и божился, что трибун с женой покинули постоялый двор еще утром и более сюда не возвращались, дружинники князя Драгомана переломали все лавки и столы в его заведении, распугали едва ли не всех постояльцев, да еще и дали по шее ни в чем не повинному Луцию. Впрочем, обида хозяина на бесчинства бургундов мгновенно прошла, как только он узнал причину их гнева. Такого в Базеле еще не было! Шутка сказать, похитить жену князя прямо из его дворца. Это каким же нахальством надо обладать, чтобы на такое решиться. Луций и сам подключился к поискам, и привлек к ним своих слуг. К сожалению, их усилия закончились ничем – римский трибун, его жена и пятеро клибонариев словно в воду канули.
– Так может, они уже выехали из города? – предположил Луций.
– Стражники, стоящие у городских ворот, возка не видели, – покачал головой Радомир. – За это время из города выехало два купеческих обоза и несколько телег. Купцов мы догнали и обыскали. Телеги тоже нашлись, а трибун как в воду канул.
Потерянный возок слуги почтенного Луция отыскали на соседней улочке. Нашли даже коней трибуна, но ни его самого, ни похищенной им княгини обнаружить так и не удалось. Хотя старательные бургунды перерыли весь город и обыскали буквально каждый дом. К вечеру мечникам и их добровольным помощникам из местных жителей стало ясно, что в этом деле не обошлось без колдовства. Луций прямо сказал об этом Радомиру и нашел понимание у старого бургунда.
– Либо у этого трибуна есть крылья, либо он оборотень- невидимка.
– А бывают и такие? – насторожился Радомир.
– Всякое говорят, – пожал плечами Луций.
– Ты мне скажи лучше, кто останавливался у тебя на постой в последние дни, – нахмурился Радомир.
– Купцы были, – начал перечислять Луций, – рекс был, трибун этот, будь он неладен. А более никого.
– Золотарь по утру заезжал, – подсказал один из слуг.
– Нашел постояльца, – прицыкнул на подсказчика Луций. – Навоз он из моих конюшен вывозит. Без него мы бы уже давно в конском дерьме утонули. У меня ведь постояльцев до десятка в день бывает, опять же кони…
– Варлав, – рявкнул вдруг Радомир в сторону приунывших дружинников. – Вы телегу с навозом видели?– Видели, – откликнулся на зов рекса конопатый мечник. – Но от нее так несло конским дерьмом, что мы объехали золотаря стороной.
– Но этого же не может быть, – ахнул Луций. – Чтобы прекрасную княгиню спрятать в навозе… Нет, каков негодяй!
– Молчи, – цыкнул в его сторону Радомир. – Чтобы ни одна живая душа не знала!
Глава 11 Битва за Арль
Поднявшийся на постоялом дворе переполох едва не помешал важной встрече. Тем не менее Сар дождался высокородного Ореста, приехавшего в Базель под вечер, чтобы обменяться важной информацией со своим старым знакомым. Орест был одет как варвар, а потому не привлек внимания бургундов. Если бы бургунды опознали в комите агентов римлянина, то ему бы солоно пришлось.
– А почему это базельцы так невзлюбили римлян? – удивился Орест, присаживаясь к столу.
– Княгиню Васину похитили, – усмехнулся Сар и вывалил на голову комита все подробности происшествия, потрясшего тихий город Базель.
Орест за время его рассказа охал, смеялся и качал головой. Потом призадумался. Эта история показалось комиту агентов странной. В конце концов, зачем римлянам понадобилось похищать бургундскую княгиню? Кроме того, Орест, знавший многих трибунов, не смог припомнить среди них человека по имени Марий.
– А как он выглядел?
Сар дал настолько точно описание молодца, что Орест в восторге даже хлопнул себя по коленке:
– Конечно, это Марк, больше некому!
– А кто он такой?
– Брат императора Либия Севера, – пояснил Орест. – И сын сиятельного Ратмира. Во всяком случае, так считают многие в Риме. Вот только зачем ему это понадобилось? Ведь прежде он никогда в Базеле не бывал. Княгиню Васину не видел.
– Зато ее мог видеть другой человек, – задумчиво проговорил Сар. – Мой двоюродный брат Ладо. Он, как ты знаешь, больше года пользовался гостеприимством князя Драгомана.
– Вот тебе ответ на все вопросы, Сар, – усмехнулся Орест. – Конечно, Марк действовал по наущению Ладорекса и с согласия Ратмира. Что ж, княжич, похищение Васины нам только на руку. Тебе следует встретиться с князем Драгоманом и назвать ему имена похитителей. Думаю, он не простит обиды ни Ладорексу, ни Марку, ни Ратмиру.
– Ты
