небольшом городке ближнего Подмосковья. Стояло раннее утро, и звонить пришлось долго: хозяин квартиры, видно, еще спал.
Наконец внутри кто-то зашевелился. Дверь приоткрылась, оставаясь, впрочем, на цепочке. В проеме показалась помятая физиономия парня лет двадцати с лишним.
— Ну кого еще там черти несут в такую рань? — недовольно пробормотал хозяин квартиры, усиленно моргая, чтобы прогнать остатки сна.
— Привет, Вован! — произнес Север преувеличенно бодро. — Ты меня не узнаешь, конечно, но мы с тобой старые приятели!
Застопорив дверь плечом, чтобы ее невозможно было захлопнуть, Север приставил ко лбу Вовы ствол револьвера. Лицо парня разом помертвело.
— Впускай гостя! — продолжал Север весело. — Да не писайся ты так! Убивать не собираюсь, если сам не нарвешься! Открывай, поговорим!
— Вы… кто… что… вам надо? — пробормотал Вова заплетающимся языком.
— Шаман я, помнишь? — именно этой кличкой Север когда-то представился Вове. — Неужто Шамана забыл? Обижаешь, Володя…
— Ша…ман… вы… — Владимир испугался еще больше. Конечно, он помнил встречу с Шаманом и знал, кто на самом деле скрывался за этим псевдонимом.
— Открывай, ну! — уже жестко потребовал Север. Большим пальцем он с характерным щелчком оттянул собачку ударного механизма револьвера. Этот жест с практической точки зрения являлся совершенно бессмысленным — револьвер бил самовзводом, — но психологический эффект давал безотказный.
— Сейчас, сейчас! — заторопился Вова.
— И без фокусов мне! — добавил Север.
Он посторонился. Владимир притворил дверь, снял цепочку и впустил незваного гостя в прихожую.
— В комнату проходите, в комнату! — зачастил Вова, натужно демонстрируя гостеприимство.
— Да не «выкай» ты! — прищурился Север. — Я пацан не пафосный. Мы с тобой, помнится, славно выпили однажды. Зла я на тебя не держу.
— Спасибо! — ляпнул Вова.
— Носи на здоровье, — усмехнулся Север.
Он прошел в комнату, уселся за стол. Оружие Север положил перед собой, на виду. Вова бессмысленно торчал посреди помещения.
— Да сядь ты! — бросил Север раздраженно. — И не трясись так. Не убью.
Вова присел на краешек стула.
— Ну, рассказывай, Вовик! — предложил Север. — Как живешь-можешь? Где работаешь?
— Там же, — буркнул Владимир. — В «Алой Розе». Только она теперь по-другому называется — «Мефистофель».
— Значит, простил тебе Иван, что ты тогда провел меня в его заведение? — поинтересовался Белов.
— Да сперва-то он меня уволил, — вздохнул Володя. — По горячке. А потом взял обратно. За стойкой стою, как раньше, барменствую… Только хозяин запретил мне приводить кого-нибудь в заведение. Да охрана теперь никого со мной и не пропустит.
— Итак, реабилитировал тебя Ванька?
— Ага. Он рассудил: человек я верный, а что один раз прокололся, так со всяким бывает… Да и чего я мог поделать, если за меня тогда взялся сам Север Белов?..
Володя вдруг осекся, бросил испуганный взгляд на своего страшного гостя.
— Значит, ты знаешь, кто я, — констатировал Север. — Что ж, тем лучше. Не будешь вилять в разговоре. Не будешь?
— Упаси Бог, Север!
— Отлично. Тогда расскажи мне по дружбе, как нынче поживает славный бордель «Мефистофель». Что там нового? Хорошо ли идут дела?
— Худо… — вздохнул Володя. — Прибыль сильно упала. То есть не то чтобы совсем, но цены на девочек пришлось здорово снизить, и вообще… не тот престиж. Не сравнить с теми временами, когда у нас публику заводила твоя… ну, Мила.
— Ясный перец, — кивнул Север. — Ванька небось злится?
— Иван Саратовский — слишком известный авторитет, чтобы попусту злиться! — заявил Вова патетично. — Теперь в нашем заведении толкают наркоту, хозяин имеет с нее… Я же и продаю из-под стойки… — Володя снова удрученно вздохнул: видимо, его не очень радовала необходимость заниматься такой опасной работой.
— Выгодно? — поинтересовался Север.
— Не так уж. Мне платят только за риск. А Ивану, конечно, выгодно. Но тоже не очень. В «Мефистофеле» спросу почти никакого… А товар хозяин берет по крайней цене, перепродавать приходится только в розницу. Поэтому навар минимальный. Правда, Иван открыл поблизости еще один кабак — так, забегаловку для щенков-малолеток, дискотеку… Там, говорят, торговля наркотой идет бойко. И вообще, Иван уже практически сформировал в городе рынок наркотиков, то есть подготовил клиентуру. Вскоре прибыли у него возрастут, тогда, может, и мне рисковать не придется… Солидный бордель вроде «Мефистофеля» — не место для торговли «дурью»… Клиент у нас другой.
— Пожалуй… — кивнул Белов. — Толстожопые не любят травиться, они предпочитают травить других… — Север брезгливо поморщился.
— Какие толстожопые? — не понял Вова.
— Ваша клиентура. Хозяева жизни, — пояснил Север. — Сверхбогатые сверхжлобы и их «шестерки». Они сами не «торчат», шкуру берегут… Они другим создают такие условия жизни, что остается только «торчать» или спиваться! — закончил Север бешено.
— А… — вякнул Вова. Он не знал, что говорить: неожиданная ярость знаменитого киллера здорово напугала Володю. Бармен не раз слышал от своих знакомых бандитов, бойцов группировки Ивана Саратовского, что Север Белов — человек совершенно непредсказуемый и действует только повинуясь каким-то внутренним импульсам. А такая информация спокойствия Вове сейчас не добавляла.
— Ладно, проехали, — бросил Север сквозь зубы. — Перейдем к делу. Как поживают ваши девочки? Все ли на месте? Не разбрелись? Работают?
— Кое-кто ушел. Заработки теперь не те, да и удовольствия от работы девки теперь не получают. После того как ты увел Алую Розу… то есть Милу… — Вован смешался, замолчал.
— Не канючь! — велел Север. — Сказано: не трону я тебя. Говори, как умеешь, только без хамства. О Милке выражайся аккуратней.
— Я стараюсь… — беспомощно шевельнул губами Вова.
— Ты слишком трусишь, — заявил Север. — А трусить не надо. Надо просто следить за базаром. Понял?
— Да…
— Так продолжай. После того как я забрал Милку… — Север выжидательно замолчал.
— Стриптиз Алой Розы вызывал у телок такой же сильный приступ безумной похоти, как и у мужиков! Те девки, которые этого отведали, без такого стимула, как Милкин танец, работают с трудом. Многие уволились. Их заменило новое пополнение, жадный до денег молодняк…
— Меня интересует Галя Куприянова, — перебил Север.
— Гелла? Она какое-то время работала, ведь Галька сама чуток нимфоманка. Потом нашла более хлебное место, тоже по основной своей специальности…
— Проституткой?
— Точно не знаю, но вроде того. Что-то престижное, денежное. По крайней мере, на улице она не стоит.
— Как ее найти?
— Не знаю…
