— Я не видела, — смутилась Юли. — Меня брат на плечи посадил, вот как ты, но он же ростом пониже.
— Молодой хозяин… Герцог Магайон?
— Да, так его называли, — радостный кивок. — А я забыла.
— Еще один повод наведаться в Вэлэссу, — пробормотал я.
— Повод? — Переспросил Мэтт.
— Да, и существенный. Не будем терять время: забирай Юли, проводи «полосу» и отправляйся в лагерь. Это к северу отсюда, мили две с половиной. Доложишь обо всем капитану Хигилу и поможешь госпоже Нэнии в ее работе. Самое главное: ни при каких обстоятельствах не пить воду из «сладкого» источника.
— Она опасна?
— Похоже на то. Пока не найдете способа борьбы с местным недугом: Нэния тебе все о нем расскажет, не снимайте «полосу».
— Почему я не могу пойти с тобой? — Сдвинулись светлые брови.
— Потому что каждый из нас должен выполнять то, что умеет.
— Ты…
— До встречи!
Я зашагал вниз по тропинке, к городским воротам.
— Будь осторожен! — Донеслось вслед.
Первым делом я посчитал необходимым направиться к управляющему местным портом, и вовсе не с визитом вежливости. Признаться честно, пока мои ноги измерили расстояния между всеми портовыми постройками и причалами, как раз вежливости осталось совсем чуть-чуть: хватило лишь на то, чтобы удержать ругательства за плотно сжатыми губами, когда мне все же посчастливилось разыскать неуловимого милорда Гарсена.
Преодолев лестницу на последнем издыхании, я ввалился в дверной проем «зала для почетных гостей» на втором этаже трактира «Острый киль» — последнего в череде тех заведений, которые были названы мне в качестве возможного места пребывания Его Портовской Светлости. Шумный выдох (с моей стороны) привлек внимание двух пар глаз, не обремененных любопытством, но в силу привычки произведших осмотр личности, посмевшей нарушить столь тщательно подготовленное уединение.
— Господин Управляющий? — С изрядной долей отчаяния в голосе спросил я.
Один из двух мужчин, находящихся в комнате, вздохнул, еще раз смерил меня взглядом, немного подумал и кивнул.
Я выразил нахлынувшее на меня счастье тирадой крепких выражений, которые хоть и не принадлежали к излюбленным моряками, но вызвали столь приятное удивление у слушателей, что по окончании проявления бурных чувств мне предложили присесть на один из колченогих стульев, предоставив тем самым возможность отдышаться и рассмотреть присутствующих.
Милорд Гарсен — худощавый брюнет лет сорока пяти, с обширными залысинами, впрочем, ничуть не портящими впечатление от продолговатого лица с твердо очерченным подбородком и орлиным носом, меланхолично расположился на двух стульях сразу, устроив ноги, обутые в высокие сапоги, прямо на столе, между кружками, бутылями и кувшинами. Рубашка самого простого полотна, без намека на кружева, была расстегнута насколько возможно и вытащена из-за пояса штанов, покрытых темными пятнами то ли от пролитого вина, то ли от невозможности вовремя избавиться от вина выпитого.
Его собеседник (или собутыльник?) был немного младше, но гораздо упитаннее, из одежды предпочитал мантию, накинутую, судя по всему, на голое тело, и легкие сандалии, а жидкие каштановые волосы стянул хвостиком на затылке (в пику Гарсену, распустившему свои локоны по плечам), чем живо напомнил мне непреходящую гройгскую манеру причесываться.
— Чем могу быть полезен? — Лениво вопросил Управляющий.
Разумеется, он был вовсе не обязан со мной разговаривать, но, видно, ему настолько опостылела скука, разбавленная вином, что появление незнакомого и решительно настроенного молодого человека (то есть, меня) сулило какое никакое, а развлечение. О высокой же степени решительности говорил тот факт, что я все же добрался до убежища Управляющего, а не бесславно остановился на полпути в лабиринте, по которому меня (наверное, тоже ради развлечения) направляли портовые обитатели. Могу понять их беззлобные шутки: пока на море штиль, порт превращается в рассадник безделья, но стоит Хозяину Моря вывести на пастбище своих пенных барашков…
— Прежде всего, меня интересует погода.
— Всех интересует, — нелюбезно прерывая меня, пробурчал субъект в мантии.
— Простите, с кем имею честь беседовать?
Ответа мне, видимо, не полагалось, но Гарсен, изобразив на породистом лице привычную мину сожаления, пояснил:
— Это господин Богорт, наблюдающий за воздушными и водными течениями, и он очень не любит, когда его беспокоят вопросы насчет погоды.
Маг, в подтверждение слов своего начальника, грозно (как показалось ему самому) оскалился и приложился к бутылке (гораздо убедительнее). Я виновато улыбнулся:
— Что ж, тогда прошу заранее простить мою дерзость, но все же задам вопрос: как долго продлится штиль?
Богорт перевел на меня страдальческий взгляд, говорящий: «Да откуда же я знаю?». Пришлось пояснить:
— Не поймите превратно, господин маг, в сложившихся обстоятельствах меня вполне устраивает тихая погода. Мне только нужно быть уверенным, что она не закончится внезапно и слишком быстро.
Страдания уступили место интересу. Гарсен тоже слегка подался вперед, правда, скорее для того, чтобы подвинуть поближе кувшин, в котором что-то плеснуло.
— Зачем вам это? — Все с той же ленцой в голосе спросил Управляющий.
— Не ради развлечения, милорд.
— Это я вижу. И все же?
— Ответьте сначала на один вопрос. Что вы пьете чаще всего?
Мужчины переглянулись и озадаченно уставились на меня.
— Какое отношение это имеет к…
— Самое прямое. Я слышал, в Вэлэссе возникли проблемы с водой. Вы тоже возите себе питье из-за города?
Богорт хохотнул. Гарсен позволил себе тонко улыбнуться:
— Не знаю, комплиментом считать ваши слова или оскорблением… Мы похожи на людей, готовых вливать в себя воду, когда под рукой имеются более приятные напитки?
Я вздохнул с облегчением. «Паутинка» не обнаружила ничего тревожного при беглом прощупывании, но частое использование ослабляло мое восприятие, и стороннее подтверждение робкой надежды не стало лишним.
— Можете считать, как вам будет угодно. Можете вызвать меня на дуэль, но… Честное слово, я готов вас расцеловать!
Брови Управляющего поползли вверх, но более ни один мускул на лице не дрогнул. Маг хмыкнул, видимо, представив себе, как могло бы выглядеть претворение в жизнь моих намерений.
— Позвольте, я все объясню!
— Да уж, не замедлите, милейший… Иначе, и правда, придется подумать о выяснении отношений с помощью оружия. Я человек широких взглядов, но боюсь, Богорт будет опечален моей изменой.
Плохо обглоданная птичья ножка просвистела мимо уха Гарсена, ударилась о стену, оставляя на ткани обивки жирное пятно, и упала куда-то вниз. Управляющий расхохотался и увернулся еще от одной части некогда пернатой тушки.
— Хватит, Богги… Так о чем идет речь, милейший?
