Корона для «попаданца». Наш человек на троне Российской Империи

той шестерки, всплеснул руками, попросил Степу не раздувать дело: мол, знаю я своих ребят, непременно чем-нибудь да обидели достопочтенных работяг. Что-то этакое бумажно-хрустящее Степе определенно сунули, а затем этот, ну очень случайный прохожий долго, почти что со скупой мужской слезой, извинялся перед стальградцами. И уверял их в своем непременном почтении. Очень просил в знак примирения поужинать с ним завтра, то есть уже сегодня, в «Прянике». Визитка гласила, что перед стальградцами – мелкой руки адвокатишка из Саратова, так что… почему бы и нет? Не Плевако, поди, да и они сами – отнюдь не дворники.

В общем, все так, как и предупреждал шеф. К Засечному подойти нипочем не осмелятся. Не идиоты все-таки, должны понимать, как мы с некоторого времени опекаем Ерему. А вот Демьян и Яков – фигуры вполне подходящие. Оба отметились на испытаниях «Единорога» в Питере (до того, разумеется, как их сменили особы императорской фамилии), оба входили в узкий круг допущенных к охране ценного товара лиц. И вот всего-то недельки через две с ними случается этакая закавыка… Бывают, конечно, и совпадения, чего ж им не бывать, но гораздо вероятнее как раз тенденция.

В общем-то, Лобову интересно было только чуточку понаблюдать за радушным адвокатом Владимиром Нефедовым. Самую разную публику за свою жизнь Лоб лицезрел и четко убедился: как ты ни маскируйся мелочью безобидной, но какие-то нюансики и мелочи да выплывут, коли ты мелочью не являешься. И пока разливавшийся соловьем Владимир Дмитрич угощал Демьяна (решившего, надо думать, что попал в рай для казаков: дорогущая еда от пуза, отменного качества водочка, и все совершенно бесплатно), вежливо выслушивал Яшины байки (а вот Яша-то, как и было ему положено, кушал и пил очень умеренно, травил байки из жизни Стальграда и этак ненавязчиво намекал: пора бы и поговорить серьезно), Лоб совершенно точно убедился: не из нашего гнезда птичка певчая Владимир Дмитрич. Чуточку иначе себя вел, чуточку иначе держался, чуточку иначе говорил… А все вместе как-то характерно указывало на иностранное происхождение господина Нефедова. Будь здесь «одолженный» питерскими друзьями Петр Викентьевич, хаживавший когда-то в «чиновниках по особым поручениям» и призванный поставить Стальграду контрразведку специфически против иностранных интересантов, он бы наверняка и национальность смог бы определить. Но это, господа мои, совершенно излишняя подробность – бельгиец вполне может работать на испанцев или американцев, а чех запросто может оказаться агентом того же «Де Бирса». Шеф, болтун недисциплинированный, ухитрился как-то проговориться в интервью журналисту Михаилу Пыляеву про планы добычи и обработки алмазов в России. Мол, Африка нам не нужна. Вот и заполучили еще одну интересующуюся нашими делами зубастую компанию, даром что они толком и оформились-то несколько месяцев назад.

Вообще-то можно уже и уходить – ясное дело, рыбка клюнула, а остальное дружинники обскажут в лучшем виде и сами. Но захотелось тряхнуть стариной и вспомнить фокусы с чтением по губам. Да и любопытно, как эта молодежь непуганая будет работать. На Яшку определенные надежды есть, знаете ли.

– Итак, господа мои, замечательное место, не правда ли? – это наш уважаемый Нефедов.

– Хрум… ик… о! – это Демьян. Тоже молодчина, кстати.

– Точно так-с, Владимир Дмитриевич, место замечательнейшее. Увы, нам, многогрешным, не по кошельку и не по чину, без вас и на порог не пустили бы, – ну а это, само собой, Яшка.

– Замечательное место, – этак отстраненно, глядя куда-то в сторону, повторил адвокат. – И девочки тут великолепные, не чета нашим знакомым из «Шинка»…

– А с девочками и таким славным винцом, – немедленно подхватил Яшка, – поди, лучше, чем в остроге по статье злодейской. Так ведь, почтеннейший Владимир Дмитриевич?

– Вы, юноша, определенно умнее большинства моих подзащитных, – чуть оживился адвокат. – А возможно, обладаете навыками мистическими. Положительно, вы угадали мою мысль. Не заслуживает уважения, знаете ли, предпочитающий плохое хорошему, это еще Дюма писал… ведь гораздо лучше иметь возможность захаживать в «Пряник», к славному винцу и славным девочкам, чем носить кандалы. Как вы считаете, Яков? И прошу вас, Демьян, не надо сверкать глазами, не надо раздирать меня взглядом на части и клочки. Я ведь никоим образом ни на чем не настаиваю, вполне могу и попрощаться, оплатив счет за ужин.

– А Степа, в свою очередь, может вернуться? – грустно уточнил Яшка.

– Помилуйте, – приподнял ладони адвокат, – откуда же мне знать? Я ведь никак не распоряжаюсь в полицейском ведомстве, и в отличие от вас, молодой человек, отнюдь не могу читать мысли. С другой же стороны… с другой стороны – все, в общем-то, прекрасно. Вы можете заработать… ну-у-у, скажем, четыреста рублей за пустяковую на самом-то деле работу.

– А касаемо Степы…

– А это, дражайший Демьян, вас совершенно не касается и касаться не будет. В сущности, кто такой этот Степа? Забудьте про него. Лучше вспомните про очаровательное мифическое животное с одним рогом, давшее имя одной примечательной железяке.

Демьян изобразил попытку осмыслить сказанное. Затем вполне натурально изобразил полную конфузию попытки. И немедленно выпил. А вот Яшка, полностью подтверждая сложившееся реноме парня хваткого, отреагировал мигом:

– И вы хотели бы, сказку вспоминая, для души прикупить… железяку?

Адвокат буквально-таки просиял.

– Рад, очень рад, что вы, молодой человек, понимаете мои мотивы. Тяга к прекрасному, знаете ли…

Ну да, здравствуй, гость торговый. Вот тебя-то вторую неделю и ждем, все жданки съели. Даже начали прикидывать, как бы самим выходить на торг. Все правильно. «Единорог» стальградский – вовсе даже не животное мифическое, это вполне конкретная скорострельная картечница… пулемет, ага. Превосходящий по иным параметрам все, созданное за пределами нашего обожаемого отечества. На испытаниях полигонных господин Хайрем Стивенс Максим, недавно вместе с еще одним господином основавший завод по производству похожих машинок, сулил господину Рукавишникову… в общем, посулил бы, наверное, довольно много – но шеф, рассмеявшись, заявил, что такие вот машинки скоро будут буквально-таки на каждом углу продаваться, почти как горячие пирожки или калачи. И удовольствовался скромной суммой тысячи в полторы фунтов.

Что было дальше, Лоб, конечно, не знал – не по чину и не по должности, да и своих забот, откровенно говоря, по горло. Но предположить-то, судари мои, предположить как раз было легко: по нескольким каналам за границы богоспасаемого Отечества ушла информация об испытаниях, об их результатах и – главное! – о том, что «Единорогов» в данный момент на нашей грешной земле существует две штуки. Тут разом двух зайцев прихлопнуть можно: выяснить, какой из надежных вроде бы человечков на самом деле прирабатывает на стороннюю державу (и какую именно!), и приобрести покупателей посолидней…

Тем временем беседа вдруг несколько обострилась.

– Ладно, Яшка, довольно с тебя.

Голос Демьяна был абсолютно трезвым и ничуть не пресекался. Отодвинув нешуточное блюдо с очередным дорогим угощением, он этак невзначай положил ладони на стол и сжал их. Внушительные, надо сказать, кулаки. Как довесок, тяжелый угрюмый взгляд убивца, уйму народа положившего в сыру землю.

Надо сказать, господин Нефедов чуть осекся, удивленно взглянул на впервые внятно заговорившего казака и этак слегка побледнел. Немножечко, конечно, – что поделать, непроизвольная физиологическая реакция, вполне бывает и у отважных людей.

– Яшка – он у нас голова, – тихо, но весьма внушительно продолжил Демьян. – Коли что обговорить да выяснить – это он всегда. А вот решаю я. Эта «железяка» во много мильонов станется, вздумай ты ее сам мастерить да потом еще выпуск налаживать. Сечешь, господин хороший?

– Вот именно, Владимир Дмитриевич, – с готовностью подхватил Яшка. – Пока-то еще опыты проведете, пока-то сплав нужный подберете, пока поймете, как бы общую конструкцию упростить… и времени немало уйдет, и деньги страшные.

Слегка опешивший адвокат поспешил попотчевать себя коньяком. Затем чуть ослабил галстук и