Глава 4
Они вышли из электрички на какой-то глухой захолустной станции. Крепко держа Милу под локоть, Север повел ее в направлении видневшейся невдалеке деревни.
— Куда мы все-таки едем, может, скажешь? — осторожно спросила она.
— Не твое дело, — буркнул Север. — Куда повезу, туда и поедешь.
Они прошли по деревенской улице и остановились возле высокой бревенчатой избы, обнесенной дощатым забором. Север постучал в ворота.
— Кого надо? — донесся вскоре из-за них неприязненный голос.
— Евграфов Андрей здесь проживает? — столь же неприветливо спросил Север.
— Ну я, — отозвался голос. — Чего?
— Андрей, мы привезли тебе привет от московского дядюшки, — пояснил Белов. — Он велел спросить, хорошо ли срастается позвоночник твоей дочки.
По тому, как мгновенно растворились ворота, Мила поняла, что последняя фраза была паролем.
Беловых встречал высокий угрюмый мужик лет тридцати с лишком.
— Проходите, — буркнул мужик. — Дочкин позвоночник давно сросся, что это дядя выдумывает?
Север кивнул и потянул Милу за собой во двор. Девушка сообразила: ответ Евграфова тоже был условным и Белов не спешил войти, прежде чем не услышал его.
Андрей закрыл ворота, обернулся к гостям. Мила с удивлением обнаружила, что глаза мрачного парня светятся теплотой.
— Отобедаете с дороги? — неожиданно радушно, от всего сердца предложил Евграфов. — Устали небось, проголодались. Путь к нам неблизкий…
— Спасибо, брат! — улыбнулся Север. — Но нам лучше как можно быстрее добраться до места. Там и поедим, и отдохнем. А в деревне светиться нам, право, не стоит.
— Да знаю… — вздохнул Андрей. — А жаль… Друзья Паши сюда заезжают нечасто, не говоря уж о самом Паше… Ну ладно, нельзя так нельзя, — он опять вздохнул. — Что ж, едем. Я в полной боевой готовности, который день вас жду. Сейчас, запрягу свою телегу! — Андрей хохотнул.
— Запрягай, браток, — кивнул Север.
Евграфов вывел из сарая здоровенный колесный трактор с прицепом.
— Хороша у меня лошадка? — гордо усмехнулся Андрей, вылезая из кабины. — Забирайтесь в кузов, там сено, прикройтесь им и не высовывайтесь, пока до леса не доедем. Лучше, если вас никто не заметит, а то любопытствовать будут люди.
— А ничего, что отправляемся на ночь глядя? — спросил Север. — Не станут люди любопытствовать, куда это Андрюша запузырился по темноте на своей тарахтелке?
— Да мало ли куда? — пожал плечами Евграфов. — Поля свои объезжать, к примеру. Или на фазенду Пашкину… Я туда часто гоняю в любое время, народ знает. Там тоже за хозяйством следить надо… Ладно, устраивайтесь, а я пока предупрежу свою половину, что отправляюсь гостей селить…
Мила и Север забрались в прицеп, зарылись в сено.
— А кто он, Андрей? — спросила девушка. — И откуда знает Пашу? Что их связывает?
— Тебе-то какое дело? — бросил Белов.
— Просто интересно. Да и опасаюсь — надежный ли он человек?
Север помолчал.
— Да уж понадежней тебя, шлюхи, — выплюнул он наконец брезгливо. — Евграфов — фермер. Единственный справный мужик на всю округу. Остальные либо в город подались, в бандиты, и большей частью уже тапки откинули, либо спиваются намертво. А Андрюха хозяйство тащит. Кузовлевскую больницу продуктами обеспечивает полностью. Отборными, между прочим, продуктами. Правда, Евграф, конечно, загнулся бы, если б не Пашка. Пашка ему и денег дал на развитие — беспроцентный кредит, и поддержал на первых порах. Почувствовал перспективу в мужике…
В этот момент трактор двинулся с места и, набирая скорость, покатил куда-то.
— А куда, кстати, мы едем? — осторожно поинтересовалась Мила. — Фазенда какая-то, как выразился Андрей…
Белов опять помолчал. Мила, как и Север, видевшая в темноте не хуже кошки, заметила: муж пристально разглядывает ее лицо. Словно взвешивает, достойна ли эта сучка ответа.
— Мы едем на дачу, принадлежащую клинике, — заговорил все-таки Север. — Нечто вроде охотничьего домика со всеми удобствами. Находится в лесу, проехать туда сейчас можно только на тракторе — грязища… Там проводят уик-энды, а то и отпуска Пашины служащие. Местечко райское — природа потрясающая, речка. Люди ездят в любое время года, их больничный «УАЗ»-вездеход отвозит. Но нынче сие райское местечко предоставлено нам.
— Надолго?
— На сколько захотим. Андрюха заберет оттуда сторожей с сестрой-хозяйкой — она же повариха по совместительству, — и мы останемся вдвоем. Привлекает тебя такая перспектива? — Он жестко и глумливо усмехнулся. — Там не поблядуешь. Не с кем.
Север смотрел в упор, зло и колюче. Мила отвернулась. Некоторое время ехали молча.
— А как Андрей познакомился с Пашей? — спросила Мила. Она хотела сменить тему, чтобы уйти от больного для них обоих вопроса.
— Десятилетнюю дочку Евграфова сбила машина в Москве, — Белов говорил словно пустому месту. — «Новорусы» поганые так гоняют… Какой идиот назвал их «новыми русскими»?! Какие из них русские, пусть даже и «новые»? Нерусь! Все одно, что нелюдь! Ладно… Короче, сбил подонок девочку, едва выжила. Перелом позвоночника. Думали, ходить не будет. А Паша вылечил, на ноги поставил, он же кудесник, гений. Вот и подружился с Андреем… Впрочем, какая тебе разница? — вдруг взъярился Север. — Что тебя вообще интересует, кроме твоей дырки?
— Милый, зачем же ты так? — горько воскликнула девушка.
— Разболтался тут, сопли распустил! — выкрикнул Север. — А ты того и добивалась! Чтоб, значит, раскис я, поверил, какая ты хорошая, добрая да умная! Только так не будет! Не будет, слышишь?
— Север!.. — простонала Мила.
— Заткнись! — рявкнул Белов. — Заткнись, паскуда! Мочалка драная! Чтоб всю дорогу молчала мне! Врубилась? Отвечай, врубилась?
— Врубилась… — всхлипнула Мила. Она видела — Север на грани срыва. Лучше не возражать, опасно для обоих. Убьет — сначала ее, а потом себя. Боже мой, неужели Паша его недолечил?
…Когда трактор остановился, из кузова не донеслось ни звука. Минуту подождав, Евграфов постучал по борту прицепа и крикнул:
— Эй, бойцы! Вы все еще окопамшись? Ну, конспираторы, еш твою двадцать! Или уснули, черти?! Вылезайте, приехали!
Глава 5
Евграфов провел Беловых по всем помещениям «фазенды», показал, где что хранится. После чего уехал, захватив с собой двоих сторожей и повариху. Север и Мила остались одни. Первым делом девушка приготовила поесть: оба были голодны с дороги.
За столом Север молчал. На все попытки Милы завязать беседу он не реагировал.
— Вымой посуду, убери со стола, — приказал Белов жене, закончив трапезу. — Я наверху, в спальне. Сделаешь — приходи.
Мила хотела что-то ответить, но Север уже вышел.
Минут через двадцать она поднялась к нему. Белов валялся на огромной кровати, где могли уместиться человека четыре, и читал книгу. Появившуюся жену он удостоил лишь небрежным взглядом исподлобья.
Мила присела у окна. Она чувствовала, как тишина сгущается, начинает давить почти физически.
