притворилась, что не замечает статного черноволосого парня, зато в дверях обернулась:
– Я сама все сготовлю и принесу, вы уж обождите немного, сделайте милость!
Когда шаги девушки стихли у подножия лестницы на первом этаже, лучник сбросил ехидную маску, под которой обнаружилось внимание вперемешку с настороженностью:
– Хок сказал, ты хотел меня видеть?
– А также слышать, говорить и вообще убедиться, что время от мига расставания до мига встречи ты провел без потрясений.
Он лениво пожал плечами:
– Какие еще потрясения?
– Ну как же! Твоего младшего товарища я еле уговорил забыть о злости.
– То-то рыжий весь светится… И как уговаривал?
– Словами, исключительно словами. А на твою долю, увы, этого богатства уже не осталось.
Печальная улыбка проявила себя только во взгляде синих глаз. У парня появилась прекрасная выдержка, надо же… Значит, с ним будет труднее всего.
– Ничего, переживу.
– Конечно переживешь! – Я потянулся за свертком. – Кстати, не думай, что моя память дырявая, как решето: что обещал, то сделал.
– Неужели?
Ни тени воодушевления или хотя бы любопытства. Странно. Раньше Бэр казался мне более открытым и не сдерживающим чувства. Вспомнить хотя бы нашу потасовку после встречи с шаддой. Сейчас же передо мной стоит удивительно спокойный и рассудительный человек, даже чересчур взрослый для своих лет. Эх, надо было поговорить с Рогаром поподробнее о каждом из парней, а не гадать по облакам, что, с кем из них и когда могло произойти.
– Владей!
Протягиваю подарок. Бэр медлит, но все же принимает сверток.
– Не хочешь взглянуть, что там?
Наверняка хочет, но что-то его смущает. Может быть, чувство, что не заслужил? Наконец слышу короткий вопрос:
– «Радуга»?
– Нет. Но вещь не хуже.
Длинные сильные пальцы тянут за шнурок, чехол с шуршанием падает на пол, а в глазах лучника появляется удивление, с которым он не способен совладать.
– Что это?
– Лук. Как ты и хотел. Очень хороший лук.
– Вижу, что хороший.
Ладони жадно обнимают золотисто-серые костяные изгибы.
– Такого больше ни у кого нет.
Легкое недоверие в голосе:
– Ни у кого?
– Я лично его зачаровывал. Стрела, пущенная из этого лука, всегда попадет точно в цель. Только не забывай говорить, куда именно ты хочешь попасть.
– Говорить? Кому?
– Луку, конечно. Он услышит и исполнит.
Бэр посмотрел на меня, как на законченного идиота.
– Услышит?
– Предлагаю попробовать, раз уж не веришь мне на слово. Стрелы в твоем хозяйстве найдутся?
Стрелы нашлись. Самым трудным оказалось выбрать мишень: все деревянные предметы во дворе находились на расстоянии, вполне преодолеваемом любой стрелой, пущенной из любого, пусть и плохонького лука, следовательно, не годились для проверочного выстрела. Поэтому, не без труда подготовив оружие к стрельбе, Бэр выжидающе замер, взглядом уныло спрашивая: «И куда прикажешь стрелять?» Действительно, куда? Цель должна быть небольшой и труднодостижимой, иначе весь эффект насмарку: в том, что райг не подведет и поразит выбранную мишень, я не сомневался. Еще бы ее отыскать…
По светлой синеве утреннего неба ползут облака, маленькие и косматые, как нестриженые овцы. Ползут, подгоняемые ветром, крылья которого задевают верхушки деревьев, перешептываются с листьями, перескрипываются с… Флюгером на башенке, венчающей главное строение в поместье: то ли птица, то ли зверь, выпиленный из доски и некогда ярко раскрашенный, а теперь выцветший и вылинявший, в действительности длиной около локтя, но с земли кажется ладошкой, не больше.
– Попадешь?
– Куда?
